Книга Еврейская сага. Книга 3. Крушение надежд - Владимир Голяховский

— Я это делал?! Не может быть…

— Ты думаешь, что я это выдумала?

— Ей богу, не помню. Наверное, дома во мне опять проснулись прежние привычки. Но если так, ты прости меня. Можешь меня простить?

— Влатко, ведь мы любим друг друга?

— Конечно, любим, глупенькая ты.

— Я так испугалась, ты просто был невменяем.

— Да, наверное, был, был как все дикие албанцы. Ничего не помню.

— Влатко, а кто были эти люди?

— Какие люди?

— Ну, за столом с нами.

— Вот они-то и есть дикие албанцы. Это все дальняя родня. Из моей семьи никого в живых не осталось, всех расстреляли или замучили, потому что я был партизаном. А это дальние…

— Я так и подумала. Влатко, а где мы будем жить? Здесь? — Она посмотрела на узкую кровать.

— Нет, не здесь, это комната моих родственников. Я сегодня должен узнать, где мне дадут квартиру.

Услыхав, что это не их жилье, Лиля облегченно вздохнула.

* * *

Влатко с утра пошел представляться премьер-министру Энверу Ходже, а Лиля скучала и не отходила от окна, ждала, когда появится муж.

Наконец он пришел, возбужденный, радостный:

— Ходжа встретил меня тепло, даже обнял. Он сказал, что я могу потратить часть первых дней на обустройство и велел предоставить нам с тобой временное жилье в гостинице.

Тут же появился вчерашний коротышка-шофер с пышными усами, они с Влатко погрузили вещи в старенький «опель» и поехали в гостиницу.

Ехали по большому бульвару, Лиля всматривалась в город, а Влатко объяснял:

— Современную Тирану отстроили в 1920 году итальянские архитекторы. Хотя мы получили независимость в 1912-м, Муссолини рассчитывал присоединить нас к себе. Фашистам это не удалось, но они успели проложить широкий бульвар для военных парадов, построили отели, театр, здание музея и красиво оформили большую площадь. Многое, правда, погибло от землетрясений и в битве за освобождение в 1944 году. Вот мы проезжаем мост Табакеве XVIII века, мечеть Этем Бея, а это сорокаметровая башня с часами, за ней находится могила Сулеймана Паши Баргийни, который и основал город в 1614 году. А вот наша гордость — конный памятник великому воину Албании Скандербегу, устанавливать его нам помогали русские архитекторы и скульпторы. А вот и наш университет, я буду читать в нем лекции по русской литературе.

— Влатко, ты будешь профессором университета? Как интересно!

— Наверное, со временем и профессором.

«Опель», пыхтя, чихая и выпуская едкий дым, подкатил к большой гостинице. Им дали номер «люкс» — две комнаты на втором этаже. Как только Влатко с другом перетащили все вещи, Лиля кинулась в ванную:

— Ой, я так хочу вымыться с дороги!

Потом она высушила волосы, а Влатко тоже принял душ и сказал:

— Теперь пойдем в ресторан, мне выдали правительственные талоны.

Их провели в отдельную комнату для высокого начальства.

Влатко ворчал:

— Начались привилегии. Не люблю я этого.

Но Лиле понравилось, что они на особом положении. Ее здоровый аппетит переборол все, и она быстро съела, что заказали. Еда показалась ей намного лучше вчерашней:

— Как вкусно!

Влатко улыбнулся:

— Ну да, конечно, голод — самый лучший повар.

Сразу после обеда он опять ушел на работу, а Лиля сладко отсыпалась на большой кровати, устав от избытка впечатлений.

* * *

Через неделю Влатко как сотруднику совета министров дали трехкомнатную квартиру в пятиэтажке советского типа. Они радовались квартире, но он расстраивался, что столько привилегий: ордер на мебель по низкой цене, продукты из распределителя.

Влатко целыми днями пропадал на работе, а Лиля раскладывала вещи, переставляла мебель, перевешивала занавески, наводила уют — это была ее первая квартира! Устав возиться, она писала родителям, с восторгом описывала квартиру. Первый раз выйдя в магазин, Лиля сразу заметила, что снабжение намного бедней, чем в России. С горечью вспоминала она богатый рынок, который видела в Югославии.

На улицах и в магазинах ее окружали непривычно одетые бородатые мужчины, которые неприязненно косились на Лилю, потому что она ходила с непокрытой головой. А женщин на улицах почти совсем не было.

Она спросила Влатко об этом, и он объяснил:

— Это все наши магометане. А женщины у нас всегда были забитыми и бесправными. Тебе тоже лучше не показываться на улицах одной. В балканских странах еще сохранилось много средневековых традиций. Наши народы долгое время были под турками, над ними довлело смешение религиозных традиций. Например, в Косово на свадьбах есть странный обычай — до неузнаваемости раскрашивать лицо невесты, идущей под венец, чтобы сохранить от «дурного сглаза». Они достигли большого совершенства в этом искусстве раскрашивания. После церемонии лицо невесты должна омывать семья жениха. Что ты на это скажешь?

— Как все странно и непонятно в вашей Албании! — воскликнула Лиля.

— Это теперь и твоя Албания, — ухмыльнулся Влатко. — Есть поговорка: когда ты в Риме, делай все, как римляне. Надо тебе привыкать к албанским правилам и традициям.

Как ни был Влатко занят, книги по полкам он расставлял сам и принес большой портрет лорда Байрона, нарядного красавца с тонкими усиками, в албанском костюме:

— Смотри, какой Байрон красивый в нашем национальном костюме, выглядит как настоящий албанец. Понятно, что женщины его сильно любили.

Лиля хотела повесить портрет в спальне, но Влатко повесил в столовой:

— В нашей спальне может быть только один красивый мужчина — это я.

— У тебя магометанские наклонности, — рассмеялась Лиля.

Влатко понимал, что Лиле, одной, непривычно, одиноко и нелегко, а потому решил:

— Надо найти тебе помощницу для домашних дел. Я попрошу моего друга, который нас привез, съездить в горы и привезти прислугу. Он мне во всем поможет, мастер обделывать всякие делишки.

В кланах Северной Албании принят пятисотлетний свод законов, он называется Канун. Одно из правил Кануна гласит: если в семье погибает отец или старшие братья, то молодая девственница дает клятву безбрачия, одевается в мужской наряд, носит белую мужскую шапочку келеше и всю жизнь выполняет только мужскую работу, считаясь в обществе мужчиной. Через несколько дней шофер привел к ним такую девушку-мужчину и объяснил ситуацию Влатко. Выслушав его, Влатко сказал:

— Лилечка, он привез тебе помощницу.

Лиля удивленно смотрела на небольшого, как ей показалось, смущенного мальчика в белой вязаной шапке.

Влатко уточнил:

— Это девушка, но она дала обет одеваться и вести себя как мужчина. Тебе с ней будет веселей, ты легче привыкнешь ко всему албанскому. И по улицам лучше ходи только с ней.