Книга Огоньки светлячков - Пол Пен

Трещина в черепе. Трещина в отношениях с дочерью родителей и их родителей, отныне считавших девочку позором семьи из шести человек.

Дочь бросила сверху полотенце. Оно упало прямо на голову женщины.

– Не стоит тебе каждый день напоминать ей о том случае, – вмешалась бабушка. – Я же этого не делаю.

Женщина протянула мокрое полотенце свекрови.

– Пусть теперь смотрит в лицо своего брата и вспоминает тот день.

Она резким движением застегнула молнию.

– Пошли, – сказал ей муж и сжал запястье. – Скоро совсем стемнеет.

В этот момент раздался звонок в дверь.

– Вот и ваш мальчик! – выкрикнула сверху дочь. – Бегите обнимайте свое сокровище.

Она прошла уже в халате в спальню и захлопнула дверь.

Звонок прозвучал снова.

– Слава богу, хоть сегодня он вернулся самостоятельно, – вздохнула женщина.

– Что я слышу? Нашему мальчику с каждым днем все лучше! – с оптимизмом воскликнул ее муж.

В первый год после падения сын поднимал крик, когда они пытались вывести его из комнаты, но в последние недели поведение его изменилось, он был рад идти куда угодно в любое время. И уже два раза терялся. Оба раза его находили на дороге в город. К ужасу его матери, он был насквозь промокший в морской воде, она почти теряла сознание от одной мысли, что сын мог упасть с обрыва. Они пытались отругать его, но он убегал в дальний конец участка, рыдая во весь голос и затыкая уши, чтобы не слышать собственный плач.

Сквозь рыдания он гортанным голосом молил море замолчать.

В дверь опять позвонили.

По спине женщины пробежала дрожь. Что-то в этом звуке казалось пугающим. В воздухе появилась тревога и поплыла по гостиной.

– Я открою, – сказал мужчина.

– Нет, пожалуйста, не надо, – взмолилась женщина и посмотрела на мужа и его мать, удивленных таким порывом.

– Что с тобой? – спросил мужчина. – Мальчик, должно быть, промок и замерз.

Когда он сделал шаг, женщина была совершенно уверена, что снаружи, на коврике, стоят полицейские. Склонив голову в знак сочувствия, они сообщат им новость о том, что близость обрыва для их сына оказалась роковой. Она сразу вспомнила, как произнесла пророческую фразу, нарезая морковь у телевизора.

– Мой сын! – закричала она.

Одним рывком она обогнала мужа, спешившего к двери. Попутно отшвырнула ногой плакаты, принесенные дочерью, и они покатились впереди нее к двери. Женщина наклонилась поднять их. Несколько капель уже растеклось по поверхности. Столь обыденная вещь немного успокоила женщину.

– Сынок, – уже сдержаннее произнесла она.

Мурашки поднимались по шее, когда она выпрямилась и взялась за ручку. Дверь навалилась на нее, подталкиваемая порывом ветра. Не успев понять, что перед ней, она услышала крик бабушки из-за спины.

– Что за… – только и смог произнести муж.

Женщина открыла рот, но в легких не осталось воздуха для крика. Она стояла неподвижно, капли дождя летели ей в лицо, стучали в плотную ткань дождевика. Ладони стало покалывать, словно бумага выпустила иголки. Пальцы вскоре онемели, и рулон упал на пол. Ветер подтолкнул его и унес в дом, будто не желая оставлять свидетелем сцены у порога. То, что происходило, не должны видеть глаза девочки на плакате.

23

Женщина не сопротивлялась, когда сын оттолкнул ее, просто закрыла глаза. Что-то теплое коснулось щиколотки. От этого в груди вспыхнула жгучая боль. Мальчик прошел в комнату, вместе с ним в дом проник запах сырой земли и грозы, бушевавшей на улице.

Не открывая глаз, женщина потянулась и нащупала край двери, которую выбил из ее рук ветер. И закрыла. От прилива крови к лицу все капли дождя мгновенно высохли. Ворот дождевика внезапно стал тесным. Она дрожащей рукой потянула за язычок молнии, все отчетливее ощущая запах моря и потного тела своего ребенка.

– Помогите, – произнес мальчик, проглатывая некоторые гласные и застревая на согласных. – Не понимаю, что с ней. Она ничего не говорит.

Мужчина подошел и зажал ему рот.

Бабушка схватилась за четки и поспешила наверх. Она собиралась позвать деда, но отчего-то лишь бессвязно бормотала. На последнем шаге она споткнулась и навалилась на дверь своей комнаты. Войдя, она рухнула на кровать. Громкие рыдания разбудили деда, чей послеобеденный сон не смогли прервать ни гроза, ни громкие звонки в дверь. Не в силах разобрать смысл сказанного женой, он поднялся, взял очки с тумбочки и поправил две пряди волос над висками – единственные, оставшиеся на голове. На щеке краснела складка от подушки.

Держась за руки, бабушка и дедушка подошли к лестнице. Дверь соседней спальни отворилась, и появилась их внучка, по-прежнему в халате.

– Появился ваш мальчик? – спросила она.

– Иди в комнату и не выходи! – крикнул снизу отец.

Девушка презрительно фыркнула и хлопнула дверью. Злость на отца душила ее всякий раз, когда он говорил с ней в таком тоне. Она надеялась, что брат попал в серьезную переделку.

Дедушка посмотрел на жену, надеясь получить объяснения. Она даже не повернулась, глядела куда-то в пустоту. Он подтолкнул ее вперед и подвел за руку к лестнице, ведущей вниз, в гостиную. Оттуда слышался голос их внука.

– Ма, открой глаза, – произнес он с неизменным бульканьем. – Ты должна мне помочь, она перестала говорить.

Женщина дико закричала.

Бабушка закрыла глаза и заплакала.

Дед вздрогнул от зародившегося внутри страшного предчувствия.

– Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? – громко спросил он.

Затем стал спускаться по лестнице, потянув жену за собой, на последней ступеньке остановился и окинул всех взглядом, пытаясь понять, что происходит, а потом прижал лицо бабушки к своей груди, чтобы она не смотрела.

Первое, что он заметил, был клок светлых волос, которые сжимал в кулаке его внук. Он размахивал им, пытаясь привлечь внимание матери. Каждое движение сопровождалось глухим, тяжелым звуком потрескивающих позвонков шеи, когда голова девочки безвольно покачивалась, соединенная с телом лишь желтовато-синей кожей.

– Она перестала говорить, – повторил мальчик, сжимая собранные в хвост светлые волосы.

У мамы было выражение лица механической куклы, у которой кончился завод. Она смотрела в синие глаза, такие же как на фотографии на плакате. Губы девушки изогнулись в немом крике. Ее сын принес в дом тело, держа под мышки. Светловолосая голова лежала у него на груди.

– Скажи ей, пусть опять заговорит! – завизжал сын. Голова девушки стала болтаться из стороны в сторону на сломанной шее и с хрустом упала назад. Теперь она лежала на плече мальчика.

Реальность затуманилась, глаза женщины заполнились слезами. Фигура сына превратилась в размытое пятно, подталкивающее вперед другое. Не переставая просить о помощи, он потянулся рукой к ее талии.