Книга Дом скитальцев - Александр Мирер

Рассмотрим второй вариант — перенос разумов с уничтожением оригиналов. Сразу бросается в глаза слово «уничтожение». Нешуточная затея, если она проводится в крупных масштабах! Уничтожить — читай «убить». Оправданием сему, кроме тупого злодейства, может служить личное, я подчеркиваю — не телесное, а личное бессмертие каждого члена общества. Предположим, что в момент, предшествующий смерти, снимается копия личности разумного существа. Пусть организм погибнет. Копию можно подсадить в другой, здоровый организм, и личность получит вторую жизнь. Приняв эту гипотезу, мы получим обоснование агрессии, а заодно и дальних космических перелетов. Нелегко найти планету, населенную высокоорганизованными существами-людьми, например. В Солнечной системе такова одна Земля. Приходится летать далеко, приходится и воевать, и — прошу отметить — воевать бескровно. Захватчики относятся к нам, аборигенам, как к своим потенциальным телам. Убийство и самоубийство для них — синонимы. Поэтому они и не свалились нам на головы всей эскадрой и не устроили кровавую баню…

— Высший пилотаж!.. — иронически отметил генерал авиации. — Далеко-о смотрите…

— К сожалению, в завтрашний день, товарищ генерал. Мы насущно необходимы для них — таков основной вывод из предложенного рассуждения. И мы сорвались с крючка. Следовательно, будет заброшен еще один и еще, пока рыба не клюнет прочно. Теперь нас в покое не оставят.

Зернов поднял руку:

— Товарищи, предложены две версии. Третьей нет? Нет… Прошу специалистов ответить: какую версию принимаем как рабочую — первую либо вторую. Психологи? Кибернетика? Медицина? Все за вторую. Так… Мы, разведчики, присоединяемся. Переходим к следующему вопросу. Дмитрий Алексеевич Благоволин имеет сведения, что агрессоры оставили резидентов. Цель — проникновение в органы военного и государственного руководства. Его доклад с борта самолета мы слышали. Разрешите задать ему несколько вопросов? Дмитрий Алексеевич…

Благоволин сидел, опустив голову на руки. Ганин подергал его за рукав. Физик вздрогнул, проговорил севшим басом:

— Виноват, я заснул. Слушаю.

— Дмитрий Алексеевич, в вашем докладе было два пункта, глубоко нас заинтересовавшие. Первое: вы не единственный человек, оказавший сопротивление. Что вам известно об остальных?

— Дети, — сказал физик.

— Вы про Соколова и Сизова?

— Не знаю имен. Я понял так, что дети не подчинялись Мыслящим, а, наоборот, их себе подчиняли…

— Причины?

— Что-то в конструкции мозга. Мои, так сказать, клиенты были настолько удивлены этим фактом, что избегали о нем думать.

— Это нарушало их планы?

— Нарушило, — пробасил физик. — В утечке информации они виноватили детей.

— И не зря, — сказала Анна Егоровна. — Кабы не дети, мы бы тут не сидели, уважаемый.

Зернов спросил с неожиданным, очень живым любопытством:

— Скажите, а вам как удалось воспротивиться?

— Чудом, — сказал Благоволин. — Еще бы пять минут — и каюк. Их что-то отвлекло от моей особы.

— А без чудес?

— Я знал заранее, зачем они ко мне идут. Потом, я же профессионал. Мышление — моя работа. Я привык отстаивать свою линию мышления.

По комнате прошло движение — здесь было достаточно профессиональных мыслителей. Быстров сказал:

— Если позволите… Дмитрий Алексеевич в некотором роде вундеркинд. Так сказать, мыслитель милостью божьей… Кандидатскую диссертацию он защитил в двадцать пять лет, не получив докторскую степень по грустной случайности.

— Какая же случайность? — спросил Зернов.

— Ученый совет, и я в числе его членов, не понял настоящего смысла его работ. Не доросли.

— Евгений Викторович, хватит, — сказал физик.

Зернов невесело улыбнулся:

— То есть для самозащиты от «посредника» надо быть либо гением, либо ребенком?

Психолог, давно порывавшийся вставить словечко, сказал:

— Эйнштейн писал, что в гении всегда сидит ребенок.

— Товарищи, к делу… — проговорил Георгий Лукич.

— Виноват, — сказал Зернов. — Второй вопрос к Дмитрию Алексеевичу. Повторите насчет их планов на будущее.

— Пожалуйста. Вскоре после начала операции несколько Десантников были назначены резидентами. Их задача — действовать самостоятельно, если десант отступит. Количество держится в секрете. Тактика — проникновение в руководящую структуру планеты. В первоначальной десантной операции они не участвовали.

— Это все?

— Да.

— Они остались в Тугарине?

— Не знаю.

— А как думаете?

— Думаю, надо предполагать худшее. Оно разумней…

— Скажите, товарищи, — тихо проговорил Георгий Лукич, — есть возможность на глаз отличить человека, зараженного пришельцем?

— Нет. Сомнительно… Нет, — ответили в один голос Анна Егоровна, Благоволин и Ганин.

— К сожалению, отпадает. Остаются научные методы. Излучение, например? Что говорит наука?

— А ничего, — сказала Анна Егоровна. — Нужно двоих-троих пришельцев для исследования, аппаратуру, тогда наука и скажет.

— Плохо, — сказал Георгий Лукич. — Ну, а физики? У вас кончились исследования микропередатчика?

Кто-то сказал:

— Кончены, Георгий Лукич. Не излучает.

— Что поделаешь… Зернов, прошу соображения вашей службы.

Зернов принял от соседа папку с замочком, заглянул в нее, закрыл и поднялся из кресла.

— Случай необычный. — Он вздохнул и опустил на столешницу длинные растопыренные пальцы. — Как он смотрится с точки зрения нашей службы? В пределах госграницы имеется несколько… — он пошевелил пальцами, — несколько лиц с безупречными документами, безупречным знанием обстановки, условий и так далее. Это еще не делает их неуловимыми… — Он сморщился и несколько раз кивнул. — На чем я могу поймать разведчика? На попытках проникнуть куда-либо. Например, в Генеральный штаб. Но могу ли я предотвратить такое проникновение сейчас? Заявляю авторитетно — нет…

По залу прошелестело что-то. Видимо, все еще надеялись. Не бывало такого, чтобы Зернов чего-то не мог.

— Почему так? — спросил Зернов. — На подходе мы не в состоянии их задержать, поскольку они безупречно замаскированы. Точнее, им и маскироваться не надо… Далее, мы бы сумели приставить охрану к ряду товарищей, но и сие бесполезно. Благодаря своей аппаратуре — «посредникам» — они одинаково легко управятся и с охраняемыми лицами и с охранниками. Таким образом, сейчас мы беззащитны, и необходимы решительные меры. Необходимы! Уже сейчас, в настоящую минуту, несколько резидентов едут сюда и будут здесь, — Зернов показал на окно, — к утру.

— Выезд из Тугарина мы закрыли, — сказал генерал.