Книга Кто Вы, "Железный Феликс"? - Александр Плеханов

Но первые месяцы деятельности аппарата ВЧК свидетельствовали о непрофессионализме многих следователей. Сам, не будучи юристом, но познавшим на себе все тонкости царской юрисприденции, он учил сотрудников ведению следственных дел. Так, 6 августа 1918 г. в записке Н.А. Скрыпнику Дзержинский писал: «Просматривая наши «дела», прихожу в ужас. Взять дело Рубиса. В этом деле материал богатейший, масса адресов выдающихся членов белой гвардии, писем и т. д. И ему не был по этому материалу задан ни один вопрос». Он предложил «предписать всем следователям, чтобы они арестованного опрашивали подробно обо всем, что имеется в материале, предварительно осмотрев его. Кроме того, должны быть выписаны все фамилии, адреса и указания о них, имеющиеся в материале. Кроме того, в делах кроме ордера должны быть сведения, почему данное лицо арестовано, кто именно указал адрес или что навело на подозрение…Дальше: в деле всегда должны быть бумаги о перемене меры пресечения, а также о мере наказания и о месте заключения»[238].

Поскольку родственники арестованных пытались как-то повлиять на ход следствия,10 апреля 1918 г. в газете «Известия» было опубликовано заявление ВЧК о порядке обращения с заявлениями по поводу арестованных граждан: «За комиссией числятся арестованные по разным делам. Естественно, что ближние родственники и знакомые предпринимают всяческие хлопоты об их освобождении, изменении наказания и т. п., но по старым привычкам буржуазного строя обращаются к разным ходатаям — адвокатам за помощью, платя им за это большие деньги. Ставим в известность всех, что ходатаи-адвокаты не пользуются в комиссии никакими преимуществами, а, наоборот, только ухудшают положение дел.

Просим всех заинтересованных лиц обращаться лично. Они скорее и проще получат ответ и удовлетворение, нежели через бывших присяжных поверенных и т. п. ходатаев»[239].

12 июня 1918 г. ВЧК вынуждена была предупредить население, что всякие ходатайства и защита за определенное вознаграждение лиц, дела которых находятся в делопроизводстве комиссии, не принимаются и никакого влияния на ход дела иметь не могут, и «если кто-либо из граждан г. Москвы позволит себе, пользуясь несчастьем других людей, главным образом, семейств заключенных, брать деньги или условливаться об определенном гонораре за ходатайство или защиту, то тем самым будет признан совершившим преступление, равносильное вымогательству и шантажу, наказуемое по всей строгости революционных законов.

Вместе с тем Комиссия настоящим доводит до всеобщего сведения, что ею принимаются ходатайства только близких к арестованным лиц, как-то: ближайших их родственников или друзей, ходатайствующих совершенно безвозмездно[240].

Но эти обращения игнорировались многими жителями не только Москвы. 14 марта 1919 г. Дзержинский через газету «Известия» обратился к населению: «Ввиду того, что в последнее время, по слухам, различные темные личности под видом следователей, комиссаров и ответственных должностных лиц ВЧК занимаются всякого рода вымогательствами, вводя в заблуждение родственников и знакомых заключенных под стражу.

Всероссийская Чрезвычайная комиссия доводит до всеобщего сведения следующее:

Все лица в интересах облегчения участи самих арестованных обязаны немедленно обо всех случаях шантажа и вымогательства сообщать об этом во Всероссийскую Чрезвычайную комиссию на имя председателя комиссии с указанием точного адреса и телефона.

Все лица, подавшие такое заявление, найдут полную защиту от шантажистов, будут немедленно выслушаны, и будут приняты самые решительные меры для привлечения виновных к строгой ответственности и удовлетворения пострадавших.

Только при этих условиях ВЧК может гарантировать родственников и знакомых от шантажа и вымогательства со стороны темных личностей, действующих от имени Всероссийской Чрезвычайной комиссии»[241].

24 ноября 1920 г. Ф.Э. Дзержинский подписал приказ о тщательной проверке все обстоятельств дела лиц, привлекаемых к ответственности. Он отметил, что в органы ВЧК на местах поступает много заявлений и указаний на незаконные и преступные деяния того или другого ответственного партийного или беспартийного советского работника, как и вообще граждан, с просьбой возбудить против него дело и привлечь к ответственности. Часто авторами подобных заявлений являются лица, не заслуживающие никакого доверия, а мотивами подачи заявлений — сведение личных счетов, желание дискредитировать того или другого сотрудника, а иногда и убрать его с дороги ради своей личной карьеры. Часто даже подписанные заявления являются анонимными или с подложными фамилиями; в таких случаях необходимо найти самих заявителей, «тем более, что подложные заявления часто носят чисто белогвардейский характер».

«Вызов на допрос ответственных сотрудников или задания агентам по выяснению материалов, указанных в заявлении, тем или другим путем получают огласку, и на этом основании начинаются разговоры — сплетни, преувеличенные толки, весьма вредно отзывающиеся и нервирующие тех, к кому они относятся. Необходимо оберегать честь и доброе имя ответственных партийных и советских работников, а поэтому недопустимо, когда возникают о ком-либо сомнения, называть их имена при допросе свидетелей, если нет прямого обвинителя, который берет на себя всю ответственность за свое обвинение. В случаях, когда возникает против кого-либо только подозрение, необходимо проверить его основательность с таким расчетом, чтобы сама проверка не запачкала имени работника».

Во избежание безосновательного дискредитирования сотрудников советских учреждений и граждан при самом расследовании якобы совершенных ими преступлений, а также, чтобы не дать основания толкам о безнаказанности ответственных сотрудников, Дзержинский приказал:

«1. Всякое заявление, поступившее в органы ВЧК, о преступной деятельности советских работников и вообще граждан, должно быть внимательно просмотрено и сохранено в строжайшем секрете.

2. Лиц, подавшее заявление, основательно обследовать, и, если возбуждать дело, то только в том случае, если подавший заявление заслуживает доверия, заявление его не является клеветой и податель его может быть вполне ответственен за свое заявление.

3. Если после такого расследования заявление окажется ложным, основанным на сведении личных счетов и т. п., привлечь заявителя к ответственности по обвинению в ложном доносе и дискредитировании Советской власти.

4. О всех материалах, поступивших в органы ВЧК, порочащих советских или партийных работников, сейчас же сообщать председателю исполкома, парткома или других советских н партийных органов по принадлежности, и в дальнейшем свои действия согласовать с этими товарищами…»[242].