Книга Драккары Одина - Андрей Зайцев

— Хочешь есть, викинг? — спросила его Боргни

— Нет, — Хафтур приподнялся на локтях, чувствуя легкое головокружение. — Что-то мне нехорошо...

— Заболел? — старуха изображала участие.

— Давно уже не знал никакой простуды.

— Это бывает, - кивнула старуха. — Ночи сейчас холодные.

— Ты говорила, что покажешь нам дорогу?

— Да, да, покажу, — немного суетливо пробормотала Бор­гни. — Но, может, ты еще слаб? Побудь здесь день-два, и я помогу тебе справиться с болезнью.

— Надо идти, — упрямо возразил викинг и попробовал подняться, но слабость обнаружила себя еще больше.

— Ты умрешь в дороге, — равнодушно молвила стару­ха. — А с тобой приемный сын ярла Стейнара. Оставшись в одиночестве, мальчик никогда не найдет дорогу домой и тоже погибнет.

Слова колдуньи возымели действие. Свою жизнь Хафтур не ценил слишком высоко. Он прожил уже достаточно для викинга. Но Олаф... Олаф должен жить.

— А ты сумеешь помочь мне? — викинг все еще не мог отделаться от неясных предчувствий.

— Постараюсь.

— Хорошо, — Хафтур откинулся на спину, закрыв глаза. В конце концов он жив, и старуха, похоже, в самом деле хочет помочь ему.

Тревога отступала, и викинг вспомнил о ночном кошмаре. Глянув на Боргни, колдующую над котлом, решился спросить напрямую:

— Скажи, Боргни, ты знала когда-то Модольва, сына Торвалля?

— Я много кого знала на своем веку, —- ответила колдунья. — Знала и двух викингов, каждого из которых звали Модольв. Но имен их отцов я не помню.

— Этот тот Модольв, который участвовал в набеге ярла Хакона Нетерпеливого в Нортумбрию, когда англы сумели убить много викингов.

— Слышала я о Хаконе Нетерпеливом, — кивнула ста­руха, как будто что-то припоминая. — Но не от Модольва. И, выходит, того викинга, о котором ты спрашиваешь, я не знала. Зато знаю, как погиб Хакон Нетерпеливый. Его убили сарацины. Когда они поймали его, то опустили на веревке в море, недалеко от берегов земли, что южнее земли франков. Привязанного к корме Хакона сожрали рыбы, следовавшие за кораблем мавров.

— Сарацины не хотели, чтобы он попал в Валгаллу, и смеялись над ним, — медленно проговорил Хафтур, вспоминая рассказы старых викингов. — Хакон Нетерпеливый, прозванный так за свое нетерпение и желание быстро разбогатеть, стал жертвой собственной грубой ошибки, попавшись на хитрость мавров.

— Где Олаф? — спросила между тем внучку колдунья.

— Он там, — Хельга показала себе за спину. — Но, думаю, он заболел.

— И Олаф тоже? — воскликнул Хафтур, бледнея.

— Не беспокойся, викинг, — подняла успокаивающе руку Боргни. — Я вылечу его еще быстрее, чем тебя. Он молод и легче переносит болезнь. Сейчас, Хафтур, ты поешь суп, ко­торый я сварила. Я разделю трапезу вместе с тобой. Завтра к утру тебе станет намного легче...

— А?

— Олаф будет есть то же, что и мы.

Когда Хафтур отведал похлебки, сваренной Боргни, он почувствовал, что жар в теле стал еще сильней. И его стало клонить ко сну. Старуха, также казавшаяся сонной, сказала ему:

— Спи, спи. Тебе надо уснуть... Дух болезни еще силен, но он скоро уйдет, совсем уйдет. — Бормоча монотонно, она впала в необычную дрему, продолжая бессвязно нашептывать заклинания. Олаф, как будто подчиняясь чьей-то незримой воле, тоже готов был уснуть, но Хельга дотронулась до его плеча:

— Идем.

Он посмотрел на викинга и колдунью. Хафтур крепко сдал, а Боргни, казалось, ничего не видела вокруг, погруженная в мир грез.

Едва оказавшись снаружи лачуги, Олаф заметил, что сон­ливость пропала.

— Зачем ты вызвала меня? — спросил он девушку.

— Идем. Я тебе кое-что покажу. И ты все поймешь.

— А как же Боргни ? — усомнился Олаф.

— Она сейчас далеко...

— Далеко?!

— Она в одном из девяти миров, — пояснила Хельга. — Но не там, где сейчас мы с тобой. Нам ничто не угрожает.

— А что с Хафтуром?

— Он спит, — пожала плечами лесная отшельница — Не бойся. Его время умирать еще не пришло. Но идем же!

Она увлекла его за собой в чащу. Олаф не совсем доверял Хельге, но не хотел показаться малодушным. Все, что проис­ходило, казалось наваждением. Мертвец в лачуге, загадочные речи старухи и поведение Хельги — все наводило на мысль о некой тайне, но он даже представить себе не мог, что его ожидало в будущем.

Девушка привела его на берег реки и показала узкий, мало­мало­заметный проход, напоминавший вход в пещеру.

— Идем туда.

— А что там? — Олаф почувствовал неясную тревогу: по­казалось, что Хельга хочет заманить его в ловушку.

— Ты боишься, сын викинга? — насмешливо спросила девушка.

— Не слишком ли много загадок? — вспылил юноша, теряя терпение.

— Глупый, если бы я хотела причинить тебе зло, то легче было просто ничего не делать. Боргни все сделала бы сама.

— И что она могла сделать?

— Ты не похож на викинга, — резко ответила Хельга. — Задаешь слишком много вопросов. Идешь или нет?

После этих слов уязвленный Олаф пошел в пещеру, стиснув зубы и больше ни о чем не спрашивая.

Проход был очень узкий. Идти по нему можно было только друг за другом. Хотя Олаф не перестал опасаться того, что Хельга ведет его в западню, он решил про себя, что лучше умрет, но больше не станет окликать ее. В темноте они шли молча, и на мгновение ему показалось, что вот также идут души в царство Хель. Неожиданно впереди стало светлее. Возникло ощущение, что там горит свеча.

Фигура девушки мелькнула перед ним в проходе и вдруг исчезла...

Олаф замер, но тут же собрался с духом, схватив рукоят­ку ножа, который дал ему Хафтур Еще несколько шагов, и он оказался в пещере, стены и потолок которой отсвечивали как-то необычно, что и создавало впечатление освещенности. Олаф слегка зажмурился от света, а когда приоткрыл глаза, у него перехватило дыхание от увиденного.

В пещере лежали человеческие черепа, и юноше показа­лось, что они выложены в неком порядке, напоминающем знак или даже руну, наподобие тех что были начерчены когда-то давным-давно на тех камнях во фьорде. Но кто мог положить сюда эти черепа?

— Тебе страшно, сын викинга? — Хельга застыла рядом с ним, равнодушно глядя на человеческие останки.

— Кто это?

— Наши гости.

— Какие гости?! — Олаф вдруг подумал, что она также безумна, как ее старая родственница.

— Те, кто приходил к нам за эти долгие годы.

— Что же с ними случилось?

— Боргни убивала их, — бесстрастно пояснила девушка.