Книга Эволюция вооружения Европы. От викингов до Наполеоновских войн - Джек Коггинс

Король-мальчишка

Король Карл X, занявший трон Швеции после отречения своей неуравновешенной двоюродной сестры, дочери Густава Христины (1654), присоединил новые земли к шведской короне. Правление Карла XI, большей частью мирное, дало стране столь необходимую ей передышку, но было отмечено ухудшением военной подготовки, проявившимся в первые годы царствования короля-мальчишки Карла XII. Особенно это стало заметно в ходе войны с Бранденбургом и Данией, в которой, помимо других факторов, крупное поражение под Фербелинном нанесло немалый ущерб престижу шведского солдата.

Однако энергичные экономические реформы позволили королю компенсировать ущерб, нанесенный армии и флоту долгими годами войн, и, когда Карл XI умер (в 1677 году), состояние военных дел в его королевстве было вполне благополучным. Таким же оно было и в 1700 году, когда Польша, Россия и Дания объединили свои силы и вторглись на территорию Швеции. По всей видимости, они рассчитывали, что восемнадцатилетний король Карл XII будет для них слабым противником. Но юному монарху, этому «безумцу Севера», предстояло стать одним из крупнейших в мире военачальников и одним из национальных героев Швеции. Вместо того чтобы попытаться защитить границы своей страны, он начал с нападения на Данию. Он отплыл из Швеции в августе 1700 года и не возвращался в нее четырнадцать лет. Спустя всего две недели после высадки шведов датчане оказались вынуждены подписать унизительный для себя мир. Ворвавшись со своим войском в Ливонию, Карл XII одержал первую свою победу в решающей битве, разбив численно превосходящее войско под командованием Петра Великого под Нарвой. Повернув затем в Польшу, он изгнал врага из Ливонии, покорил Курляндию и Литву, а затем штурмом взял Варшаву и Краков. Король Саксонии и Польши Август запросил мира, но победоносный король, ставший уже знаменитым по всей Европе, не пожелал идти ни на никакие компромиссы. В 1707 году он заставил Августа отказаться от прав на корону и Польшу, а зимой того же года предпринял судьбоносный шаг, поведя свою армию против России. Это была самая большая армия, которую ему к тому времени удалось собрать, а шведская военная машина находилась на пике своего могущества.

Но юный король нес в себе микроб того безумства, которое постигало и более взрослых слишком успешных полководцев, становившихся любимцами фортуны. Тяжкие испытания, опасности и несчастья были для него лишь препятствиями, которые следовало бодро преодолевать (а порой и искать их), ибо все они представлялись ему только восхитительными эпизодами в саге о нем. В последовавшие за этим месяцы он в еще большей степени утратил восприятие реальности, и невозможное стало представляться ему сначала вызовом, а затем уже свершенным делом. Легкий мазок «безумного гения» почти обязателен для полководца, если тот притязает быть причисленным к сонму великих военачальников. В больших же количествах, однако, это может привести только к неминуемому поражению. Довольно странно, но именно тот генерал, который требует от своих подчиненных превосходящей всякое воображение стойкости, который ведет их через ледяные пустыни и пышущие жаром степи, а потом бросает в бой против вдвое более сильного противника, в итоге завоевывает наибольшее уважение и преданность своих солдат. Такие предводители могут быть Божьим наказанием для подчиненных им офицеров, но они становятся любимчиками своих солдат. Именно таким человеком и был Карл XII, и, хотя в его блестящее, но хаотичное царствование шведское королевство скатилось до статуса третьеразрядной страны, для своих солдат и шведского народа он был героем.

Звезда короля, однако, уже клонилась к закату, и победа в решающем сражении при Головчине[23] (1708) была его последней. Русские, действуя так, как он вполне мог предположить, отступали перед шведским войском, оставляя за собой бесплодную пустыню и нападая на фуражиров и отбившихся от войска солдат. Когда стало понятно, что до Москвы ему не дойти, Карл XII повернул на юг, намереваясь соединиться с восставшими на Днепре казаками под командованием гетмана Мазепы. Во время этого перехода, сопровождавшегося постоянными стычками – поскольку Карл решил не вставать на зимние квартиры, – шведы понесли тяжелые потери. Наступившая зима оказалась крайне суровой, ничего подобного не помнили и старожилы; замерзло все Балтийское море, а также каналы Венеции и река Рона; замерзало вино в бочонках, а птицы на лету падали замертво. Тысячи шведских воинов замерзли до смерти, множество оставшихся в живых страдало от обморожения. Король, с готовностью разделявший все трудности похода со своими солдатами, смог одержать несколько мелких побед, но весну его войско встретило, сильно уменьшившись в количестве. Петр I занял столицу Мазепы, и восстание пошло на спад. Еще хуже было то, что, поспешив с броском на юг, Карлу пришлось теперь поджидать идущую к нему на усиление армию с большим обозом, а также артиллерией. Но русские перехватили и разбили эту армию, так что все орудия и припасы были потеряны для шведов.

Но это никак не повлияло на короля. Он был настолько уверен в себе, что никакие доводы его генералов не могли побудить его отказаться от намерения завоевать всю Россию. Карл XII осадил город Полтаву. Под этим городом встретились в битве два великих человека, и битве этой суждено было решить не только судьбу небольшой армии Карла, но и изменить ход европейской истории. Реформы в России, которыми царь Петр I хотел вывести русский народ из вековой спячки, едва только начинались. Дремлющая энергия славянского гиганта пока не имела выхода, и лишь благодаря нечеловеческим усилиям Петра гигант этот был разбужен от своего сна. Последствия шведской победы, случись она в такой критический момент русской истории, предсказать невозможно, поэтому Полтава заслужила свой статус как место одной из исторических битв.

Бургиньот – открытый шлем XVI века, с козырьком и нащечниками

Исход битв порой решает как тщательное планирование, так и случай, и пуля, выпущенная по группе шведских всадников, отправившихся на рекогносцировку русских позиций, оказалась во многом роковой для шведов. Попав королю в ногу, пуля эта нанесла Карлу столь серьезную рану, что в день сражения король был вынужден командовать своими войсками с носилок. Многие битвы были выиграны при подобных же обстоятельствах, но, к несчастью для шведов, сама суть командования короля на поле боя заключалась в его способности мгновенно оценивать обстановку и использовать малейшее преимущество, которую предоставляла ему быстро меняющаяся ситуация. Будучи по сути боевым генералом, он выигрывал сражения личным командованием, скача от одной позиции к другой и отдавая приказы на месте. Хотя шведам противостоял значительно численно превосходящий противник, весьма вероятно, что, если бы король был в состоянии управлять течением боя в своей обычной манере, он вполне смог бы добыть победу. Но получилось так, что шведская атака оказалась нескоординированной, время и ситуация не использованы, а нужные люди не задействованы – и возможности оказались упущенными.