Книга Суматоха - Лиза Хендрикс

– Хорошо, что мы не столкнулись с ним. Вот был бы кошмар, если бы он нас увидел, позвонки Каролине и рассказал ей до того, как ты успел бы поговорить с ней. Да, Мейсон? – спросила Рейн, доверительно наклоняясь к Миранде. – Женщина не должна узнавать о разрыве от своего отца.

– Господи, – протянула Миранда.

– Приятно слышать, что ты пыталась щадить мои чувства, – продолжала Рейн. – Но тебе не стоит волноваться. Я знаю, у Мейсона есть некоторые обязательства перед Каролиной, никто не хочет ее огорчать.

Рейн вела себя как женщина, которая старается разобраться в трудной ситуации, и Мейсон почувствовал себя виноватым. Он наклонился и поцеловал ее в щеку.

– О Господи, только не на публике. Я этого не вынесу. Надеюсь, вы извините меня, если я не останусь наблюдать за столь экстравагантным поведением. – Миранда встала и пошла через зал.

– Прямо в яблочко, вот это успех, – произнес Мейсон, чувствуя себя так, словно остался жив во время катастрофы, но дверца машины открылась от удара, и миллион долларов вывалился наружу, рассыпавшись под ногами. – Рейн Хобарт, ты поразила мишень. Как тебе удается хранить спокойствие?

Она уставилась на свои руки.

– Это же часть спектакля.

– У меня возникло желание отпраздновать. Потанцуй со мной.

Рейн крепко зажмурилась, а когда открыла глаза, то увидела сияющую улыбку Мейсона.

– Ладно. Но хочу тебе напомнить, что я девушка строгая и очень старомодная. Никаких тустепов или джиттербагов.

– Согласен.

Они не были Фредом и Джинджер, но все же нашли свой ритм к середине второго танца.

– Ну и что ты думаешь? – спросил Мейсон. – О вечере, я имею в виду. Если отбросить игру.

– Не Бемиджи, конечно, – ответила Рейн. – Хотя если повесить тут несколько сотен ярдов скрученной гофрированной бумаги, то сможем представить себе то же самое.

– Держу пари, ты была королевой.

– Вряд ли, но в тот вечер я оказалась на высоте.

– Извини.

– О, не стоит. Он был слишком занят собой, чтобы заслуживать внимания, а кроме того, я хорошо повеселилась.

У моей лучшей подруги Мэри Эллен Йоханнесен тоже не было свидания, поэтому я взяла напрокат смокинг, и мы пошли в зал под ручку. Танцевали с ней, вот и все, но половина Бемиджи наверняка до сих пор считает меня лесбиянкой. Тем более что я живу в Сиэтле.

– Значит, я встречаюсь с женщиной, имеющей сомнительное прошлое, – засмеялся Мейсон.

– Которая развивается каждую минуту, – ответила улыбкой Рейн.

Он кружил ее в танце, а Миранда тем временем танцевала с Тоддом Деннисоном.

– Почему ты хмуришься? – спросила Рейн, когда они возвращались.

– Этот приятель сестры настоящий идиот. Они недолго встречались после ее развода, и он всегда гонялся за какой-нибудь другой юбкой. Миранда обычно называет его Изменником Тодди.

– Кажется, она переменила свое мнение о нем.

– Только не ясно почему.

– Может, чтобы ты сосредоточил внимание на ней вместо меня? Именно так я бы поступила, желая уберечь старшего брата и помешать ему влюбиться не в ту женщину.

Мейсон наблюдал за сестрой, а когда та искоса посмотрела на него и застенчиво убрала за ухо прядь, усмехнулся.

– Опять снимаю шляпу перед твоей сообразительностью.

Оркестр заиграл медленную балладу, и Мейсон привлек Рейн к себе, ему было приятно держать ее в объятиях. Не успели они сделать шаг, как он почувствовал чужую руку на своем плече.

– Привет, Мейсон, я намерен разбить пару, – ухмыльнулся Тодд Деннисон.

– А я так не думаю, – сказал Мейсон. Внутри у него все перевернулось, когда он представил Рейн в противных руках Тодда.

– Мейсон, все в порядке. Будут и другие танцы.

Отпустив ее, он встал в сторонке, глядел на них и не мог дождаться, когда закончится песня.

Наконец музыка смолкла, оркестр взял перерыв, так что ему не пришлось сражаться с Деннисоном за то, чтобы вернуть Рейн к столу.

Но этим дело не ограничилось. Стоило оркестру заиграть что-то медленное и романтичное, как Рейн непременно приглашал кто-то из молодых людей, до того разговаривавший с Мирандой.

– Это все подстроено, – сказала Рейн, подходя к Мейсону, когда их разлучили в четвертый раз.

– Знаю. Я пробовал засечь ее, но так и не обнаружил после их встречи с Тоддом.

Внимательно оглядев зал, Рейн тоже признала свое поражение.

– Давай ее перехитрим. Если оркестр принимает заявки, можно станцевать один медленный танец прежде, чем она наймет следующего лакея.

– Голова у тебя работает, – усмехнулся Мейсон. – Извини, я на секунду.

Переговорив с руководителем оркестра, он вернулся к Рейн.

– Идем.

Без всякой паузы оркестр заиграл классику, «Серенаду лунного света» Гленна Миллера.

– О, прекрасный выбор, – кивнула она.

После вечера нетерпеливого ожидания Мейсон наконец привлек ее к себе. Конечно, в такой близости таилась некоторая опасность, ведь Рейн могла заметить, как он хочет ее. Не оставят это без внимания и другие. Но подержать ее в своих объятиях хотя бы несколько минут… Риск того стоил.

Миранда шептала заклинания, нечто вроде мольбы об отвороте, следя за братом и его возлюбленной из угла, где она несла бессменную вахту. Совершенно ясно, что они поняли ее замысел. Кажется, Мейсон готов спустить всех собак, чтобы найти ее, он спутал ей карты, заплатив руководителю оркестра.

– Где Филип? – пробормотала она, повторив в третий раз слова отворота.

– Наверно, уже в пути, – сказал Тодд, который вместе с ней наблюдал за танцующими. – Они двигаются весьма недурно.

Да, танцевали они хорошо, но Миранда углядела нечто большее. Во взгляде Мейсона, обращенном на Рейн, была какая-то особая нежность, чего Миранда не видела в глазах брата многие годы. Он любит ее. Виноват ли в том их с матерью любовный напиток или не виноват, но это хорошо для Мейсона. Заметив, как Рейн смотрит на него, Миранда вздохнула.

«Серенада лунного света» великолепна. Сексуальна. Чертовски романтична. Под эту вещь Миранде тоже захотелось танцевать, но с желанным мужчиной.

Она подумала о человеке с иссиня-черными волосами. Темные миндалевидные глаза, обтягивающие джинсы.

Никаких шансов. Пол не только верит в святость и незыблемость пропасти между гаражом и домом. Он считает ее просто дурой и, кажется, в общем-то прав.

Надо выбросить из головы мысли, которые ни к чему не приведут. Не следует думать и о том, почему она выбрала Тодда для выполнения своего замысла. Он всегда был хорош для делишек, где не обойтись без изрядной доли распущенности и легкомыслия.