Книга Падшие в небеса. 1997 - Ярослав Питерский

Машина скорой, хрюкнув выхлопной трубой, медленно поехала по аллеи. Маленький стоял и смотрел ей вслед.

Глава восьмая

Валериан Скрябин ненавидел жизнь. Нет, он ненавидел не свою жизнь, а жизнь вообще. Он хотел, чтобы она закончилась. Он хотел, чтобы она закончилась вообще на земле. Что бы все земное перестало существовать. Эти противные деревья с зеленой листвой. Эти глупые птицы, что чирикают, воркуют и каркают по утрам. Эти глупые люди, которые только и делают, что отравляют эту самую жизнь.

Нет определенно, жизнь на планете земля должна закончиться! Вот так сразу! Без проволочек. Без лишних слов и уговоров. Просто кончиться и все! Земля должна сойти с оси. Замерзнуть в глубинах космоса! Превратиться в одну большую ледяную глыбу! И лететь, вечно лететь по бескрайнему пространству вселенной! Общей страшной и огромной могилой! Лететь в вечность и никогда, никогда не найти себе пристанища!

Валериан Скрябин ненавидел жизнь. Он ненавидел людей. Он не хотел их видеть! Эти противные существа превратились для него в размазанные тени. В фантомные пятна, которые только и делают, что мешают!

После той страшной сцены в редакции прошло несколько дней. Но Скрябин так и не смог прийти в себя. Он напрочь забросил писать статьи. Часами лежал на диване и смотрел в потолок. Несколько раз напивался до полусмерти в одиночку. Он никого не хотел видеть. Но главное он не хотел видеть свою жену Лидию.

Она приходила поздно. Как правило, готовила себе ужин и ложилась спать. Валериан лежал и представлялся, что уже уснул. Он, затаив дыхание, пытался предать своему телу недвижимый вид. Лидия его не тревожила. Она, даже не зажигая ночника, быстро ныряла под простыню и тут же засыпала.

Валериан лежал в темной спальне с открытыми глазами и думал, думал, думал. Он вспоминал их жизнь. Он вспоминал их любовь. Но он понимал, так дальше продолжаться не может. И даже дело вовсе не в выяснении отношений! Нет! Пусть это будет неизбежным. Дело в будущем! Так жить он не мог. И так жить не могла Лидия. Нужно было, что-то предпринять! Ну что? Скрябин мучился от бессонницы и думал, думал, думал!

Лидочка! Его Любимая Лидочка его предала. Так подло поступила! Так гнусно растоптала все, ради чего он жил! Ради чего существовал! Почему? Зачем? За что?

Странно, но Валериан даже не сомневался в правдивости заявления в редакции той девчонки-блондинки. Он как не странно поверил ее словам. Валериан даже не хотел спрашивать у Лидии, правда это или нет. Он твердо был убежден, что это была горькая правда! Лидия его предала и изменила. Он был уверен в этом и не оставлял места в своей душе, даже маленькой надежде на то, что его жену все-таки просто оговорили.

– Валериан, ты, почему не ешь, что я тебе готовлю? Почему? Ты уже третий день не ешь ничего жидкого! Я кастрюлю борща вылила в унитаз! Лидия отчитывала мужа на кухне.

Скрябин сидел за столом, низко склонив голову. Он ничего не отвечал. Он лениво помешивал ложечкой чай в стакане. Едва слышный звон металла о стекло, звучал, словно набат погребального колокола.

– Я с тобой разговариваю! – разозлилась Лидия.

Она хлопнула ладошкой по столу и встала в почти боевую позу – подперев бока руками. Но Валериан и на это не отреагировал.

– Что происходит? У тебя, что в газете неприятности? Что случилось? А?

Валериан посмотрел на жену. Хмыкнул. Она оказалась красивей, чем он себе представлял.

«Господи, как давно, я ее не рассматривал! У нее потрясающая фигура! У нее красива грудь! Как тут не запасть на такую женщину!» – с горечью подумал Валериан, грустно улыбнувшись, вновь опустил глаза.

– Нет, ты что издеваешься? А? Я не пойму? Ты что говорить со мной не будешь? Смотри! Я ведь тоже могу обидеться и уйти просто, так вот уйти и не разговаривать с тобой! Смотри Валериан!

Скрябин вскочил. Стакан повалился на бок и уже остывший чай разлился по столу. Лидия вздрогнула. Она покосилась на мужа.

Его взгляд! Он ее испугал! Это был взгляд загнанной охотничьими собаками лисы! Перед тем как разорвут рыжую плутовку, наверняка, она так смотрела на своих четырехлапых палачей! Она была готова броситься на эти противные алые пасти, с их кровавым и смертельным дыханием!

– Куда? Куда? – взвизгнул Валериан.

Лидия застыла в нерешительности. Она не понимала, что происходит с мужем. Захлопав ресницами, женщина осторожно переспросила:

– Что куда?

– Куда ты собралась? – уже более спокойно спросил Скрябин.

– Как куда, на работу?

– Нет, ты сказал, что уйдешь, вообще уйдешь! Куда?

– Хм, я не сказала, вообще! Я сказала, уйду, не буду разговаривать!

Скрябин рассмеялся. Он хохотал долго и заразительно. Лидия даже заулыбалась и тоже расхохоталась. Она давно не слышала, как муж, вот так, задорно смеется.

– Ты что, решил меня разыграть? – спросила она, вытирая слезы, выступившие в уголках глаз.

Но Скрябин стал серьезным. Он, как показалось Лидии, мгновенно постарел. Стал каким-то убогим мужичком с седыми волосами и противными морщинами на щеках. Женщине даже почудилось, что у Валериана вырос небольшой горб. Одно плечо у мужа повело, он явно ссутулился.

– Что происходит Валериан? Может надо сходить к врачу? Это не шутки! У тебя совсем шалят нервы!

– Замолчи!!! – взвизгнул Скрябин.

Он заметался, как тигр в клетке. Он мерил мелкими шажками помещение кухни и сжимая кулаки, выл. Лидия отшатнулась. Она, прижав ладошку к губам, с ужасом смотрела за этим маятником.

– Ты, ты сама-то веришь, в то, что говоришь? – прохрипел Скрябин.

Он неожиданно остановился и часто задышал. Лидия попыталась разрядить обстановку. Женщина медленно подошла к мужу и взяла его за руку:

– Я догадываюсь, у тебя в газете закрыли твою рубрику? Но это ничего, ничего Лера, это бывает. Мы найдем тебе работу. Найдем. Ты успокойся. И мне доверься.

Но Скрябин дернулся и отшатнулся от жены, словно от прокаженной.

– Довериться тебе? Я уже доверился, один раз. И больше не хочу!

– Ты, о чем?

– О том! О том! Лидия, ты страшный человек! Ты страшный человек! Я знаю! Я все знаю!

Лидия помрачнела. Она все поняла. Она, тяжело вздохнув, отошла от мужа в сторонку. Женщина, как-то брезгливо стряхнула ладони. Лидия вдруг пожалела, что тогда не сказала ему все сама. Не сказала, значит, упустила инициативу. А это уже половина проигрыша. Нет, надо все исправлять!

«Я должна все изменить. Он жертва, не я! А он себя возомнил охотником! Он! Этот жалкий человечишка, возомнил себя охотником! Он не понимает, что он просто ружье, обыкновенное ржавое ружье, которое, можно выкинуть на помойку! А можно взять, почистить и убить из него медведя!»

– Ты Валериан, наверное, что-то должен мне сказать? – Скрябина достала пачку сигарет.