Книга Демоны не спят - Пирс Энтони

Сайрус тоже протянул руку, однако собака попятилась и от него. Она не рычала, зубы не скалила, но определенно нервничала.

— Похоже, Ким, она признает тебя хозяйкой, — заметил русал. — Удивительно: я никогда не слышал о том, чтобы грезы становились такими реальными. Впрочем, почему бы и нет?

Ким огляделась по сторонам в надежде показать собеседникам пузырьки, но они исчезли. А поскольку их было много, а при своей не столь уж большой скорости пропасть из виду за недолгое время они не могли, можно предположить, что тут и вправду не обошлось без сна наяву или чего-то в этом роде. Однако собака, как и все в этой игре, была очень даже настоящей. Не исключено, что игра включала в себя и испытание спасением заточенных в пузыри собак.

— Как ты ее назовешь? — полюбопытствовала Дженни.

— Не знаю, — отозвалась Ким, глядя на собаку. — Она, наверное, уже старая, поэтому ее и выбросили. Дело в том, что во всех тех пузырьках находились старые, непригодные вещи.

— Ее могли выбросить и из-за болезни, — резонно заметил Сайрус. — Надо проверить, не больна ли она.

Согласившись, что это вполне разумно, Ким осмотрела собаку, но та оказалась вполне здоровой, без каких-либо признаков чесотки, блох и иных собачьих напастей. Кости были целыми, зубы крепкими, мех густым и нелинючим. Крупная — фунтов около семидесяти весом — собака не имела лишнего жира. Короче говоря, она была хоть и старой, но вовсе не больной.

— Может, она волшебная, — предположила Дженни. — Оборотень или что-то в таком роде? Обычные собаки в Ксанфе почти не встречаются.

— Ты волшебная? — спросила Ким, но собака в ответ лишь вильнула хвостом.

Похоже, просто не поняла.

— А может быть, ее как раз за неволшебность и выбросили? — высказал догадку Сайрус.

— Ну уж я-то ее точно не выброшу, волшебная она или нет, — решительно заявила Ким. — Я вот тоже не волшебная, и ничего, живу. Беда в другом — что с ней будет, когда я вернусь в Обыкновению?

— Я бы присмотрела за ней, но не уверена, что она меня примет, — сказала Дженни.

— Чепуха, — возразила Ким. — Она тебя просто мало знает.

Впрочем — тут же сообразила девушка — собака и ее саму знает ничуть не дольше. Разница только в том, что собака видит в ней свою спасительницу, поэтому и выказывает привязанность. И тут Ким поняла, что уже не может думать о спасенном ею существе просто как о собаке — ей необходимо дать имя.

— Эй, собачка, меня тут все уверяют, что и ты, и пузырек, который тебя принес, мне пригрезились. Давай ты будешь Греза.

Собака не возражала. Она легла на дно лодки и заснула.

— Греза так Греза, — хмыкнул Сайрус. — Не худо, чтобы и мне пригрезился пузырь с брошенной кем-то прекрасной русалкой. По-моему, юная красавица больше похожа на Грезу, чем старая дворняга.

— Это точно, — рассмеялась Ким. — Но кто же бросит прекрасную юную русалку?

— Разве только из-за скверного характера, — поддержала шутку Дженни. — Скажем, если она окажется слишком вспыльчивой.

— Русалки вспыльчивыми не бывают, — суховато возразил Сайрус. — Они живут в воде, а вода и пыль несовместимы. Русалки такие же спокойные и ласковые, как их стихия.

— А если стихия разбушуется? — лукаво спросила Ким.

— Бури бушуют лишь на поверхности. В глубине всегда царит спокойствие.

— А может быть, она голодная? — предположила Дженни.

— Как она может быть голодной, если мы ее еще не нашли? — фыркнул русал, но тут же покачал головой. — Прости, я все о своем, а ты о собаке. Да, в пузырях, небось, с кормежкой плохо.

Разумеется, собачьих консервов в лодке не было: пришлось довольствоваться водяными крекерами. Греза недоверчиво обнюхала незнакомый корм, но в конце концов принялась грызть.

Лодка между тем продолжала плыть по течению. Легкое волнение укачивало и убаюкивало так, что под конец всех троих сморил сон. Проснулась Ким от громкого собачьего лая, а открыв глаза, увидела над бортом голову какого-то чудовища. Девушка сумела подавить крик: в книжках о природе она читала, что резкие движения и звуки могут спровоцировать дикое животное к нападению.

Дженни, хотя книжек этих и не читала, придерживалась того же мнения.

— Никак водяной дракон! — произнесла она дрожащим шепотом. — А мы так далеко от суши.

Но Сайрус, в отличие от девушек, ничуть не встревожился.

— Да ведь это Плезир — воскликнул он. — Существо совершенно безвредное.

— А ведь и точно плезиозавр, — кивнула Ким, которой случалось заглядывать и в книжки по палеонтологии.

— Вот-вот, плезирозавр. Он весьма любезен, галантен и учтив — только и думает, как бы кому доставить удовольствие. Должно быть, увидел, как мы тащимся, и решил ускорить наше плавание.

Русал бросил плезирозавру конец каната. Ящер, изысканно изогнув длинную шею, поймал конец каната пастью и, взяв лодку на буксир, быстро поплыл к берегу.

— Но Грезушка не могла знать, что Плезир не кусается, — заметила Ким, поглаживая собаку. — Она честно хотела предупредить нас об опасности.

— Точно, — согласилась Дженни. — Теперь мы можем спать спокойно: ни один хищник к нам незаметно не подберется.

Теперь лодка неслась по волнам чуть ли не со свистом. Берег стремительно приближался: вскоре Плезир остановился и разжал зубы.

— Спасибо! — крикнул ему русал, сматывая канат. Потом он взялся за весло и через протоку направил лодку в прилегавшее к озеру болото.

— А я думала, мы дальше поплывем по реке, — заметила Ким.

— Так и есть, просто Выпечная река берет начало из Полупропеченного болота. По нему-то мы сейчас и плывем.

— Ой, а ведь верно! — воскликнула Ким, вспомнив карту. — Кстати, а почему болото так называется?

— Потому что одна его половина примыкает к области Огня, а там печет так печет. Конечно, полностью болото не пропечешь, но все-таки… Не скажу, чтобы я слишком любил эти места, но там проходит лучший канал, поэтому нам их не миновать.

Вскоре Ким поняла, что он имел в виду. Канал — полоса глубокой и чистой воды — вел туда, где над горизонтом поднималась стена пара, сквозь которую высовывало свои языки пламя. Болотная вода испарялась, сталкиваясь с линией огня, вившиеся над которой жар-птицы вовсю подбавляли жару. Скоро стало припекать как в пекле. Зеленые болотные растения пожухли, а где и спеклись, превратившись в печенье. Пахло вкусно, и девушки решили подкрепиться. Дженни предложила печенье и Грезе, но собака мотнула головой. А вот получив то же лакомство от Ким, с аппетитом принялась хрустеть. Судя по всему, она была воспитанной собакой, из тех, которые не берут еду из чужих рук.