Книга Маг при дворе ее величества - Кристофер Сташеф

— Уф... вы видите толпу?

— Конечно. Добропорядочные крестьяне. Что тебе в них не нравится?

— При всем моем уважении к вашему высочеству, — пробормотал сэр Ги, — мы должны быть настороже.

— Да, — поддакнул Мэт. — Тем более что мне кажется, будто я узнаю платье, которое я сотворил для одной из пленниц веселого дома Саессы.

Саесса побледнела, лицо Алисанды приняло суровом выражение.

Она неторопливо выпрямилась в седле, повернулась лицом к наступающей толпе.

— Если это так, мы подождем здесь.

— Здесь? Н-да... если вы не побрезгуете мнением простого гражданина, ваше высочество... нам лучше бы спрятаться в ближайшую же дыру.

— В этом есть смысл, — рассудительно кивнул сэр Ги.

— Мне лучше знать, — парировала принцесса, всем своим видом давая понять, что не сдвинется с места. — Это мой народ, господа. Они не причинят вреда своей принцессе.

«Как должно быть приятно, — подумал Мэт, — иметь в себе такую непоколебимую уверенность».

— Что ж, давайте посмотрим на дело с другой стороны, ваше высочество. Предположим, начнется потасовка — это не обязательно, но рассмотрим и такую возможность, — так вот, сэр Ги в доспехах и при оружии, не говоря уже о преимуществах всадника перед пешими. Я тоже верхом на драконе, и у меня есть меч.

— Меч у тебя есть, — согласилась Алисанда, — но разве ты им владеешь?

— Допустим, мое военное искусство вас не устраивает, но все же меч есть меч, а у них самое серьезное оружие — дубинка. Представьте же, какой вред мы можем им нанести.

— Да никакого. — Алисанда сидела в седле спокойно и уверенно. — Не беспокойся, лорд Мэтью, до потасовки дело не дойдет.

Рыцаря это как будто успокоило, а у Мэта упало сердце. Опять этот параграф о Божественном праве!

Но тут он вспомнил, где находится, и взял себя в руки. Вполне возможно, что принцесса знает, что делает. На то она и принцесса.

Тем не менее на всякий случай он положил руку на ножны.

Крестьяне подошли достаточно близко и в робости остановились. Похоже, они не ожидали встретить такую благородную компанию на увеселительной прогулке. Но вдруг девушка в желто-зеленом платье разглядела Саессу.

Бывшая ведьма встретилась с ней глазами и отшатнулась.

Ненависть исказила лицо деревенской девушки, она выставила вперед указательный палец.

— Вот ведьма, это она нас похитила!

Ропот прошел по толпе, люди переговаривались:

— Это она, ведьма. Она совратила моего сына!

— Она наших детей обманом заманила!

— Смерть ей! Смерть ей!

Вилы, косы, дубинки взмыли вверх, толпа двинулась вперед с криками, объятая жаждой крови.

— Стойте! — звучно крикнула Алисанда не хуже заправского лейтенанта, и толпа от неожиданности сбилась в кучу.

— Я — та, которая освободила ваших детей, — сурово произнесла Алисанда. — И я повелеваю вам: разойдитесь с миром!

— Моего ребенка ты не спасла! — всхлипнула одна из женщин. — Его принесли домой мертвым!

И гул возобновился снова, хотя и не доходя до градуса крика. Алисанда смотрела на толпу ледяным взглядом.

— Они видят, что у меня больше нет силы, и хотят мести. — Выражение страха покинуло лицо Саессы, сменившись покорностью. — И что мне возразить им? Я действительно брала юношу за юношей и выпивала их до дна. — Она поникла головой, смежила веки. — Боже милостивый! Если бы только...

— Лучше поговорим, как найти выход из положения, — сухо сказала Алисанда. — У меня нет ни малейшего желания причинить им вред. Это добрые и достойные крестьяне, и их возмущение, в сущности, справедливо. Как мы поступим, сэр Ги?

— Разве неясно? — Саесса подняла голову, изумленно открыв глаза. — Выдайте меня им! Пусть никто больше не пострадает из-за моих грехов!

— Вы, верно, с ума сошли! — прикрикнул на нее Мэт. — Они разорвут вас в клочья. Простите, но вы так легко не откупитесь. Вам еще надо сделать кое-что в этом мире, иначе добрый патер не отдал бы мне вас на попечение.

— На попечение? — Алисанда порывисто обернулась. — Это вы о чем?

— Да так, об одной клятве, — отвечал Мэт. — Священник дал мне нагрузку — проводить Саессу туда, куда он послал ее.

— Куда же? — Грозные нотки появились в голосе Алисанды.

— Я направляюсь в монастырь святой Синестрии, принцесса, — сказала Саесса, — чтобы закончить там мои дни в постах и молитвах.

Алисанда взглянула на нее одобрительно.

— Синестрия — святой дом для женщин, которые много грешили, а потом раскаялись. Ты попадешь в хорошее общество.

Саесса горько усмехнулась.

— Ну да, одни графини и маркизы... Надеюсь все же, что там есть и простой люд.

— Достаточно и простолюдинок. — Алисанда посмотрела на тихо ропщущую толпу и кивнула. — Да, это справедливо и не лишено целесообразности, лорд Мэтью прав. Ничего не скажешь... Ты должна добраться туда, Саесса. А мы — позаботиться, чтобы ты добралась благополучно.

Мэт с облегчением перевел дух.

— Так что будем делать, ваше высочество? Обнажим мечи? Прикажем Стегоману слегка дохнуть напалмом?

— Мне нечего бояться моих крестьян, лорд Мэтью. Я — их защитница.

— Леди! — выкрикнул один из юношей. — Ей-богу, дракон-то ведь тот, что помог побить ведьму. А вы — принцесса, что послала нас всех по домам. Какого рожна вы встали между нами и ведьмой?

— А кто вы такие, чтобы я вам ее выдала? — возразила принцесса.

— Мы-то? — Дородный детина, заправила по виду, растолкал локтями толпу и оказался перед лошадью Алисанды. — Да четверо наших ребят попали к ведьме, а вернулись сегодня только трое. Ее надо сжечь на костре, леди. Она заслужила такое наказание.

— Об ее наказании позаботится Господь Бог, — отрезала Алисанда. — Она исповедалась и раскаялась, и священник отпустил ей грехи.

Всплеск возмущения прошел было по толпе, но ледяной взгляд Алисанды свел его к тихому ропоту.

— Отпустил грехи? — крикнул заправила. — Это ведьме-то? Да где это видано — такие грехи отпускать?

— Видано и слыхано. — Лед в голосе принцессы охладил пылкие головы. — Кто без греха, пусть первый бросит камень. Разве не так говорил Спаситель?

Заправила передернул плечами.

— Какая же епитимья перевесит такие тяжкие грехи?

— Она уйдет в монастырь святой Синестрии и проведет остаток дней в молитвах.

Толпа снова зашумела, на этот раз в ужасе и изумлении.

— Ежели так, — сказал заправила, — мы отступаем, пусть будет в Божьих руках.