Книга Свита мертвой королевы - Юлия Андреева

После возвращения из монастыря я сразу же явилась пред светлые очи госпожи де Кастро, сделавшей меня своей придворной дамой. Так что я по долгу службы не должна была уже встречаться с женой Альвару. Тем не менее, боясь все же мести графини, в один прекрасный день я упросила Альвару купить мне дом, куда и перебралась со своими девочками. В общем, все складывалось более или менее удачно.

Инес и Педру воспитывали троих детей. Правда, первенец Афонсу, названный в честь деда, умер, когда донья де Кастро томилась в Испании. Жуан был красивым мальчиком шести лет от роду, очень похожим на принца Педру – те же черные волосы и голубые глаза. Его брат малыш Диниш ни в чем не уступал старшему – был боек и чрезвычайно смел. Старшей дочке Беатриш исполнилось уже восемь лет, она отличалась необыкновенной грациозностью, подобно матери, любила красивые вещи, ароматные цветы, горячих коней вороной масти и обещала стать со временем такой же прекрасной.

Донья Инес, несмотря на роды, все еще оставалась самой красивой и обходительной дамой во всей Португалии. С годами чувства Инес и Педру не остыли, а казалось, сделались еще прочнее.

Зато у моего графа, точно заговоренного, до сих пор не появилось законных наследников. Это радовало меня, так как я сама исправно рожала ему и надеялась, что в один из дней он признает моих детей не только перед принцем, но и перед всем миром. Без сомнения, детей у законных супругов не было по вине его жены. Но это не избавляло от страха и опасений, как бы обманутая графиня не наговорила на меня, будто бы я околдовала ее или ее мужа, и тогда…

Правда, до сих пор я находилась под защитой принца и его любимой, но у них еще не было настоящей власти, а король Афонсу, по всей видимости, не собирался умирать, оставляя страну Педру.

Король мечтал женить своего единственного наследника снова, но принц неизменно отказывал ему. При этом Афонсу очень хорошо понимал причину отказа – прекрасная Инес застряла костью в его горле. А я, между прочим, была первой дамой при этой самой Инес. Именно я устраивала свидания влюбленных и присутствовала во время их венчания. Если бы эти сведения дошли до короля – меня бы, равно как и остальных участников священнодейства, ждал эшафот.

Инес и Педру прекрасно понимали все это и старались держать факт венчания в строжайшей тайне. Тем не менее все знали, что они открыто сожительствуют, имеют детей и именно по этой причине принц не желает жениться, осчастливив свою страну.

Время от времени, желая уменьшить гнев отца и ослабить его бдительность, дон Педру притворялся, будто бы рассматривает кандидатуру какой-нибудь заморской принцессы. Тогда они с Инес делали вид, будто бы поругались. Та с детьми уезжала в отдаленный замок, а Педру тянул время.

Он выдвигал претензии и требовал, чтобы отец снаряжал послов для уточнения деталей приданого, внешности или образованности невесты. Потом принц под каким-либо предлогом отказывался. Отец сыпал на его голову цветастые проклятия, а счастливый и весьма довольный собой дон Педру уезжал к любимой жене и детям.

Однако к 1355 году все пошло по-другому. Старый Афонсу вопреки сложившейся между ним и принцем традиции не стал предлагать сыну новую невесту, а потребовал незамедлительно порвать с любовницей. При этом король подтвердил свое желание конным отрядом вооруженных до зубов кабальеро немедленно заключить принца под стражу и заставить донью Инес постричься в монахини или вместе со своим выводком сесть на корабль, идущий в Испанию.

Немало удивленный и расстроенный таким положением дел, дон Педру спешно отправил возлюбленную в монастырь Святой Клары, пытаясь примириться с разбушевавшимся отцом.

Вместе с госпожой выехала и я. Несмотря на вооруженных воинов, сопровождавших Афонсу, и мрачное расположение духа короля, мы не придали событию особого значения, решив, что с годами ничей характер не становится мягче, и наивно полагая, что принц в очередной раз выкрутится из тяжелой ситуации. Ведь с годами он в его распре с отцом приобрел некоторый опыт, сделавшись политически грамотнее и пластичнее. Ему и Инес исполнилось по тридцать пять лет, а в этом возрасте люди уже не совершают опрометчивых поступков.

Глава четырнадцатая. Суд любви королевы Инес

Монастырь Святой Клары считался наиболее надежным из всех, в которых нам с Инес пришлось побывать за время ее связи с принцем.

В отличие от прочих здесь придерживались особенно строгих правил, так как настоятельница боялась, что гости могут принести с собой скверну оставленного за стенами обители мира. Будучи сварливой, весьма упрямой и не любившей идти на какие бы то ни было компромиссы, госпожа-настоятельница требовала от монахинь абсолютного подчинения, чем нередко доводила их до слез. Гости монастыря хоть и могли одеваться в светские наряды, но не должны были принимать посетителей в часы, не отведенные для этого.

В монастыре жили по своим собственным часам, не совпадающим с общепринятым временем. Так что даже принц Педру, направляя в монастырь свою возлюбленную с детьми, должен был учитывать, что если настоятельница позволила ему посещать монастырь в шесть часов по монастырскому времени, когда настает время трапезы, то приезжать туда следует в полдень. Так как шести часам по монастырскому времени соответствовало двенадцать часов, когда солнце стоит в зените.

Новые сутки в монастыре Святой Клары открывали бдения, которые начинались в два тридцать и длились до трех часов ночи. За бдениями следовали хвалитны, или утреня, как называли службу миряне, – от пяти до шести утра; впрочем, время окончания утрени определял рассвет. Также следовало учитывать и время года. После утрени шел час первый – приблизительно полвосьмого. Час второй – около пятнадцати минут девятого. Час третий – приблизительно девять утра. И так далее. Вечерня проходила приблизительно полпятого. Ужинать следовало после вечерни и обязательно перед закатом, как предписывал строгий монастырский устав. Монастырь запирали в половине седьмого вечера, и в семь все монахини ложились спать.

Подобные правила особенно расстраивали гостей монастыря, привыкших по утрам подолгу нежиться в постели и ложиться, когда пожелается. Что касается придворной жизни, то ведь все знали, как перенимают распорядок дня монарха все его приближенные и их слуги.

Король Афонсу имел непостоянный и взрывной темперамент, он то жил, по нескольку месяцев просиживая ночи за карточными столами, то вдруг ни с того ни с сего начинал вставать с первыми лучами солнца для того, чтобы отправиться на охоту или конную прогулку.

Принц Педру предпочитал поздно вставать, не спеша расставаться с Инес, поэтому и весь его двор привык к ночному образу жизни. Поэтому нам особенно тягостно приходилось оставаться без еды после семи вечера, когда монастырская кухня запиралась, чтобы проголодавшиеся монахини не поддались соблазну.

Проблема с ночными угощениями в несколько дней была решена нашими служанками Марией и Эльвирой, которые выпросили у матери-настоятельницы ключи от кухни и кладовки, поклявшись ей страшной клятвой, что не станут делиться едой с монашками. Поэтому мы в любое время суток могли наслаждаться едой и напитками.