Книга Братство - Алексей Рудаков

— Хм… — Самарин почесал подбородок. — Может расскажем, а? Имеет право перед смертью, как думаешь?

— Думаю… — Начал было отвечать ему капитан, но его прервал встрепенувшийся оператор:

— Внимание! Тяжи вышли на рубеж пуска торпед!

— Потом, — тут же отмахнулся от меня Весельчак. — На базе, когда вернёмся!

Огоньков, светившихся у нас впереди по курсу тут же стало в два раза больше — наше прикрытие осуществило массовый пуск торпед, но образовавшаяся от этого туманность быстро поредела — часть огней продолжила гореть прямо по нашему курсу, а вот вторая резво отвернула и погасла — сбросившие торпеды корабли разворачивались, спешно ложась на обратный курс.

— Всё! — Подавшийся вперёд Весельчак, откинулся на спинку своего кресла и сложил руки на груди. — Теперь только ждать.

— А чего ждать-то? — Признаюсь, я не понял манёвра. Зачем отходить? Не лучше ли, пользуясь тем, что противник начнёт манёвры уклонения, уходя от медлительных, но смертельно опасных сигар, расстрелять его, подловив на повороте? Лично я — так бы и сделал. Да и вообще более бредовой идеи — лупить торпедами по юрким истребителям я себе и представить не мог.

— Они что — торпедами по истребителям? — Не выдержав, я решил поделиться своими соображениями с присутствующими. — Что за бред! Шарахнуть по матке — да, понимаю, но эти же уйдут, даже не напрягаясь!

— Хороший ты человек, Сэм, вот только контуженный, — сочувственно покачал головой Самарин. — Смотри! — Он махнул рукой в скопление спешащих к своим целям огоньков.

Секунд пять ничего не происходило, и я уже было приготовился ехидно прокомментировать зрелище — мол чего тут смотреть-то? Может лучше в душ сбегать, да в чистое переодеться? Но точно в тот момент, когда я открыл рот, дабы произнести эту фразу — огоньки взорвались! На самом деле, конечно, он не взорвались — они погасли, явив вместо себя десятки совсем уж крохотных вспышек, засиявших в черноте космоса гораздо ярче прежних.

И их было много!

Очень много!

— Кхе-ек!.. — Я подавился набранным в грудь воздухом. — Кхе! Это что было?!

— Разделение боевых частей, что неясного-то? — Самарин был удивлён больше меня, но если я — зрелищем, то он — моей реакцией не происходящее. — Ты что? Противомоскитных ракет не видел?

— Не…

— Вроде и на флоте служил… Не, если даже военных сейчас так готовят, то мне страшно становится.

— Ты лучше поясни, а то критиковать все мастера. Повар я, забыл? Что с камбуза увидеть можно? Да и не было у нас таких, — соврал я, надеясь, что угадаю верный вариант, сознательно выпячивая свою роль повара на флоте.

— А он вполне мог и не видеть боёвки, Самара, — поддержал меня Весельчак. — И сейчас бы не увидел, если бы кофе не принёс. Оно ещё есть? — Последнее относилось уже ко мне — он недвусмысленно покачал пустой чашкой перед моим носом.

— И мне тоже, — Самарин поставил свою на стол у термоса. — Ты наливай, а я тебе ликбез устрою. Смотри. Торпеда, это брат такая ракета и летит она…

— Кофе — только одна порция, — мстительно посмотрев на него, я протянул чашку капитану. — И я — не дебил, что такое торпеда знаю.

— Что совсем нет?

— Чай с лимоном? Будешь?

— Эхх… Хорошо быть капитаном, — послышался довольный голос Вильсона, демонстративно пившего своё кофе маленькими глотками.

— Буду! — Получив свою порцию он принюхался, наверно ожидая и в чае учуять аромат коньяка, но так ничего не унюхав, продолжил. — Торпеды бывают двух видов — противокорабельные, для крупных кораблей и противомоскитные. Вторые как раз сейчас летят к нашим друзьям.

Я покосился в сторону огоньков, всё так же сиявших яркими огоньками.

— Двадцать секунд до контакта! — взволнованным тоном сообщил оператор, не отрывая глаз от экрана радара — ему, в отличии от нас, полагавшихся только на свои глаза, была видна, пусть и в схематическом виде, вся картина боя.

— Короче, — торопливо продолжил Самарин. — Эти торпеды, — он махнул рукой в сторону огоньков. — По сути — носители. В каждой по три шестёрки ракет малой дальности. Осы, ракетки эти — тупые, топлива у них мало — на минуту, ну — может чуть больше. Понял?

— Не совсем.

Рисунок огней изменился — примерно треть, вместо того, чтобы сиять, как и прежде — ровным светом, начала пульсировать, перемигиваться и даже гаснуть, исчезая из виду.

— Начали захват целей. Они тупые — хватают первое, что увидят. Видишь — заморгали? Первая волна захватила цели и маневрирует.

— Каррамба всех ветеранов послал, — Весельчак протянул мне пустую чашку. — Три семёрки. Каждый с одной торпедой, по восемнадцать Ос.

— То есть — в первой волне больше сотни Ос? — Я быстро прикинул общее количество в залпе — оно впечатляло.

— Да. В следующий раз делай больше кофе, и коньяка не жалей. Смотри! Первые есть!

Вдали вспыхнули, выглядевшие с такого расстояния очень милыми, шарики разрывов, обрывая жизни Чужих, вставших на нашем пути.

— Четыре! Четверых сбили! — я едва не выронил чашку, впечатлённый разгоравшимся в примерно трёх километрах от нас, боем.

— Мало. Они не меньше четырёх восьмёрок выставили. — Капитан мой энтузиазм не разделял. — Сейчас вторая волна подойдёт — вот тогда посмотрим.

Следующая серия взрывов последовала практически сразу за первой — спустя секунд семь, может десять.

— Шесть!

— Минус десять, что ж неплохо. — Вильсон довольно поёрзал в своём кресле. — А что, парни? Глядишь и прорвёмся!

Третья, финальная волна ракет оказалась самой удачливой, унеся в огне разрывов сразу восемь вражеских жизней.

— Восемнадцать! Больше половины! Отойдут?

— Копии не отходят. — Несмотря на внешнее спокойствие было видно, что Самарин тоже начал верить в благоприятный исход. — Но их теперь гораздо меньше, может и проскочим.

— До перехватчиков две тысячи, — ожил оператор, на него тоже произвела впечатление удачная ракетная атака и его голос звучал гораздо бодрее. — Вижу просвет, ниже десять.

— Сигнал с Волыны! — к оператору присоединился связист. — Своих принял, ухожу!

— Волыне — спасибо и до встречи, Волу — курс на прорыв, следовать под нами! — Весельчак заметно напрягся и было с чего.

Сейчас мы оставались один на один против всё ещё преследовавших нас крейсеров, да и сквозь изрядно прореженный строй перехватчиков ещё следовало прорваться.

— Канонирам — заградительный огонь по курсу. Бить шрапнелью! Экипажу — приготовиться к столкновению!

Я недоумённо покосился на него — к какому столкновению? С обломками что ли? Так они разлететься давно должны были!

— Иди сюда, — Самарин поманил меня к себе, одновременно указывая рукой на откидную сидушку у переборки. — Пристегнись.