Книга План «Ост». Как правильно поделить Россию - Себастиан Хаффнер

* * *

Переход власти в Германии в руки Гитлера изменил ситуацию в советско-германских отношениях. Она теперь в корне отличалась от той, что существовала в 20-е годы. В политике, экономике и военной сфере верх взяли те силы, которые, по сути дела, разделяли нацистскую идеологию, уже давно поддерживали нацистское движение и сыграли важную роль в обеспечении его политической победы.

Основные ориентиры внутренней и внешней политики Германии на ближайшее время были намечены Гитлером уже в первые дни его правления: сначала «полное искоренение марксизма» и «строительство вооруженных сил», затем «завоевание нового жизненного пространства на Востоке и его беспощадная германизация». С этого момента под воздействием националистической пропаганды, политики милитаризации, внутри– и внешнеполитических успехов гитлеровского режима началась стремительная нацификация германских элит.

В отношении подготовки к войне и военных целей Германии между нацистским режимом и элитами существовал широкий консенсус. По крайней мере, по трем пунктам между ними не возникало принципиальных разногласий:

– во-первых, возвращение того, что было потеряно Германией в результате первой мировой войны, прежде всего территорий на Востоке и колониальных владений;

– во-вторых, достижение военных целей, которые Германия ставила перед собой еще в первой мировой войне, в том числе завоевание территорий в Восточной Европе;

– в-третьих, ликвидация СССР.

Безусловно, когда мы говорим о консенсусе между Гитлером и элитами, это не означает, что сторонами было принято какое-то совместное решение. В правящих кругах существовали различные представления о внешнеполитических целях Германии, по-разному определялась очередность их достижения, а шансы Германии на успех в отдельные моменты тоже оценивались по-разному.

Чем дальше продвигалось вооружение страны, тем острее вставал вопрос: для достижения каких целей должна быть использована военная мощь? В среде германских элит более или менее четко обозначились две группировки, придерживавшиеся различных взглядов на методы осуществления нового «рывка к мировому господству» (в том, что касалось экспансии в восточном направлении и «уничтожения большевизма» эти группировки были, тем не менее, едины). Одна группировка отклоняла возможность вооруженного конфликта с державами-победительницами в первой мировой войне, полагая, что такой конфликт вновь приведет к войне на два фронта, в которой Германия с самого начала будет обречена на поражение. Она призывала западные державы к «мирным» территориальным и экономическим уступкам Германии и к объединению с нею для «борьбы против большевизма».

Другая группировка, стоявшая на великодержавно-шовинистических позициях, воодушевленная успехами гитлеровского режима, была готова на свой страх и риск развязать «большую войну».

Типичным представителем первого направления являлся Я. Шахт, занимавший до 1938 г. пост имперского министра экономики, президента Рейхсбанка (до 1939 г.) и обладавший большим авторитетом и влиянием в среде военных и промышленников и в странах Запада. На начальном этапе политики вооружения Шахт зарекомендовал себя незаменимым специалистом и активным приспешником нацистского режима. В 1945—1946 г. перед международным трибуналом, судившим главных военных преступников, Шахт разыграл роль безвинно преследуемого и был оправдан судом. Но, на самом деле, он был злостным поджигателем войны. Хотя Шахт решительно отклонял возможность военного выступления Германии против держав-победительниц в первой мировой войне, экономическую силу которых он хорошо знал, однако всякий раз, выезжая на Запад, он заводил откровенно провокационные речи о «разрушающем порядок и уничтожающем саму жизнь преступном мире большевизма» и подчеркивал, что его нельзя побороть «одними лишь экономическими средствами», поскольку он-де стал «к сожалению, также военной опасностью первостепенного значения». Шахт вновь и вновь требовал, чтобы Запад предоставил Гитлеру «свободу рук на Востоке». «Рано или поздно, – заявлял он в западноевропейской прессе, – мы с Польшей поделим Украину».

Агрессивная антибольшевистская пропаганда, которую вел Шахт, преследовала также тактические цели. С ее помощью он рассчитывал добиться согласия западных держав на вооружение Германии, а также побудить их к экономическим и политическим уступкам. Они должны были не только предоставить немцам «свободу рук на Востоке», но и возвратить им бывшие германские колонии. Немецкая военная машина, воссоздание которой являлось не в последнюю очередь и его делом, была, во всяком случае, в его представлении предназначена именно для того, чтобы рано или поздно начать крестовый поход против СССР.

* * *

Антисоветская пропаганда гитлеровцев приобрела особенно широкий размах после официального отказа Германии от выполнения условий Версальского мирного договора и достигла своего апогея на съездах НСДАП 1935 и 1936 гг. СССР был объявлен «врагом мира» и средоточием всего зла. «Всемирной миссией» Германии, провозглашалось на съездах, является борьба против большевизма. Такого рода заявления, сопровождавшие мероприятия по «восстановлению обороноспособности», свидетельствовали о том, что в господствующих кругах Германии война против Советского Союза все больше рассматривалась как само собой разумеющаяся цель политики форсированного вооружения.

Важной политической и военно-экономической вехой на пути к этой войне стала разработка «четырехлетнего плана» летом – осенью 1936 г. Геринг, назначенный «уполномоченным по четырехлетнему плану», привлек к работе над ним большую группу советников и экспертов, представлявших в основном крупную промышленность. Они быстро переработали существовавшие до этого, не связанные между собой проекты по налаживанию «самообеспечения» Германии в единый план и подчинили его «целям прямой подготовки мобилизации». Ставка была сделана на производство «лишь немногих важных с военной точки зрения видов продукции».

Группа, сплотившая вокруг Геринга, руководствовалась мыслью о неизбежности «решительного противоборства между большевизмом и национал-социализмом», как выразился Г. Рехлинг, один из крупнейших германских производителей угля и стали. В конце августа 1936 г. Гитлер в инспирированном экспертами Геринга памятном послании по поводу «четырехлетнего плана» также говорил о такого рода «историческом столкновении» и прямо противопоставлял «четырехлетний план» «исполинскому плану» Советского государства. Гитлеру вторил Геринг, заявивший на заседании кабинета министров в сентябре 1936 г., что «столкновение с Россией является неизбежным».

Стратегически «четырехлетний план» был ориентирован на подготовку войны против СССР. Но он был направлен и против западных держав, поскольку одновременно имел целью создание в Германии такого военно-экономического потенциала, который позволил бы ей противостоять возможному вмешательству и экономической блокаде с их стороны. Он отражал решимость господствовавших кругов Германии подготовить и вести войну на Востоке с целью «расширения жизненного пространства и соответственно сырьевой и продовольственной базы» немецкого народа даже в том случае, если Германии не удастся нейтрализовать западные державы, особенно Великобританию, заручиться их согласием на предоставление ей свободы рук или заключить союз с ними. «Четырехлетний план» исходил, таким образом, из признания возможности ведения Германией в случае необходимости также войны на два фронта. Его принятие представляло собой своего рода объявление экономической войны в условиях, когда самого военного конфликта еще не было, и еще больше увеличивало вероятность «большой войны».