Книга Малой кровью - Ирина Андронати

Оказывается, первые тайные вербовочные пункты Легиона были развернуты на Земле еще в пятидесятые. И успешно работали под носом всяких там КГБ, ФБР, «Штази», МИ-6, «Сюртэ»… Поток завербованных был тогда невелик, от ста до пятисот человек в год, и сравнительно недавно достиг пяти тысяч. Но только после того, как вербовка наемников — согласно договору с Империей — стала делом вполне легальным, ее принялись широко использовать как окно для внедрения агентуры, и Адам был не одинок в подозрениях, что вся эта показушная вербовка — что в Легион, что на генетическое донорство — представляет собой теперь нечто вроде отвлекающего маневра, а настоящая тайная деятельность осуществляется где-то в другом месте, которое пока никак не удается вычислить…

Итак, ГРУ… в семьдесят четвертом организована тематическая группа, а начиная с семьдесят девятого началась заброска в Легион (а вернее, куда получится) офицеров… и по крайней мере два десятка случаев вроде бы увенчались успехом. Даже поддерживалась связь (интересно, каким способом?)… Но в девяносто третьем начальник отдела, который этим занимался, умер (совершенно естественной смертью: на майском пикничке полез купаться в озеро с родниками на дне и утонул на глазах двух десятков сослуживцев), а преемник, похоже, оказался идиотом — и, посчитав покойника сумасшедшим или жуликом, все нити оборвал и отдел развалил. Когда через пятнадцать лет хватились — документы почти полностью были уничтожены… судьба заброшенных агентов до последних лет оставалась неизвестной…

Перемать-перемать-перемать, как говорит пират Абалмасов. Кстати, пора бы его из глухомани вытащить и приставить к делу…

Пилот помялся еще в салоне и вернулся в кабину, и Адам с запозданием понял, что тому просто хотелось поглазеть или даже, чем черт не шутит, познакомиться с новым шефом, который — вот поди ж ты — забрал половину президентского авиаотряда. На самом деле произошло немножко иное, новый президент собрался сокращать свои службы, и Адам оказался в нужном месте в нужное время, но со стороны это выглядело именно так: наскочил и отобрал. Ну и ладно, подумал Адам, дутый авторитет — тоже авторитет.

Он встал и пошел в кабину. Стюардесса, строгая дама в густом официальном макияже, попыталась забежать вперед и открыть дверь, но он кашлянул, и дама замерла.

— Если можно, пива, — попросил он.

— Раки? — изогнулась дама. — Омары? Красную рыбку или анчоусы под дымком?

Адам задумался. Новое положение демонстрировало свои большие преимущества.

— А пиво какое? — решил уточнить он.

— Ну как! — изумилась стюардесса. — Которое вы любите. «Адмирал».

Адам сделал зарубочку. Он никому из обслуги ни слова не говорил о своих предпочтениях в пиве, так что, похоже, где-то в недрах аппарата существовало досье, где эти предпочтения прописаны.

— Немного анчоусов и орешки, — сказал он и постучал в дверь кабины.

Секунд через десять ему открыли.

— Господин старший имперский со… — начал было круглолицый и курносый (инженер, догадался Адам, взглянув на пустое кресло справа и сбоку), но Адам махнул на него рукой.

— Адам Станиславович, — сказал он. — В особых случаях — генерал-майор. А вы?

— Бортинженер Игнатович Сергей Геннадьевич… простите: командир корабля полковник Секунда Игорь Леонидович, второй пилот подполковник Колыванов Сергей Геннадьевич и я…

— Тоже Сергей Геннадьевич?

— Так точно. В смысле — так вышло.

— А как вы друг друга различаете? — спросил Адам.

Бедняга уставился на него в полном обалдении. Адам не подозревал даже, что простенькая шутка может вогнать человека в ступор.

— А его никто так не зовет, — сказал командир, обернувшись. — Его зовут Магнето.

— Ну, Игорь!..

— Чего тебе «Игорь»? Должен же человек знать, с кем имеет дело. Кому, можно сказать, жизнь вверяет. Можешь и сам рассказать, как магнето на «червонце» искал…

— Да ладно тебе… Ну, накололи молодого, теперь всю жизнь вспоминать будем, — сказал второй пилот. — Вы ему не верьте, Адам Станиславович, командир у нас вообще-то главным образом по травле спец, ну еще если поднести что-нибудь тяжелое, а машину-то на самом-то деле мы с Серегой-маленьким водим. Вон хотите на Цейлон посмотреть?

— Хочу, — сказал Адам.

— Высота семьдесят кэмэ, скорость шесть тысяч, — объявил бортинженер, он же — Серега-маленысий.

Действительно, маленький, сообразил Адам запоздало, если есть в нем метр шестьдесят, то это много…

Цейлон с большой высоты выглядел цепочкой огней — сияла отелями прибрежная линия. Океан был черен, а на континенте огни проступали пятнами, как светлые подпалины на гигантской шкуре.

Очень много людей, подумал Адам. Даже если считать, что каждый огонек это один человек — что полная ерунда, но все же, — то картина получается страшненькая…

Страшненькая? Почему вдруг? Он не знал. Просто само взяло и подумалось.

— Спасибо, — сказал он. — Очень красиво. Пойду работать…

Работать… легко сказать. Хорошо бы раздобыть вставные мозги.

Он поблагодарил стюардессу, подплывшую с большим бокалом пива и блюдом закусочек, и уставился в экран.

Рабочее место было оборудовано по последнему слову: хороший компьютер и связь со всем миром. Всего за год — меньше, месяцев за десять, — была расконсервирована старая сеть, и хотя о прежних компьютерах ценой в сто бутылок водки и размером с книгу можно было забыть надолго и даже навсегда (триполяровые процессоры и схемы просто в силу физических особенностей материала не могли быть размерами меньше, чем с сигаретную пачку; машина целиком получалась побольше письменного стола и стоила как грузовик), уже можно было говорить о том, что информационное единство человечества восстановлено. Буквально со дня на день ожидается возрождение телевидения… Адам вернул на экран доклад и попытался заставить себя понять, что же именно остановило его внимание на этом пустейшем документе.

Не получалось ни черта…

Тогда он упрямо, пытаясь пересилить усталость, открыл свои наметки грядущих действий.

Первое, безотлагательное: восстановить целостность флота. Вряд ли это удастся сделать напрямую, но пусть будет Императорский флот (что хорошо, поскольку позволит ввести единообразие техники и вооружения) — и национальные флоты самообороны. Им оставить старые кораблики, пусть переоборудуют, Императорский оснащать новьем.

Второе, более важное, но и более медленное: изучить все законы Империи, все кодексы и своды (по прикидкам, более ста тысяч статей) — и найти зацепки, позволяющие исключить самою возможность толковать то, что произошло и происходит на Земле, как мятеж. Если это удастся, можно будет чуть-чуть расслабиться.

Третье, тоже важное, но еще более медленное: изучить технологические цепочки Т-зон и везде, где возможно, заменить инопланетное сырье и комплектующие земными аналогами. Марцалы, хошь тресни, не производят впечатления надежных союзников. В этом деле есть один, но очень существенный прорыв: удалось разобраться с формулой катализатора, применяемого при выплавке триполяра, и теперь этот ценнейший материал может производиться исключительно из земного сырья, на земном оборудовании и земными специалистами. А эрхшшаа построили на орбите заводы, производящие эмиттеры — приспособления, позволяющие космическим кораблям проникать в субпространство и тем самым как бы (очень условно) превышать скорость света, причем на порядки. И на этих заводах тоже используется только земное сырье и земные комплектующие…