Книга Гламуру вопреки - Карен Ямпольски

И я удовлетворила его потребность.

— «Уолл-стрит Джорнал» назвал покупку «Фрайер» «блестящим решением», — сказала я. — И я согласна с их формулировкой.

Его совиные глаза загорелись и, казалось, стали еще больше.

— Теперь у меня полный набор журналов моей мечты, — сказал он гордо, точно мальчишка. — Понимаете ли, я коллекционер. Коллекционер журналов. И я очень, очень горжусь своей коллекцией. Особенно сейчас, когда я прибрал к рукам «Фрайер».

— И гордитесь по заслугам, — сказала Эллен, подыгрывая ему с безупречным тактом.

— В таблоидах пишут, что я купил «Фрайер» ради «Профайла», — сказал он, сильно подаваясь вперед. — Это не вполне так. Я большой ваш поклонник и считаю, что «Джилл» — это идеальное наполнение для ниши женского чтива.

— И это гениальный выбор, так как теперь на всем рынке медиа не осталось сектора, который не подчинялся бы «Нестром», — добавила Эллен. Мне она напоминала деревянную куклу, посредством которой чревовещал Ти-Джей.

Горничная наконец принесла наши напитки. Я крепко вцепилась в свою газировку, боясь опустить стакан и нарушить царящую в доме стерильность.

— Мы намерены поднять «Джилл» на новый уровень, — сказал он. — Я лично прослежу, чтобы «Джилл» продавался на кассе в каждом супермаркете страны.

Это его намерение меня порадовало, поскольку «Фрайер» определенно не хватало сил в дистрибуции. А вот что меня ничуть не порадовало, так это то, что после своего заявления Ти-Джей снял туфли и носки и принялся нервно массировать стопы. Я старалась не подавать виду, что шокирована, но это было дьявольски сложно, особенно когда взгляд мой упал на его омерзительно длинные, желтоватые ногти. Эллен держалась молодцом, но она-то, должно быть, уже привыкла к выходкам босса. Теперь я была уже признательна ему за то, что он отказался пожать мне руку при встрече.

Какой же странный человек, подумала я. Оксюморон во плоти: он боялся микробов, но при этом тер себе ноги у всех на виду, а потом этими же руками брал рыбу; он ненавидел цвета и жил в дезинфицированном пентхаузе, но внешний вид его в лучшем случае можно было назвать «неаккуратным»; знаменитый миллиардер, он славился замкнутостью, но явно упивался тем, что писала пресса о его персоне.

И вот, когда я уже решила, что более гадкого человека не встречала уже давно, он внезапно затараторил, перечисляя мои привилегии на посту главного редактора «Нестром». От этого списка, пожалуй, зарделась бы любая африканская королева.

— Личная машина с водителем: на работу, с работы, на все мероприятия, ежедневно. Я не хочу видеть, как мои редакторы приезжают куда-либо на такси. Профессиональные парикмахер и визажист будут работать с вами на дому каждый день, по утрам. Они также будут доступны по вызову в любое другое время. Теперь вы редактор «Нестром». Мы оплачиваем ваши обеды. Вам будут выдаваться кругленькие суммы на одежду. Бюджет на поездки и развлечения, уж поверьте мне, вас тоже удовлетворит. Я могу предложить вам беспроцентный кредит, если вы заинтересованы в улучшении жилищных условий. Мы договорились с сетью кофеен «Старбакс» о бесплатном кофе… — Он все не унимался, словно рождественский эльф, вытаскивающий из мешка один подарок за другим. Я слушала его зачарованно, словно девочка из «Щелкунчика».

Когда наша встреча наконец подошла к концу, а Ти-Джей проводил нас с Эллен к личному лифту, я с удивлением осознала, что прошел всего час. Казалось, я провела там целый рабочий день.

Как только створки сомкнулись, я повернулась к Эллен. Та мигом сбросила маскарадный костюм профессионала и расхохоталась.

