Книга Аромат грязного белья - Михаил Армалинский

Пожалуй, лишь одну женскую роль ей не суждено было сыграть – роль бабушки, потому что её единственный сын умер от дифтерита, будучи маленьким мальчиком.

Эта женщина была поистине самородком золота – и волосы у неё были золотые, из-за чего в борделе её называли «Голди».

Родившись в бедной многодетной фермерской семье, будучи полуграмотной девушкой, Нелл превратилась в проницательную и многознающую, тонко чувствующую женщину и, должен сказать, в замечательную писательницу. Она, например, находит такие слова:

Годы проносились, будто боялись, что мы можем их удержать.

Как и всякая хорошая книга, эта тоже наводит на размышления, которыми я спешу делиться с кем попало и незамедлительно.

Чтобы аргументированно объяснить, почему я влюбился в мёртвую проститутку, Нелл Кимбэлл, мне бы пришлось воспроизвести полный текст её книги, которая меня так проняла. Но тут возникают проблемы с авторским правом и с неустойчивым вниманием читателя, который больше заинтересован в просматривании, чем во внимательном чтении. Так что я решил сжато описать, почему я так охвачен безысходными чувствами к восхитительной проститутке, которая, увы, уже недоступна даже за огромные деньги. Которых у меня всё равно нет.

(Будучи великолепно продажной, Нелл пишет об одном клиенте:

Он был из тех, что считают, что за деньги можно купить всё.

Я не могу это отрицать. Но покупать нужно с чувством такта.

Эх, с каким бы тактом любовных телодвижений я бы её скупил на корню…)

Уж как любовью ни стращали: любовь и слепа, любовь и зла (то – про козла), любовь и отвратительна («love stinks») и вдобавок болезнетворна («love hurts»). Даже уточняли где: «любовь – это зубная боль в сердце». После таких ужастей любви надо бы сторониться, как несущихся правительственных машин. Но правит миром – она, а не правительство, и всё равно она собьёт тебя с ног или с панталыку. Причём совершенно безнаказанно. Как российское правительство.

И есть лишь одна форма самозащиты: осознать, что ебля и любовь – две разные вещи. Об этом говорили многие и в том числе я, пишет об этом и Нелл Кимбэлл, авторитет в обоих делах, посвятившая любви и ебле всю свою жизнь, сначала дилетантски, как большинство самок, а потом, как, увы, меньшинство – профессионально, да ещё с глубокой задумчивостью, чего уж вообще раз, два, и обчёлся.

В 15 лет Нелл была давным-давно в соку, высокая, выпукло-вогнутая и красивая. Она заимела взрослого любовника и всячески им наслаждалась, пока он её не бросил без копейки в кармане посреди Сент-Луиса, куда он её вывез из ненавистной деревни. Нелл послонялась по городу денёк, а потом отыскала бордель, где когда-то работала её тётка Летти, успевшая перед смертью нарассказать племяннице, на какой улице этот сказочный дом находится и как он выглядит. Хозяева борделя, пожилые муж и жена, вспомнили Летти и с радостью взяли её племянницу под свою опеку.

И вот в первый день работы солидно выглядящий клиент берёт Нелл, и она поражается, что ощущения с этим вторым в её жизни мужчиной весьма подобны тем, что она испытывала с её предателем-любовником, и Нелл легко достигает оргазма. С этого момента у Нелл и началось осознание независимости ебли от любви. С последовавшими четырьмя клиентами в этот вечер она уже научилась не кончать, как ей по-родительски советовали хозяйка и хозяин. Однако Нелл пишет, как много у неё было соблазнительных клиентов, с которыми она не сдерживалась, а давала волю своей богатой похоти.

Нелл утверждает, что секс и любовь существуют независимо друг от друга, тогда как секс и деньги неразлучны. И действительно, общество, борясь с проституцией, то есть с человеческой природой, создаёт великую порабощающую ложь: что ебля без любви, особенно для женщины, якобы унизительна, оскорбительна, вредна и вообще не должна иметь место. А ведь это и есть воспитание проституток, женщин, которые отдаются не по похоти, а за плату «любви». (См. мое эссе о проституции Спасительница в «кирпиче» Чтоб знали!)

Разница между обществом и проституткой только в типе используемой валюты: проститутка требует за секс деньги, общество требует за секс любовь.

Проститутка, разделив любовь и похоть, может наслаждаться еблей или быть к ней равнодушна, беря за неё деньги в любом случае. Она также прекрасно понимает, что при любви секса может почти и не быть.

Общество же приковывает похоть к любви, потому что прекрасно знает, что похоть в неволе верности обязательно помрёт, ибо жить она может только на свободе разнообразия. Таким образом, у проституции и у общества единая цель: не позволять бесплатную еблю, возникающую в результате чистой похоти, не замутнённой никакими другими соображениями или расчётами. А потому свою агитацию общество направляет прежде всего на молодых людей, наиболее сильно одержимых желаньями, наиболее неопытных и легко поддающихся обману: ебаться только по любви, которая должна обязательно быть легализирована в браке или хотя бы в долгих и уважительных отношениях.

А вот тётка Нелл учила свою восьмилетнюю племянницу главной, вечно юной заповеди:

Каждая девочка сидит на своём богатстве, но не каждая это осознаёт.

Примечательно, что в своего будущего мужа Нелл влюбилась с первого взгляда и была ему верной (с её слов) и преданной женой в течение трёх лет, пока он не погиб. Нелл считала своё замужество самой счастливой порой своей жизни – а это был для неё период самой редкой ебли. После еженощных многочисленных мужчин Нелл обходилась двумя разами скучной ебли в неделю – муж её был специалистом по взлому сейфов, которые, по-видимому, в подсознании представлялись ему пиздами, а сами пизды его мало интересовали. И вот, несмотря на такую исключительно скромную половую жизнь, Нелл смотрела своему мужу в рот и не могла на него наглядеться – вот она, любовь-то.

Да и сам муж решил жениться на Нелл тоже не из-за её сексуальных достоинств, а лишь потому, что с ней, единственной женщиной, он, страдающий хронической изнуряющей бессонницей, мог проспать всю ночь напролёт. То есть он женился на Нелл по причинам прямо противоположным похоти – чтобы с ней спать в прямом смысле слова.

Он тоже был в неё по-своему влюблён, сделав-таки ей ребёнка. Но не дождался, пока родился сын, и был убит при очередном взломе пизды… простите, сейфа.

Так что в самой большой любви Нелл секса было – кот наплакал, потому что её муж, как уже говорилось, был не котом, а медвежатником.

Нелл начала свою карьеру с мечты каждой проститутки того времени – работать в роскошном публичном доме, где каждая женщина стоила по двадцать долларов – в нынешних долларах это – пятьсот, а то и больше. (В дешёвых борделях женщины продавались за пятнадцать центов.) Для многих проституток, с которыми Нелл работала, попасть в её публичный дом было тяжёлой и долгой борьбой. Так, одна из них начинала свою деятельность на речных кораблях, где её ебли в очередь матросы, а уплачиваемые за наслаждение монетки она клала в рот, так как ей, голой, их было больше некуда положить.

Супруги – владельцы борделя пеклись о своих девицах, как о родных, не обирали их, а учили уму-разуму. Хотя большинству проституток это не шло впрок – они тратили все заработанные деньги. А Нелл – шло: она стала откладывать деньги на банковский счёт, который завёл для неё владелец дома, и потом он отдал ей всё до цента, когда она ушла в содержанство.