Книга "По своим артиллерия бьет..." Слепые Боги войны - Владимир Бешанов

10 апреля 1935 года последовал приказ Орджоникидзе: в 1935 году изготовить 500 систем АПК-4, в том числе 300 на заводе № 8 и 200 на заводе № 7. По итогам года «калининцы» сдали всего 13 систем, в декабре директор завода И.А. Мирзаханов потребовал от ГУПВ снять заказ из-за дефектов системы. Арсенальцы не сдали ни одной АПК-4 и не выполнили заказ на 30 горных ДРП «по причине непоступления от заказчика чертежей и эталонного образца».

На недоведенность конструкции накладывалась разрушительная мощь разворачиваемого в 1935 году стахановского движения, которое благословил лично Сталин, подчеркнувший «глубоко революционный характер движения, освобожденного от консерватизма инженеров, техников и руководителей предприятия», и высказавший пожелания, чтобы почин А.Г. Стаханова, выполнившего за одну смену 14 норм, поддержали рабочие всех отраслей промышленности. В условиях ненаучного планирования, постоянной штурмовщины, диспропорций и неритмичности производства ставка была сделана на «трудовой героизм».

Даже в концлагерях, вспоминает С.И. Фомченко, подхватили очередной «великий почин»: «Я был еще на Волошке-2, когда и нас достигло стахановское движение, распространение которого по всему Союзу, как лесного пожара, было инспирировано сверху и раздуто нижними этажами власти. Суть его состояла, как известно, в том, что если человек по-настоящему захочет, если он истинный энтузиаст, если он, короче говоря, настоящий советский человек, то он может выполнить не только одну производственную норму, а две, пять, десять… сколько захочет. Такой вот бред не только внушался, но и очень многими воспринимался всерьез. Начало положил Стаханов, забойщик из Кадиевки, а затем подражателей появилось несть числа. И всюду на местах малограмотные, но готовые хоть роды принять, хоть на скрипке сыграть, если укажет какой-нибудь партийный руководитель, начальники разных рангов подхватывали, превозносили и, громко хлопая в ладоши, представляли к премиям и наградам. Дошло, наконец, и до лагерей. У нас это было так: по всему Каргопольлагу объявили, что на отделении Волошка ударник Сидоров (название «стахановец» в лагерях все же не было принято) повалил за смену сто два кубометра. Нетрудно сосчитать, что при дневной норме около восьми кубов это составляло почти тринадцать норм. Как и в большинстве случаев, ложь не была на поверхности. Он и верно повалил сто два кубометра и действительно за одну смену. Но поскольку этот ударник свой подвиг совершил именно на Волошке, нам были известны все подробности. В норму, как я уже перечислял, входило: подрубить, повалить, обрубить сучья и собрать их в кучи, раскряжевать и скатать бревна для конной трелевки, то есть по столько, сколько может увезти лошадь. Этот ударник, действительно умелый и здоровый мужик, готовил себе делянку примерно неделю. За это время он, вместе с десятником, наметил сосны, порядок повала и наконец подрубил. Затем вышел на свой рекорд — день он валил один свои подрубленные сосны, и после определилось, что повалил он и в самом деле сто два кубометра. А на другой день на делянку вышло двадцать пять человек и шутя, за какую-нибудь неделю, все доделали».

Подобным образом повышались урожайность, надои, настриги, плавки, грузоподъемность и даже градусность спирта.

Под оголтелую пропагандистскую кампанию началась организация стахановских суток, пятидневок и декад, которые надолго расстраивали производство: разрушалось оборудование, множились случаи тяжелого травматизма, после «рекордов» следовал длительный застой и упадок производительности труда. Нормы перевыполнялись — качество падало. Из-за поломок простаивало 20–25 % станочного парка.

Так, на заводе «Новое Сормово» стахановцы и ударники кузнечно-прессового цеха, вдохновленные тысячными выплатами — при средней зарплате 288 рублей, — с удвоенным энтузиазмом ковали «чудовищные заготовки» (впрочем, праздник длился недолго: в связи с невиданным ростом производительности труда правительство тут же подняло нормы выработки и снизило расценки). В механическом, «увеличив скорость резания», переводили тонны металла в стружку, в термическом, «упростив процесс обработки», выполняли план на 190 %. В сборочном цехе ни стахановцев, ни ударников не было, там ломали головы над проблемой, как из горы «нестандартных» деталей, изготовленных «по-стахановски», собрать действующую пушку.

В конце года Центральное управление народно-хозяйственного учета Госплана СССР в записке «О браке продукции военной промышленности» сообщало правительству: «Сумма потерь от брака равносильна тому, что свыше месяца военное машиностроение работало вхолостую». В ответ партия большевиков объявила январь 1936 года «месяцем рекордов». И праздник удался! Серовский механический завод дал 77 % брака по снарядам, Ижорский завод — 46 % по броневым листам, бывший «Красный путиловец», переименованный в Кировский завод, — 90 % по шестерням и валам для танков.

На «Красном Сормове» (завод № 112), добившись заветной цифры — 100 % брака по 107-мм и 203-мм снарядам, — были вынуждены снарядное производство остановить: готовой «продукцией» оказались забиты все склады, цехи и прилегающая территория, а военная приемка категорически отказывалась от боеприпасов со «смещенным центром тяжести». По логике, уже нетрудно догадаться, что в начале февраля «трудящиеся» потребовали «стахановского года».

Всего заводам удалось предъявить около 5000 динамореактивных орудий. Из них военные приняли около 2000, около 1000 попали в войска, остальные зачислили в категорию учебных.

Ни одна из автоматических систем, в том числе «новая» АПК-11 и модернизированная АПК-4М, запущенные в серийное производство (!), на военной службе не задержалась: тряпичные гильзы не желали сгорать, пневмоавтоматика — работать. А ведь специально под них строили самолеты Д.П. Григорович, А.Н. Туполев, Б.И. Черановский.

21 января 1936 года И.П. Павлуновский с заместителями, поняв, в какой «динамореактивный» тупик они завели боевую авиацию, сочинили докладную записку на имя В.М. Молотова:

«76-мм авиационная пушка Курчевского (АПК-4) принята НКО как основной и решающий образец для вооружения пушечных самолетов. Происходившие на протяжении ряда лет попытки НКО найти способ применения авиационных систем Курчевского (АПК-4) для воздушного боя приводят к выводу, что пушки АПК-4 для вооружения боевых самолетов совершенно непригодны. Для успешного ведения боя в воздухе самолеты должны быть вооружены пушками, обладающими скорострельностью с темпом стрельбы не менее 300 выстрелов в минуту и начальной скоростью не менее 800 метров в секунду. Пушка АПК-4 не имеет ни скорострельности, ни большой начальной скорости. Темп стрельбы АПК-4 — 25 выстрелов в минуту. Начальная скорость — 340 метров в секунду. Конструкция АПК-4 позволяет брать в полет только 7 снарядов на орудие.

В силу этого наши самолеты, вооруженные пушками Курчевского, окажутся фактически безоружными в бою с тяжелыми бомбардировщиками противника типа ТБ-3, вооруженными 20-мм автоматическими пушками. Благодаря малой начальной скорости пушек АПК-4 их меткость ничтожна. Истребительная и бомбардировочная авиация Германии, Франции, Японии и Польши вооружена 20-мм автоматическими пушками с начальной скоростью 800–900 метров в секунду и темпом стрельбы 350 выстрелов в минуту…