Книга Одной крови - Роман Супер

— Не помню.

— Ну когда в наш поселок приезжали горе-кришнаиты.

— Не помню, расскажи мне. Как ты это умеешь.

— Тебе надо отдохнуть. Это долгая история.

— Ну расскажи.

— Ладно. Пару лет назад мы гостили зимой у родителей. Прогуливались по поселку. Заметили на афишной тумбе объявление. Объявлялось, что уже завтра в доме культуры должна пройти встреча индийской святой с населением. На объявлении фотография улыбающейся индийской бабули с красной точкой между глаз, какая-то абракадабра на санскрите. Помнишь?

— Да. Вспомнила. Рассказывай дальше.

— Зачем?

— Я же говорю, меня твой голос успокаивает.

— Ну так вот. Мы решили, что надо, конечно, идти. Дом культуры. В большом зале мест на сто пятьдесят заняты четыре кресла. Из-за спинок торчат четыре меховые шапки. Пенсионерки. На членов общества сознания Кришны не похожи. Скорее — на актив партсобрания. Лица напряженные. Смотрят на сцену с недоверием и любопытством. Мы с тобой к ним подсаживаемся. Все вместе ждем святую. К потолку подвешен большой плакат, с которого обещанная святая нам улыбается. По углам дымят благовония. Из колонок льются мантры. Потом все замолкает, свет становится не таким ярким, картонный плакат по веревке спускается с потолка — таким образом святая появляется на сцене. К ней выходит толстый мужик в белом индийском платье и в свитере крупной вязки, такие носят барды на Грушинском фестивале. Обнимает картонную святую, целует ее в лоб, в красную точку. Складывает кисти рук лодочкой. Поворачивается к залу, кланяется четырем пенсионеркам в меховых шапках, нам с тобой, разумеется, тоже кланяется и начинает: «Здравствуйте, меня зовут Шри Шримад Чаран Де Вишнудас. Для удобства и экономии времени можно называть меня Игорем. Сегодня я хочу познакомить вас со святой матерью, монахиней Йогешвари, известной как Бхайрави Брахмани. Женщина высокого уровня духовного развития. Она учила тантрической медитации великого йогина Рамакришну. Сегодня мы будем учиться этому тоже». Пенсионерки поправили шапки. Мужик в платье и свитере продолжил: «Перед тем как показать вам фильм о святой нашей матери Бхайрави Брахмани, я хотел бы настроить вас на нужный лад. Вы должны для начала научиться правильно дышать. Для этого я сейчас же введу вас в нужное состояние с помощью очень простых упражнений. Положите левую руку на голову, правую на живот. Закройте глаза. Рука на голове медленно движется по часовой стрелке. Вы дышите глубоко и свободно. Харе Кришна! Рука на животе становится теплой. Теплой. Теплой. Теперь уже совсем теплой. Харе Кришна! Энергия водопадом обрушивается от руки на голове к руке на животе». Я приоткрыл глаза, подсматриваю за бабушками. Сидят, трогают свои меховые шапки, нащупывая энергию, гладят животы руками и глубоко дышат, старательно выполняют команды проходимца Гарика, называющего себя Шри Шримад Чаран Де Вишнудасом. Гарик еще раз — контрольно — восславил Кришну, скомандовал прекратить все движения и обратился к залу с вопросом: ну как вам ощущения? Почувствовали, как энергия водопадом обрушивается с головы на живот? В ответ — неловкая тишина. Мужик расстроился и с надеждой спросил еще раз: «Что вы вообще почувствовали? Почувствовали, как рука на животе становится теплой?» Бабушки вместо того, чтобы ответить, виновато уставились в пол. Шри Шримад Чаран Де Вишнудас понимает, что никакого тепла и водопада никто не почувствовал, и успокаивает то ли нас, то ли себя: «Ну не беда, это не страшно. Люди учатся этому иногда годами. Иногда всю жизнь учатся. С первого раза это получается не у многих. Наверняка вы едите мясо?» Бабушки кивают: едим, мол, едим. Мужик, обрадовавшись, резюмирует: «Ну конечно же, едите. Поэтому у вас ничего и не получилось. Кто ест мясо, тому знание может не прийти вообще никогда». Пенсионерки выдыхают, разваливаются в креслах, свет в зале гаснет, и начинается обещанное кино — произвольно, без какой-либо композиции склеенные друг с другом короткие ролики из ютуба про индийскую святую. В животах у всех нас — тепло. Ты еще со мной, Юль?

— Ты меня слушаешь?

— Набирайся сил. Хорошо.

37

Катастрофически низкий гемоглобин — с таким пациентов в странах развитой демократии незамедлительно отправляют в реанимацию — не позволял продолжить Юле терапию. Попытаться избежать крайне нежелательной паузы между курсами химий можно было с помощью переливания крови.

И тут нам снова невероятно повезло.

Третья отрицательная у меня, точно такая же у Юли. Редкая кровь текла в моих и в Юлиных жилах — спасительное совпадение. Это означало, что я идеально подхожу в качестве донора. И нам не придется искать и ждать кровь где-то на стороне. Все можно будет сделать быстро и качественно. Здесь и прямо сейчас.

Лежа в кабинете для переливания крови, я, кажется, впервые за тридцать лет по-настоящему, по-взрослому осознал, что такое любовь.

Любовь — это быть полезным человеку, без которого ты никто.

Любовь — это пролиться собственной кровью в венах жены, поближе к самому сердцу.

Я смотрел на свою багровую густую кровь, капающую в Юлину израненную вену, и вспоминал наш прекрасный романтичный свадебный ритуал на мосту в Киеве. Когда мы порезали ладони и в знак вечной преданности взялись за руки и как бы смешали кровь. На этот раз мы смешали ее без всяких «как бы». Теперь нас объединяло нечто гораздо большее, чем словесное обещание быть друг с другом до последнего вздоха. Нас объединяло нечто глобальное, без начала, середины и конца, что-то вечное, избавляющее от страха навсегда.

Мы снова прыгнули с моста через широкую реку. И снова полетели не вниз, а вверх, «выше звезд, выше слов»:

— Ты — это я.

— Ты — это я.

Сутки. Ровно сутки.

Я и не подозревал, что люди могут так долго и так крепко спать.

После переливания крови Юля провалилась в сон на двадцать четыре часа. Моя кровь сработала как нельзя лучше. Жена проснулась с розовыми щеками, бодрая, голодная и, кажется, впервые в приподнятом настроении месяца за два. Новые результаты анализов приятно удивили и нас, и врача. Да, нужно было избегать всякой инфекции, нельзя было выходить несколько дней на улицу. Но никакой паузы в лечении не будет, теперь об этом не могло идти и речи. Можно продолжать без каких-либо опасений. Эта новость нас окрылила. Такое дело нужно было срочно как-то отметить. Например, встать с кровати и прогуляться по коридору. Небывалая роскошь в эти трудные дни.

В коридоре мы встретили Таю. Вид у нее был растерянный и печальный.

Но, увидев Юлю, она искренне обрадовалась:

— Юля, ты прекрасно выглядишь. Не очень-то прилично с таким человеческим лицом расхаживать по нашему Зомбилэнду.

— Я после переливания. Сама не ожидала, что меня так сильно это взбодрит.

— И что, не было отторжения? Никакой рвоты? Никакой мигрени?

Никакого гепатита? Никаких проблем?

— Нет, никаких проблем. Сплошное удовольствие. Чувствую себя как вампир после сытного ужина.