Книга Рудная черта - Руслан Мельников

Ага, началось! Уже!

Змей летел на Бернгарда. Правда, на этот раз тварь не падала камнем, а скользила в воздухе, снижаясь аккуратно, по косой траектории. Как стрела на излете. Но – не теряя, а лишь наращивая скорость.

Темная безмолвная тень стремительно скользила в высверках молний над узкими проходами, заваленными обломками и трупами, над пригнувшимися человеческими телами, над поднятыми щитами, над воздетыми кверху клинками и копейными наконечниками.

Длинный хвост с тяжелым шипастым наростом чуть покачивался, готовый нанести единственный, но всесокрушающий удар.

Раскинутые крылья разбивали, рассеивали в водяную пыль тугие дождевые струи. Крылья едва-едва не касались сломов и сколов на порушенных крышах.

А вот…

– Ч-щ-щорк!

Все же коснулись. Зацепились за небольшой выступ разбитых стропил. Полетели вниз брусья и доски. Дракон чуть двинул крылом, чуть поднялся. Совсем чуть-чуть. И – дальше. И – быстрее.

– К-щ-щакх! К-щ-щакх!

А это уже не кусок разбитой осиновой кровли. Это обломилось два копейных ратовища, выставленных навстречу ящеру подобно рогатинам на медвежьей охоте.

– Дзьёнь-нь-нь!

А это – вылетел из чьей-то длани клинок, клюнувший снизу тугое чешуйчатое подбрюшье. И – увы – не пробивший черную шкуру.

– Вш-ш-ших!

А следом за мечом – полетела и сорванная когтистой лапой голова смельчака. Прямо в шлеме-горшке сорванная. Обезглавленное тело в белом плаще с черным крестом медленно оседало наземь.

– Хр-р-рясь!

А вот и чей-то щит подцепили и вырвали на лету длинные когти крылатой твари. С рукою вместе вырвали.

Всех этих мелких досадных помех, встречавшихся на пути, но неспособных его остановить, летающий гад, казалось, и не замечал вовсе. Не сбавляя скорости, не меняя направления, змей несся к Бернгарду.

Магистр ждал. Застыл над согбенными спинами и поднятыми щитами. Стоял во весь рост. На широко расставленных ногах. Без щита. Обоими руками обхватив рукоять длинного рыцарского меча.

Да, они достанут друг друга, эти два темных Властителя. Вне всякого сомнения – достанут. Только тот, что наверху, достанет до головы того, который внизу. А нижний, в лучшем случае, – лишь до брюха черного ящера. И еще не факт, что пропорет.

Сколько остается до решающего столкновения?

Миг?

Два?

Глава 25

– Давай! – Всеволод прыгнул на щит Раду.

Почувствовал резкий толчок снизу – это шекелисы ладно, в четыре руки вздернули щит кверху. Всеволод тоже оттолкнулся, ловя и множа инерцию.

Нога не соскользнула. И…

Прыжок. Вперед и вверх.

Наперерез крылатой твари.

Он вовсе не пытался закрыть собой Бернгарда. Глупо это, да и невозможно. Замысел был другой.

Всеволод подлетел, подброшенный щитом и силой собственных мускулов, под толстое черное крыло. На мгновение оказавшись вровень с драконом.

Мир вокруг замер. И один краткий миг, казалось тянется без конца.

«Из-за крыла Черного Князя не достать!» – быстрее молнии промелькнула первая мысль.

«Значит – рубить змея!» – вдогонку за ней – вторая.

В прыжке, в полете, он ударил с обеих рук. Обоими мечами. Что было сил. Целя в отсвечивающий мокрой чернотой бок твари. Туда, где кровоточила глубокая рана. Где клинок Бернгарда уже раздвинул и взломал прочную чешую.

Прежде чем два меча обрушились на змея, над головой Всеволода что-то гулко прогудело. Но – поздно. Но – бесполезно. Видимо, узревший дерзкого прыгуна Властитель тоже попытался до него дотянуться.

И – тоже помешало крыло.

