Книга Метаморфозы родительской любви, или Как воспитывать, но не калечить - Ирина Млодик

Способность детей к эмпатии, к здоровому сопереживанию естественным образом формируется в тех семьях, где, наоборот, принято делиться своими чувствами, переживаниями, беспокойствами, не перекладывая при этом ответственность за свои чувства на детей. Там, где все могут заявить о своем важном, у каждого будет выбор: прислушиваться ли к важности другого или выбрать собственную важность в данный момент, позволив другому выразить все свои чувства по этому поводу. В такой семье есть обучение такому простому навыку, как просьба, которая подразумевает возможность для другого пойти вам навстречу или отказать. Просьба – это возможность сказать «я нуждаюсь» и получить помощь либо прямо сейчас, либо отложенно, у других людей или справиться самому.

Спокойствие и углубленность в полезное. Об этом детском состоянии мечтают, наверное, все без исключения родители. Поскольку оно не только позволяет передохнуть от неуемной детской активности, но и для многих является, к сожалению, признаком «правильного» или «хорошего» ребенка. Хотя для здоровых детей такое состояние может быть положительным лишь временно. Довольно часто здоровый ребенок активен, может долго заниматься только тем, чем по-настоящему увлечен, а также склонен менять виды деятельности, жаждет движения, впечатлений и не любит скучать.

Постоянно спокойный и углубленный в себя или какое-то признанное родителями полезным дело, ребенок может на самом деле страдать от неявной депрессии, углублять свои шизоидные черты характера, иметь проблемы с общением.

Было бы хорошо, если бы родители обеспечивали ребенку спокойствие не через подавление его активности, импульсов и желаний, а за счет формирования и поддержания в нем уверенности в себе и своих силах. А способность заниматься углубленно разовьется у него сама, если мы сможем помочь ему найти занятия и дела по душе и по талантам, которые в каждом ребенке непременно присутствуют.

Помощь взрослым – это то, что многие родители считают необходимым ребенку навязывать, молчаливо обиженно ожидать или строго вменять в обязанность.

Одно из самых больших умилений родителей прошлого: «Он такой хороший мамин помощник!» Эта заслуга и награда должна как будто естественным образом появляться у каждой матери с раннего возраста ребенка, иначе как будто что-то «не то» либо с ней, либо с ним.

Многие дети, особенно маленькие, очень радостно помогают взрослым. Они готовы подавать отцу инструменты, матери помогать месить тесто, мыть посуду, заколачивать гвозди. Именно в этот счастливый период лет до пяти ребенок готов из подражания взрослому поведению, из желания сопричастности, из неуемной активности делать все, что делают окружающие его взрослые, однако это ему часто не позволяют делать – мол, мал еще, не давая себе труда подобрать безопасную и посильную для ребенка деятельность.

А вот потом, когда из естественной радости от труда родители превратят помощь в скучнейшую обязанность, которая вызывает только детское сопротивление и взрослое постоянное недовольство, вот тогда они и будут ожидать этой самой помощи, которую многим детям оказывать совсем не хочется, потому как на помощь она совсем не похожа (поскольку не подразумевает возможность отказа), скорее на опостылевший и тяжелый долг.

Настоящая помощь – это не долг и не обязанность, это то, за чем мы можем обращаться к нашим детям так же уважительно и с такой же благодарностью за их помощь, как мы обращаемся к посторонним людям, чье желание нам помочь – их возможность, добрая воля и широта души. Только когда ребенок будет ощущать свое право на отказ, не рискуя потерять ваше уважение или любовь, он будет помогать вам добровольно, чистосердечно и из желания позаботиться, а не из навязанного долга, чрезмерной ответственности или страха перед потерей вашей любви и расположения.

Хорошая успеваемость в школе – мечта многих из родителей. Для кого-то это способ избавиться от родительской тревоги, для кого-то – потешить свое родительское самолюбие, для кого-то – наивное представление о том, что хорошая учеба – это самый важный «пропуск» их ребенку в счастливую жизнь. Хотя хорошая школьная успеваемость – лишь показатель того, что ученик хорошо справляется с учебными задачами данного учебного заведения. И больше ничего. Это не показатель ни ума, ни образованности, ни знаний, ни тем более последующего успеха и счастья.

Беда, если ради этой самой отличной успеваемости остальные детские задачи, которых у ребенка в детстве достаточно (причем не менее важных), отодвигаются, запрещаются или на них просто не остается ни времени, ни сил.

Отличная успеваемость совершенно необоснованно многими взрослыми воспринимается как объективный показатель детской и родительской «хорошести». Хотя, к сожалению, совсем нередко встречаются отличники со слабым здоровьем, серьезными психологическими проблемами и недоразвитыми элементарными социальными навыками.

Здоровый ребенок будет спокойно, радостно или удовлетворенно учиться там, где его интересно учат тому, что ему больше всего нравится, с теми, с кем у него хорошие отношения. Ему будет интереснее узнавать, рассказывать другим, открывать самому, слушать увлекательное, чем считать количество пятерок в четверти.

Мало кто из родителей спрашивает у ребенка, приходящего из школы: «Что ты нового сегодня узнал? Как твое настроение? Как прошел твой день?», вместо «Что ты сегодня получил?». Так легко свести увлекательность любого образования к удовлетворению родительских, а потом и собственных нарциссических ожиданий! Так легко потерять радость от получения знаний и естественное стремление ребенка учиться, познавать, впитывать!

Смелость – это то, проявление чего часто требуют несознательные отцы от своих иногда очень маленьких мальчиков. Причем смелость ими трактуется как непременное отсутствие страха. Боящийся сын воспринимается отцом чуть ли не как собственное мужское фиаско. Только максимально «несмелый» отец (если рассуждать в их же терминологии) будет призывать маленького ребенка не бояться того, что вызывает у него страх.

Только тот отец, который сам сталкивался со своим страхом и признавал его (вот для чего и нужна подлинная смелость), поможет своему сыну сделать то, что он выбрал, боясь, но делая. Он научит своего ребенка смотреть страху в глаза и проходить через любое трудное испытание, потому что в ту пору, когда он был мал и ему было страшно, его отец был рядом. А когда он повзрослеет, еще и потому, что поддержка отца и его вера в силу своего сына, в важность намеченной им цели, в святость защищаемых им ценностей и приемлемость страха поможет молодому мужчине бояться только того, чего действительно стоит бояться, и не больше.

«Несмелый» отец, пытаясь сформировать в мальчике навязанную смелость, создает лишь больший страх: в добавление к реальному ребенок приучается бояться осуждения за малодушие, начинает бояться потерять отцовскую любовь и уважение. Ведь от отцовских нападок его страх никуда не уходит, он крепнет, придавленный стыдом и фантазией о том, что он единственный на земле мальчик, который боится, и потому его, конечно, не будут любить, и он, конечно, не справится с тем, что пошлет ему жизнь.