Книга Власть мертвых - Ольга Погодина-Кузьмина

– Георгий Максимыч… Радостно вновь лицезреть. Говорят, вас на место Маси пророчат? Понятно, для них самый удобный вариант…

– Почему?

– Ну, вы теперь вроде евнуха в гареме. После судимости путь закрыт и в Думу, и на госдолжности. И по рецидиву будет реальный срок. А схемы, я слыхал, рисуете не хуже Моисеича… У нас-то оценили – какая идиллия? Нежные супруги! Три месяца не разговаривали, даже по телефону через секретарей. Это после той истории с журналистом, который копал под Вовку, а потом повесился в лесу на Киевском шоссе. А что, политику белыми ручками не делают… Выпьем за помин души?

Георгий взял протянутый стакан, но пить не стал. Семенков весело и торопливо продолжал, отводя в сторону поросячьи глазки:

– Так и бывает, человек вроде как сыр в масле, а на деле это – вазелин… Про Майкла Коваля слыхали? Говорят, работал сразу на три разведки. Про всю верхушку, включая наших, собирал досье по вкладам, по недвижимости…

– И что? – спросил Георгий, стараясь не выдать пристального интереса.

– Так вы не в курсе? Утопили в собственном бассейне на роскошной вилле, в Италии. Недавно, недели не прошло. На Сицилии все газеты про это пишут. Вот бы знал, что его голый зад, торчащий из бассейна, будет сенсацией на первой полосе.

– Кто его убил?

Семенков сытно причмокнул маленьким мокрым ртом.

– Ну, нам не докладывают… А по почерку – хорошие повара, знают рецепты. Говорят, прислуга замешана и парнишка, с которым он жил…

«Игорь? Утопил Коваля?» – изумился про себя Георгий, лихорадочно перебирая знакомых, которым могли быть известны подробности дела.

Алена грузно прогремела по лестнице, остановилась, держась за перила, пошатываясь на крепких каблуках.

– Измайлов, вот ты где! Давай уже, кончайте базары тереть… Айда купаться! Голышом, у нас так! Персонал готов…

Он взял ее за локоть.

– Хорошо. Я только спущусь в каюту…

– Ты что, спать сюда приехал? – вскинулась она, но позволила проводить себя к бару, где ее подхватил под руки официант.

Георгий думал – почему Василевский, с которым он виделся за день до отъезда, ничего ему не сказал? Конечно, тот давно уже был в курсе всех деталей и не мог не знать, что Георгия живо заинтересует эта информация. Впрочем, команда, за которую играл Владлен, всегда работала в обход спортивных правил. И то, что Коваль был приписан к той же лиге, не вызывало удивления.

Георгий спустился в свою каюту. Еще на палубе он сообразил, что должен позвонить Вальтеру, который общался с Ковалем в Европе и с мазохистским ужасом исследовал все случаи насильственной смерти в кругу знакомых. Швейцарский партнер не сразу взял трубку; голос его звучал настороженно. Извинившись за поздний звонок, Георгий спросил, что ему известно. Неожиданно тот начал оправдываться.

– Я ничего не мог понять… Я был в Казахстане, только потом мне сказали. Я не могу быть замешан в такие вещи. Если б я знал, я бы сразу посоветовал ему обратиться в полицию. Но он исчез, так и не появился. Я хотел тебе сообщить на днях…

– Ты видел Игоря? – догадался Георгий.

Вальтер понизил голос.

– Я боюсь, это сделал он, твой Игорек. Звонил мне несколько дней назад, он был в Женеве. Я сразу понял, что у него серьезные проблемы.

– Почему он позвонил тебе?

– Не имею понятия. Наверное, хотел, чтобы я ему помог. Слава богу, я был в отъезде, а то меня бы обвинили в…

Он добавил немецкое выражение, которого Георгий не знал, но сразу догадался о значении – укрывательство преступника. Расспрашивать дальше не имело смысла, Вальтер трусил и юлил; Георгий попрощался.

– Держи меня в курсе, если он снова появится.

– Конечно, – горячо пообещал Вальтер, – сразу непременно…

После ареста, когда на него пытались повесить обвинение в организации убийства двух бандитов и криминального авторитета, Георгий много размышлял на эту тему. На пистолете, из которого застрелили Леню Свояка, были только отпечатки Игоря; выходило, что кто-то хорошенько вытер ствол перед тем, как тот взял его в руки. Отличный повод для шантажа, поступок в духе Коваля. И сейчас, задавая себе вопрос: могли Игорь утопить опостылевшего любовника в бассейне? – Георгий готов был ответить утвердительно.

Он нашел в Сети сицилийские новости, не без труда разбирая на экране телефона подзабытый итальянский, но не обнаружил в газетах ничего, кроме подтверждения слов Семенкова – русская мафия, криминальный след, исчезнувшие корейские слуги. Снимая одежду, чтобы встать под душ, он продолжал напряженно думать об этом. Где искать сбежавшего от полиции Игоря и следует ли его искать? Какую пользу сможет извлечь из этой ситуации Василевский? Знают ли что-то важное о смерти Коваля Володя и его жена?..

Из крана вяло струилась чуть теплая вода, отдающая металлическим привкусом. Уже не было слышно равномерного гула двигателей – видимо, судно встало на ночь на внешний рейд, – только вода плескалась у борта, и где-то на верхней палубе звучала отдаленная музыка. Георгий зажмурился и представил, что сейчас где-то в номере дешевого отеля посреди Европы Игорь вот так же стоит под душем, зябко потирая плечи, и думает о нем.

Утро началось с позднего завтрака в компании сонных, похмельных придворных; к часу Георгий был приглашен в каюту суперлюкс. Половину ночи он играл в преферанс с Наумовым и двумя адморганами, как здесь по-свойски называли прикормленных силовиков, но выпил немного и чувствовал в себе достаточно бодрости и злости. Яхта тихим ходом возвращалась в порт, участники прогулки разбрелись по каютам и шезлонгам, только Семенков, которому Феликс запретил наливать спиртное, слонялся тенью вокруг бара в надежде раздобыть живительный эликсир.

В тесном тамбуре перед дверью каюты политика Георгий застал звеньевого Геру с маленькой медсестрой. Девочка сидела на подоконнике, болтая ногами, и с улыбкой слушала негромкую, но, очевидно, пылкую речь своего поклонника. Они служили живой иллюстрацией к вечной сказке о двух юных влюбленных – чтоб понять это, было достаточно беглого взгляда. Захваченные врасплох, они сорвались с мест, словно вспугнутые птички. Гера схватил поднос с остатками завтрака, медсестра шмыгнула в дверь, чтобы доложить о посетителе.

Володя в пижаме полулежал в постели, перебирая бумаги, которые подавала ему жена. Лариса была одета и причесана с неизменной тщательностью. В кресле у окна тучный, вислощекий Струпов методично обкусывал ногти.

– Доброе утро, Георгий Максимович. – Лариса шагнула навстречу, подала ему руку. – Мы сейчас так смеялись… Владимир Львович рассказал, что в студенческие годы вы собирались организовать совместную политическую партию под названием «Элвис Франкенштейн». Вы даже, кажется, написали программу и воззвание к народу… Забавная история. Но не слишком лестная для моего мужа, ведь Элвис – это, конечно, вы.

Георгий за давностью лет забыл эту довольно бессмысленную шутку, но не удивился тому, что друг юности помнил все.