А потом…

Звон, скрежет.

Сильно и больно отдается в руках. Так бывает, когда рубишь со всей мочи что-то вовсе уж неподатливое, неразрубаемое.

Драконий взрык.

Блестящая бочина летающего ящера слегка прогибается под клинками. И…

И – только-то!

Увы, два сокрушительных удара не пробили даже уже надорванную шкуру. Не расширили и не углубили рану.

Но все же качнули атакующего дракона, оттолкнули змея чуть в сторону. Заставили еще раз чиркнуть крылом по разбитой крыше. Вынудили Черного Князя, забыв о поединке, спешно выравнивать полет. Не дали сходу накрыть Бернгарда. А уж тевтонский магистр – тот не упустил своего шанса.

Всеволод еще падал наземь, когда магистр, пригнувшись, сам кинулся под дернувшуюся в воздухе крылатую тушу. Еще мгновение – и Бернгард резко, с глухим выдохом распрямившись, выбрасывает вверх руку с мечом.

Острие клинка коснулось черного подбрюшья. И – невероятно! – вошло в него, уверенно раздвигая и рассекая толстые чешуйчатые пластины. Вспарывая несокрушимую броню под отчаянный рев твари, с лету напоровшейся на сталь с серебром.

Сложная гамма чувств и эмоций захлестнула в ту секунду Всеволода. Надо же! Сам-то он не смог. Хотя рубил змея от души, с плеча. С обоих плеч. Ни он не смог, ни кто-либо другой. А вот князь-магистр – сумел. Всего лишь подставив меч под черное брюхо, да наподдав тычком снизу. Нешто Бернгард настолько сильнее и ловчее? Э-э-э, нет, что-то тут было не так.

Потом неуместную зависть и смутные сомнения вытеснила мимолетная радость. Победа?! Повержен-таки проклятый ящер?!

А после завидовать, сомневаться и радоваться стало некогда. Это была не победа! Не полупобеда… И даже не четвертьпобеда. Ранена ведь только крылатая тварь. Пусть ранена тяжело, пусть – смертельно. Но всадник-то – невредим. И, кажется, всадник еще не утратил власти над издыхающим драконом.

Ревущая – жутко, страшно ревущая – нечисть не упала. Заметалась над разбитыми крышами. Окатила стоявших внизу водопадом темной крови – хладной, как струи дождя, и смрадной, как яма для нечистот. Из вспоротого брюха толстыми змеями вываливались и провисали меж дергающихся лап жирные склизкие блестящие потроха.

По своей ли воле или понуждаемый наездником, гад тяжело взмахнул крыльями, стремясь взмыть повыше, подальше, поскорее. Однако тварь неуспела подняться на безопасное расстояние. Бернгард, крутанувшись на месте, нанес второй удар – вдогонку. Самого дракона задеть магистр уже не сумел, но свисавшие будто из прохудившейся котомки кишки – полоснул-таки острием меча.

Тугие, путаные, скрученные кольца опали, обвисли чуть не до земли. Дракон уже не ревел. Хрипел и стонал. Вот только те хрипы и стоны звучали не тише громовых раскатов.

С яростным гортанным кличем за раненой нечистью метнулся Золтан. По обваленным стропилам, как по мосткам, взбежал на разбитую крышу. Прыгнул… Отчаянный сотник шекелисской заставы – клинок в ножнах, обе свободные руки разведены в стороны – влетел в болтающиеся под рассеченным брюхом влажные связки потрохов, вцепился латными перчатками в склизкую плоть. Пытаясь то ли задержать змея, то ли вскарабкаться к разверстому кровоточащему чреву и добить тварь, то ли попросту вырвать с мясом клок требухи побольше. Крылатый змей поднял смельчака над крышами. Кожаные с металлической отделкой боевые перчатки все-таки не удержали Золтана. Руки соскользнули. Шекелис сорвался. Упал, к счастью, не наземь – на мягкую кучу порубленных упырей. А упав – тут же вскочил на нога, грозя кулаком, что-то крича вослед улетающей твари.