Книга Шанс для неудачников. Том 2 - Сергей Мусаниф

— Ты знаешь, как выращивают крысиного волка? — поинтересовался Холден. — Сажают в одну клетку десяток крыс, желательно, чтоб они были побольше. Если крыс не кормить, через какое-то время они начнут жрать друг друга. В итоге из десяти выживает только одна крыса, самая сильная, самая злобная, самая агрессивная. Крыса-каннибал. Если выпустить ее на волю, она начнет пожирать других крыс. Потому что распробовала вкус свежего мяса, потому что другие крысы теперь являются для нее самым доступным кормом.

— Так регулировали популяцию крыс на парусных судах, — сказал я. — К чему ты это рассказал?

— К тому, что даже из крысы можно сделать волка, — сказал Холден. — Люди иногда напоминают мне крыс.

— Еще недавно ты сравнивал нас с термитами. Похоже, мы ползем вверх по эволюционной лестнице твоих метафор.

— Мы поставили все три расы в такие условия, что им просто пришлось вырастить крысиных волков. Они повторяли эту процедуру раз за разом, и крысиные волки хорошо выполняли свое дело, регулируя популяцию и пожирая себе подобных, но в итоге этих манипуляций появился хищник, который представлял угрозу не только для своих собратьев, но и для экипажа корабля.

— Боюсь, что я потерял нить твоих рассуждений. О ком ты сейчас говоришь?

— О Визерсе, — сказал Холден. — Конечно, его манипуляции были направлены на то, чтобы спасти человечество от угрозы, и вряд ли он предполагал, что последствия гиперпространственного шторма скажутся не только на людях, кленнонцах и скаари, но и нанесут ущерб той самой четвертой расе, которую он так долго искал.

— У вас же нет кораблей, и вы бестелесны, — сказал я. — О каком ущербе ты говоришь?

— О фатальном. Мы существовали в нескольких измерениях, и одним из них было гиперпространство. Шторм, который устроил Визерс, нарушил целостность наших энергетических оболочек. Сначала мы полагали, что это временное явление, которое сойдет на нет вместе с колебаниями, уничтожающими стержни Хеклера, но процесс оказался необратим. Я не один умираю, мы все умираем. Девяноста процентов моих сородичей уже нет. Поэтому и нет больше никакого смысла в том, что ты называешь «большим тараканьим забегом».

Я расхохотался.

Наверное, не так нужно реагировать на известия о гибели целой расы, о существовании которой ты узнал совсем недавно, но я ничего не мог с собой поделать. У меня начиналась истерика.

Подопытные мыши соорудили бомбу для того, чтобы избавиться от конкурентов, а в итоге подорвали лабораторию и поубивали экспериментаторов. Смешно же.

— Жизнь полна иронии, — согласился Холден.

— Почему вы его не остановили?

— Мы пытались, — сказал Холден. — Когда мы узнали о том, что задумал генерал, мы почувствовали угрозу и отправили две автоматизированные станции, которые должны были разнести Веннту вместе с Визерсом и его устройством на атомы.

— Выходит, он и вас сделал? Не только Риттера и СБА?

— Генерал Визерс войдет в историю как самый массовый убийца, а его влияние на дальнейшую жизнь в Исследованном Секторе Космоса станет предметом для многочисленных обсуждений и споров, — согласился Холден. — Если останется кто-нибудь способный эту историю написать.

— Он все же добился своего, хотя сам об этом уже не узнает, — сказал я.

Большой тараканий забег кончился тем, что один из тараканов укусил тренера, и выяснилось, что это был ядовитый укус. Что же этим тараканам теперь делать дальше? Вроде бы не остается другого выхода, кроме как сожрать друг друга.

— О да. Он хотел изменить баланс сил, и он его изменил, полностью избавившись от нашего влияния. Людям придется самим нести ответственность за все, что они натворят дальше.

— Спорно, если вспомнить, что им придется расхлебывать последствия именно ваших экспериментов.

— Если бы не мы, людей бы вообще не было, — напомнил Холден. — Мы повлияли на людей, люди повлияли на нас. Я не скажу, что в итоге получилось справедливо, но такие мысли у меня проскакивали. Наш эксперимент изменил все. Мы искали новые цели, а нашли смерть. Видимо, вселенная решила сама урегулировать этот вопрос.

— Вы заигрались в богов, но проспали Армагеддон, — сказал я.

— Уверен, если тебе дать время, ты придумаешь еще много красочных метафор, — ухмыльнулся Холден.

— Риттер умирает из-за тебя?

— Да, — сказал Холден. — Я восполняю свой энергетический пробой за его счет, что сказывается на его физическом состоянии. Те мои сородичи, кто находился в естественном состоянии, уже мертвы или скоро будут мертвы, а я протяну еще немного.

— Значит, вы можете не только полностью вытеснять сознание носителя, но и подсаживаться к нему?

— Мы много чего можем, — сказал он. — Скажу честно, я намеревался стать единственным владельцем этого тела, но у меня не хватило сил. Сейчас я думаю, что так даже лучше. Когда я неактивен и выступаю в роли наблюдателя, отдавая бразды правления Риттеру, я пожираю не так много энергии его тела. Если бы я вытеснил Риттера полностью, то теперь уже был бы мертв.

— Но ведь твой последний переход из тела в тело случился еще до начала гиперпространственных колебаний, — сказал я. — В чем же дело? Почему тебе не хватило сил? И вообще, почему ты допустил этот шторм, почему надеялся на Разрушителей или на нас? Ты же был на Веннту, ты мог это предотвратить. Бросить тело Холдена в тюрьме, занять тело Визерса и уничтожить его устройство, тем самым продолжив нашу войну и сохранив свою расу. Все было в твоих руках.

— У меня был такой план, — сказал Холден. — Но я не смог.

— Почему?

— А о чем ты жалеешь? Ты вообще на чьей стороне?

— Я ни о чем не жалею, я хочу понять, — сказал я. — Я просто вижу в твоей истории нестыковки, а когда я вижу в истории нестыковки, я начинаю думать, что мне лгут.

— Когда такие, как я, занимают материальное тело, нам приходится частично капсулироваться, отказываться от нескольких измерений, от части своих возможностей. Кроме того, в используемое тело приходится вносить определенные изменения. Это энергоемкий процесс, и затраченные силы восстанавливаются не сразу. Пока я играл роль неоднократно убиваемого Феникса, мне приходилось скакать из тела в тело слишком часто, и мне не хватило времени, чтобы полностью восстановить потраченное. Мне банально не хватило сил.

— Носителю обязательно умирать, чтобы ты вернулся в свою нормальную форму?

— Нет. На Веннту я выходил из тела Холдена, пока тот сидел в тюрьме. Я нашел Визерса и узнал его планы, я связался со своей цивилизацией и отправил на Веннту Разрушителей, но на большее я оказался не способен. Мне пришлось вернуться в тело Холдена, благо оно было готово, чтобы принять меня. Когда Холден умер, я попытался вытеснить разум Риттера, но не смог. В какой-то момент я понял: если я продолжу процесс слияния, то отправлюсь вслед за Холденом, и Феникс никогда больше не воскреснет. Тогда я просто укрылся в уголке мозга Риттера и принялся копить силы. Это, конечно, все немного сложнее выглядело, но в человеческом языке нет нужных терминов.