Книга Валентина. Тайные желания - Ноэль Гаррисон

Антонелла тем временем тянется через стол, берет руку Валентины и гипнотизирует ее своими глазами с накладными ресницами и густой подводкой.

– Так куда ты идешь такая разодетая? Где-то вечеринка? Можно мне с тобой?

Валентина высвобождает руку и делает глоток негрони.

– Нет никакой вечеринки, и тебе нельзя со мной, – спокойным голосом говорит она, погоняв во рту горько-сладкий коктейль.

Антонелла сопит и складывает под грудью руки, отчего ее пышный бюст выпирает еще сильнее. У Валентины невольно появляется мысль: «А какое помещение выбрала бы Антонелла – Атлантиду, Преисподнюю или Темную Комнату?» Впрочем, зная Антонеллу, можно предположить, что она побывала бы во всех трех по очереди.

– Ну ты чего, Валентина? Нам-то ты можешь рассказать. Мы же твои друзья, – ноет Антонелла, глядя на нее страдальческими глазами.

Валентина качает головой.

– Да брось ты. Это не смешно!

– Не обращай на нее внимания, – советует Марко, достает из мартини оливку и начинает ее грызть. – Она не в настроении с тех пор, как ее испанец укатил домой.

Он поворачивается к Антонелле, которая делает вид, что рассердилась.

– Неужели ты еще не изучила нашу Валентину? Знаешь, почему она такая хорошая подруга? Потому что умеет хранить секреты.

– Я не знала, что никому нельзя было рассказывать про твоего парня! – защищается Антонелла. – Откуда я знала, что он еще скрывает свою ориентацию? Мне казалось, все видят, что он не гетеросексуал.

Марко закатывает глаза.

– Может, тебе, нимфоманке, это и было видно…

– Кто у нас нимфоманка? – спрашивает Гэби, подходя к столу с несколькими тарелочками антипасты, расставленными у нее на руках, как на подставке.

– Антонелла, кто ж еще! – запальчиво восклицает Марко, Антонелла же в ответ толкает его через стол. – Эй, осторожно!

– Ну, я бы не сказала, что это новость, – замечает Гэби, усаживаясь на свое место, и все принимаются за еду.

– Ну, спасибо тебе, подруга! – сердито произносит Антонелла, жуя жареный перец, но в глазах у нее смех, и Валентина понимает, что она вовсе не обижается.

– Где Тео? – вдруг спрашивает Гэби и смотрит на Валентину выжидающе, впившись ухоженными ногтями в какой-то овощ.

Валентина с напускным равнодушием пожимает плечами.

– Уехал.

– Куда?

– Понятия не имею, – говорит она, делая очередной глоток, и замечает, как Гэби и Антонелла переглядываются, будто знают что-то такое, чего не знает она. Но, конечно же, ничего они не знают. Они ее подруги, и если бы им было что-то известно, то сообщили бы ей об этом. Не так ли?

– На очередную выставку поехал, надо полагать, – значительным тоном говорит Марко и сжимает ее колено. – Ты какая-то не такая, Валентина, – добавляет он серьезнее. – Тео действительно куда-то пропал?

На этот раз в клуб Леонардо Валентина едет на велосипеде. В своем костюме и на таких колесах она выглядит, наверное, весьма необычно, но ей не хочется тратить деньги на такси. Она лавирует между машинами, продолжая думать о том, как Гэби и Антонелла обменялись взглядами. Какое они имеют право строить догадки? Еще на Антонеллу что-то нашло. Насколько помнит Валентина, подруга никогда не встречалась с кем-то одним дольше трех недель. Да и у Гэби страстный роман с женатым мужчиной. Им бы уже пора понять, что из себя представляет Валентина, что она гордится своей независимостью. И все же она сгорает от любопытства. По необъяснимой причине нестерпимо хочется узнать, где сейчас Тео.

Может, он какой-нибудь секретный агент, предполагает она. Нет, это смешно. Где вы видели секретного агента, который пописывает статьи о современном искусстве, а по субботам отправляется к каналу Навильо и прочесывает тамошние антикварные лавки. А что, если он жулик? Это еще более нелепая догадка. Тео – единственный знакомый ей человек, который вовремя платит штрафы за неправильную парковку. Тут ей приходит в голову еще одно возможное объяснение. Валентина вспоминает рассказ одной фотомодели бразильянки о своем отце, который она услышала от нее на Кубе, когда им пришлось пережидать бурю. Как выяснилось, он жил на две семьи, о чем она и ее мать не догадывались и узнали только на его похоронах, когда встретились с другой женой и детьми отца, приехавшими проводить его в последний путь. Что, если Тео ведет двойную жизнь? Вдруг у него есть и жена, и дети, которых он от нее прячет? От этой мысли Валентине становится противно. Она никогда не была собственницей. Она даже готова смириться с тем фактом, что у него может быть другая девушка. Но дети… Почему-то мысль о том, что у Тео, возможно, есть ребенок, ее огорчает. Почему, черт возьми? Когда на Виа Гардуччи Валентина останавливается на светофоре и мимо грохочет трамвай, ее озаряет: причина в том, что эта ситуация напоминает ей о Франческо и его жене. И ребенке, тогда еще не родившемся, который оказался для него важнее их отношений. Когда загорается зеленый, она, в некотором ошеломлении, срывается с места и несется по мокрой улице. С тех пор прошло уже почти десять лет, но рана все еще не зажила.

На этот раз в клубе Валентину встречает не Ракель, а Леонардо. Валентина замечает, что рада его видеть, хотя сама не знает почему.

– Добрый вечер, Валентина, – говорит он. – Отлично выглядите.

– Вы тоже, – энергично отвечает она.

Сегодня он одет проще: оливковая рубашка, подчеркивающая цвет глаз, и обтягивающие голубые джинсы с вызывающе низкой посадкой. Валентина снова чувствует запах «Армани», которым наполнена передняя.

– Что скажете о вчерашних фотографиях? – спрашивает он.

– Вышло неплохо, – отвечает она, не глядя ему в глаза. – Но я не взяла их с собой.

Серия снимков Розы и Селии действительно удалась, все очень провокационно и в то же время красиво. Освещение в комнате было идеальным. Забавно, что пятна света на синей стене размытыми бликами отразились на коже девушек, словно те действительно находились под водой. Это очень даже соответствует названию комнаты – «Атлантида» – и ее сну. На последнем снимке запечатлены они обе, связанные кружевным шарфом, как на какой-нибудь старинной эротической фотографии. Потом она не снимала. Что было после этого, сама не знает.

– Позвольте, я расскажу, кого вы будете фотографировать сегодня. – Леонардо смотрит на нее очень внимательно, и взгляд его темнеет. Может, он знает? Что, если девушки рассказали ему?

– Хорошо. – Она кивает и теребит ремень сумки с фотоаппаратом, чувствуя себя непривычно робко.

– Вы встретитесь с двумя моими друзьями, Ники и Анной. Они садомазохисты. Анна – госпожа.

Он ведет ее за собой вниз и останавливается у кожаной двери Бархатной Преисподней.

– Я решил, что им лучше начать без вас, чтобы они вошли в образ. Можете зайти и сделать несколько снимков. Они знают, что вы придете, но будет лучше, если вы не станете вмешиваться в процесс.