— Ого, — только и вымолвила я.

— Да, слова тут бессильны. — Она отлично поняла, что я хотела сказать этим невнятным междометием. — Но на самом деле, работать с ним — одно удовольствие.

— Приятно слышать, — сказала я. — Я вообще не знала, чего ожидать. Я нарыла горы информации. Как ни странно, пишут о нем очень много, но о его личности не известно ровным счетом ничего.

— Ну, он щедро оплачивает этот нелегкий труд, — сказала она. Прочтя изумление в моих глазах, она растолковала: — Скажем так: Ти-Джей известен тем, что… субсидирует рубрики сплетен в некоторых изданиях.

— Вот оно как, — подивилась я. Не исключено, что это прозвучало в высшей степени наивно. Я уже начала постепенно догадываться, что в высшей лиге ничего не происходит просто так.

— Что ж, добро пожаловать в нашу команду! — сказала затем она и заключила меня в неловкие объятия. — Предчувствие подсказывает мне, что мы обязательно подружимся! — добавила она. Хотя, на мой вкус, она была чересчур экзальтированной дамочкой, я ей подыграла. У меня не было иного выбора.

— Очень приятно было познакомиться, — сказала я.

Она заговорщицки мне улыбнулась.

— Но мы же встречались и раньше.

— Правда? — не поверила я, напрягая память. Хотя я слышала ее фамилию и примерно представляла ее репутацию, я все же была уверена, что мы не были знакомы лично. Я неплохо запоминаю подобные вещи, особенно когда дело касается высокопоставленных особ.

— Да, — продолжила она. — Мы встречались в «Пэддлз» пару лет назад…

— «Пэддлз»? — переспросила я. Я искренне не понимала, о чем речь.

— Ну, помнишь, тот садомазо-клуб возле мясокомбината? — Она понизила голос до шепота, хотя в лифте больше никого, кроме нас, не было.

Я по-прежнему не понимала, что она имеет в виду, но притворилась, что поняла, лишь бы ее не смутить.

— Да, точно!

— Я так расстроилась, когда их закрыли, — с горечью в голосе произнесла она.

— Ага, — поддакнула я. — Им никто в подметки не годится. — Хотя я и была известна своим катастрофическим неумением врать, этот обман мне дался на удивление легко.

Затем она предложила поехать с нею в «Нестром Тауэр» в центре Рокфеллера, чтобы я могла осмотреть новое рабочее место. Когда мы оказались там, нам пришлось сначала протиснуться через толпу протестующих от общества защиты животных, собравшуюся у входа. Они через мегафоны призывали посадить в клетку, а после освежевать любительницу мехов Майру Чернову.

— Они тут толпятся каждый день, — прошептала Эллен. — Однажды они даже прорвались через охрану и добежали до ее офиса! Она рисковала жизнью!

— Могу себе представить, — вякнула я, хотя втайне сочувствовала их движению.

Мы с Эллен еще немного поболтали в ее офисе, а потом Мишель, ее помощница, устроила мне экскурсию по всему напичканному кабинетами зданию.

Хотя я уже по праву считалась ветераном в своей сфере, престиж «Нестром» по-прежнему действовал на меня гипнотически. Имена в выходных данных стояли сплошь легендарные, и все, от редакторов до секретарш, от рекламистов до охранников, — были наделены бо́льшим шиком, чем кто-либо в прочих редакциях.

Сначала мы прошли через обитель «Эрудита» — шумный, суматошный уголок, охваченный беспрестанным движением. Мишель познакомила меня с Брэндоном Крествеллом, с виду весьма заурядным мужчиной, в котором тем не менее ощущалась несгибаемая сила воли. Он крепко пожал мне руку, не вынимая сигарету изо рта. «Мы как-нибудь пообедаем вместе», — пообещал он, прежде чем взять трубку и осыпать бранью какого-то незадачливого собеседника.