Книга Архивариус - Alchoz

из коммун Франции. Расстраивать его новостями о том, что она была тут у меня в ванной, где мы занимались различными горячими и очень интересными вещами, я не хочу. Пусть спит спокойно.

Работники отеля уже знали о том, что в императорском номере живет сам Император и поэтому сразу же начали выказывать всевозможные почести. В номер были поданы лучшие закуски и вина. Всё для того, чтобы удовлетворить императорский вкус. Так как пока никто не знает, что я предпочитаю, то они просто предлагали самый большой спектр самой различной еды.

— Амел, — обратился я к французу. — Прежде чем мы перейдем к небольшому празднованию, я хотел бы задать тебе один вопрос.

— Конечно, мой император, — поклонился он.

— Зачем?

— Зачем я поклялся в верности и предложил вассалитет?

— Да. Зачем?

— Ну-у, — смутился он. — Это должна была быть небольшая шутка над всеми другими министрами.

Сказано это было несколько неуверенно.

— Шутка? — спросил церемониймейстер. — Простите, мой Император, но могу ли я ударить его по голове?

— Не стоит, — мягко ответил и отрицательно покачал головой. — Скажем так, не думаю, что они оценили её.

— Это да, — выдохнул министр Франции. — Но это же к лучшему. Власть Императора вернулась к тому, чем она была несколько столетий назад. Как уже было сказано: новый император – новая страница истории. Так почему бы и не начать её именно так.

— Ладно, — только и выдохнул на это я. — Андуин, что это значит для меня?

— Мне сложно сказать, — проговорил он. — Политические и легальные сферы будут в глубоком, уж извините, дерьме… Из этого так просто выбраться будет нельзя. Всё зависит о того, что именно вы захотите увидеть. Никто не сомневается в ваших силах задавить любое восстание… В общем, всё зависит от ваших дальнейших планов и видения Европы. Поменять своё решение, отказавшись от своих слов, будет очень сложно, потому что вы не позволите.

— Конечно, — хмыкнул на это. — От такого подарка отказываться было бы глупо.

— Ну вот, — кивнул церемониймейстер. — Уверен, сейчас в Министерствах всех Европейских стран паника.

— Ладно, — махнул рукой. — Флориан, что должно происходить завтра?

— Завтра аристократы должны будут выставить какие-то свои вопросы на общее обозрение. В большинстве случаев они будут предложены группами, что несколько упростит это дело, — начал говорить распорядитель. — Как Император, вы должны предложить решение или же принять решение от другой группы. Кроме этого, вы можете отправить вопрос на доработку.

— Хм, а вообще есть какая-то книга по обучению Императоров?

— Если бы.

Значит, мне нужно ещё раз пересмотреть память Оттона Шестого. Просто раньше было совсем не интересно копаться в его воспоминаниях, что могут быть ещё тем дерьмом кобылы. Мне нужны были только его союзники, а не традиции и законы. Займусь этим ночью, чтобы уже завтра с самого утра всё прошло без ошибок с моей стороны.

— Ладно, есть ещё что-то, что я должен знать или что-то, о чём я должен быть предупрежден?

— Не особенно, если честно, — сказал Флориан. — А если и есть что-то, то оно не очень важно.

— Угу, — только и протянул на это я. — Ладно.

— Мой Император, — обратился ко мне церемониймейстер. — Какой у вас герб?

— Мой герб, — задумался на секунду, а затем создал небольшую иллюзию. Это была книга. Сзади от неё был перекрещен меч и волшебная палочка.

— А цвет?

— Бледно-зеленый фон, меч и палочка бледно-красные, а книга жёлто-оранжевого цвета.

— Азиатская тема? — удивился немного церемониймейстер.

— Отлично, — кивнул Флориан, которому так-то было всё равно. Сделав небольшие записи в свой блокнот, он его спрятал. — Теперь точно не должно быть никаких вопросов. Или, может, у церемониймейстера есть что-то?

— Ну-у, — протянул тот. — Было бы важно огласить императрицу… Но можно и подождать, если нет никаких вариантов.

— Кхем, — прокашлялся Амел и улыбнулся. — Мой император. Вы подумайте, кто отлично подходит, чтобы стать императрицей. Да…

— Конечно, я подумаю, — кивнул ему с ухмылкой.

В дверь раздался стук. Все удивились.

— Пойду, гляну кто это, — сказал распорядитель. Он поднялся, а мы все превратились в слух.

Дверь открылась.

— Итак? — поинтересовался мужчина.

— Несколько людей хотели бы встретиться с Императором, — проговорил женский голос.

— Кто эти люди? — поинтересовался распорядитель.

— Журналисты.

— Хорошо, я сейчас спрошу у Императора, хочет ли он общаться с ними.

Закрыв дверь, распорядитель вернулся в комнату и посмотрел на меня.

— Там журналисты.

— Зови сюда, — кивнул ему и поднялся. Несколько заклинаний иллюзий легли на меня, создавая приятную личину для фотографий.

— Понял.

Журналисты вошли в номер примерно через пять минут и за это время церемониймейстер уже успел немного рассказать мне, как отвечать на некоторые вопросы, и о чем стоит говорить, а о чем лучше умолчать. Амел ничего не мог посоветовать, потому что он и так ничего не знает.

Журналистов усадили передо мной небольшим полукругом. Все они были из разных газет и разных стран. Вместе с ними были и фотографы, но они действовали предельно аккуратно. Несколько сотрудников отеля принесло дополнительные столики и стаканы, да графины с каким-то соком.

— Добрый вечер, друзья, — кивнул я журналистам, когда они наконец-то поудобнее устроились. — Как проходит ваш вечер?

В ответ мне было молчание, журналисты пока не решили, кто же будет их главным голосом, что будет задавать вопросы.

— Всё прекрасно, — ответила одна волшебница. — Меня зовут Гретта Тунгстенг и я от газеты «Политические Обзоры». Сегодня произошла ваша коронация, а затем сразу же произошло несколько интересных и важных событий для всего мира. Можете ли вы прокомментировать вассальные клятвы от Министров?

— Вижу с места и в карьер, да? — протянул я. — Вообще, ответ достаточно простой. Министры предоставили мне такой подарок. Кто я такой, чтобы от него отказываться?

— А вы не думаете, что, возможно, общество будет против? — спросила она.

— Тогда почему они выбрали такого представителя? — поинтересовался в ответ. — Клятвы совсем не двусмысленные. Будучи представителями своих стран, Министры посчитали, что это будет правильным решением стать моими вассалами вместе со всеми своими людьми.

— Это вызовет протесты и государственных структур,