Книга Короткий брак - Джоанна Лэнгтон

– Я всегда с трудом верила в это, – ласково проговорила старушка. – Ты даже представить не можешь, в каком ужасном состоянии он был после твоего ухода! Пенни навострила уши.

– И то, что я даже не могла сказать ему, где ты, казалось очень жестоким! Но я обещала, а ты была так обижена… Как бы то ни было, но Ник тоже очень страдал.

– В самом деле? Конечно, я поступила по-детски, оборвав с ним все связи…

– Пенни, – перебил ее Ник, оказавшийся вдруг рядом с ними, – мы должны открыть танцы.

– Ты умеешь вальсировать? – улыбнулась Пенни.

– Нет.

– Тебе хочется продемонстрировать это трем сотням гостей?

Ник обнял ладонями ее лицо и нежно поцеловал в удивленно приоткрытые губы.

– Мне хочется одного – чтобы все разошлись и мы остались наедине.

Уже поздним вечером Пенни и Ник поднялись наверх. Она приникла к нему и счастливо прошептала: – Я все еще так тебя люблю…

Ник, казалось, намертво прирос к полу перед дверью их спальни.

– Ты сказала «все еще». Означает ли это, что ты никогда не переставала любить меня?

– Разве я не говорила, что буду любить тебя вечно?

– Но потом ты сбежала, – напомнил Ник. – Жила вдали от меня. Мне пришлось угрозами принудить тебя вернуться, и ты не спешила возобновить наш брак. Я не виню тебя за это, но…

– О Ник, я многим провинилась перед тобой, – сказала Пенни, открывая дверь спальни, поскольку считала коридор не самым подходящим местом для столь личного разговора. – Но я хотела сделать как лучше – и для тебя, и для себя…

Черные глаза взирали на нее с огромным напряжением.

– Пока ты была рядом, я принимал твою любовь как нечто само собой разумеющееся. Конечно, мне это нравилось… А когда ты ушла, я не мог понять, почему так чертовски несчастен! Я думал, что просто беспокоюсь за тебя.

– Теперь я здесь и по-прежнему очень, очень тебя люблю, – успокаивающим тоном произнесла Пенни.

– А потом этот кошмар сегодня вечером… Именно благодаря ему я наконец-то понял, что люблю тебя, – отрывисто проговорил Ник.

Пенни немного смутилась.

– Кошмар?

Ник пожал плечами, изучая носки своих ботинок.

– Мне вдруг померещилось, что Лиз и Чарли увезли тебя. Поверь мне, если бы твой отец захотел, чтобы ты исчезла, его могущества хватило бы на то, чтобы без труда устроить это.

– О, Ник, – жалобно вздохнула Пенни, решив никогда, никогда не рассказывать ему о сцене, произошедшей в машине Чарлза, иначе муж навсегда возненавидел бы ее мать.

– Я вдруг представил, что могу потерять вас обоих – всю мою семью, – прошептал он, поднимая голову и глядя на нее так, что у Пенни сжалось сердце. – А я даже не сказал тебе, что чувствую.

– Ты уверен, что это была не обычная паника?

Ник через силу рассмеялся. Сбросив смокинг, он медленно обнял ее.

– Я уже давно полюбил тебя. – Ник поднял ее на руки и отнес на кровать. – Сначала я потерял интерес к Джордан. Потом ты мне понравилась, я был очарован тобой. Но все еще ничего не понимал. Когда ты оставила меня, из моей жизни словно ушел свет, а я стал винить тебя за то, что ты сделала мне так плохо.

– Типично для мужчины, – ласково сказала Пенни, целуя его в уголок рта и наслаждаясь этим сравнением со светом.

– Все, что было связано с тобой, опустошало.

– Синдром вражеского танка?

– Ты и представить не можешь, какую горечь я испытывал, думая, что Алан – чужой ребенок, что я потерял твою любовь. Но и тогда я не понимал, почему хочу, чтобы ты меня любила.

– Я говорила тебе, что любовь – это беспорядок.

– Тогда я уцепился за Алана как за предлог, чтобы вернуть тебя. Потом решил снова влюбить в себя.

Пенни сняла с него галстук и начала расстегивать рубашку.

– Так вот почему я удостоилась медового месяца, – лукаво улыбаясь, заключила она.

– И медового месяца тоже. Но все это было невероятным самообманом, – признался Ник и, приподняв ее голову, страстно поцеловал.

Окружающее перестало существовать для них, как бывало всегда, когда они оказывались близко друг к другу. Поэтому разговор они возобновили еще очень нескоро.

– Я думал, ты забыла обо мне и влюбилась в Джонни, – с содроганием проговорил Ник. – Я чувствовал угрозу, поэтому и сам угрожал обратиться в суд по поводу опеки.

– Мы просто близкие друзья, Ник.

Сверкающие черные глаза неотрывно смотрели на нее.

– Теперь, когда ты по-настоящему моя жена, тебе запрещается иметь друзей-мужчин. За все время нашей разлуки у меня не было ни одной женщины!

– Серьезно? – Довольная улыбка изогнула ее губы, а затем Пенни рассмеялась. – Неудивительно, что ты захотел провести еще одну ночь со мной. О, Ник, у меня тоже никого не было!

– Но ведь ты думала об этом Джонни…

Пенни с любовью посмотрела на мужа.

– Я искренне считала, что не нужна тебе и ты обо мне даже не вспоминаешь.

– Я обожаю тебя и никогда не позволю уйти! – поклялся Ник со всей убедительностью, о которой только может мечтать влюбленная женщина. – Мне потребовалось слишком много времени, чтобы понять это. Но теперь я точно знаю, чего хочу в этой жизни, и это – ты.

Пенни издала счастливый вздох.

– Я только жалею, что пропустил твою беременность, – грустно признался Ник.

– Ничего интересного. Я была как воздушный шарик.

– Ты не можешь выглядеть, как шарик!

– Вот подожди немного – и увидишь…

Год спустя случились два знаменательных события. У Пенни родилась дочь, и в свет вышла ее вторая книга – о сложностях и радостях материнства. Оставаясь самой собой, она по-прежнему ничего не планировала, но была невероятно довольна, когда узнала о своей беременности. Ник провел все это время в тревогах и водил ее на консультации к различным специалистам. А Пенни, делавшая это только ради спокойствия мужа, поскольку беременность проходила на удивление легко, каждую свободную минутку уединялась в кабинете на первом этаже. Слова так и рвались из ее души…

Алан, превратившийся теперь в резвого здоровячка, удивительно похожего на отца, пытался протиснуть личико сквозь прутья детской кроватки, где лежала Робин. Пенни и Ник не отрывали глаз от нового члена семьи.

– На этот раз наши гены смешались, – удовлетворенно вздохнула Пенни. У девочки были темные волосы Ника и удивительной синевы глаза. – Это, наверное, знак свыше. Ник рассмеялся и привлек жену к себе.

– Я не нуждаюсь ни в каких знаках, чтобы понять, что очень, очень счастлив с тобой.