Книга Бедняга Смоллбон - Майкл Гилберт

Было уже восемь и совсем стемнело, когда он вернулся в Линкольнс Инн. Привратника Мейсона нашел в его каморке.

Представившись и растопив лед отчуждения восхищением коллекцией оловяных кружек, сказал:

– Рад был бы снова услышать от вас, если не возражаете, как все происходило вчера вечером. Лучше всего бы нам взглянуть прямо на месте.

Мейсон согласился. Когда они выходили, часы на башне начали бить.

– Вот видите, – заметил Мейсон, – так все и было – только пробило семь, а не восемь. Я как раз запер парадное, а когда вышел, мистер Коккерил как раз входил в ворота. Мы и пошли дальше по двору. Уже не помню, о чем мы говорили. Шли не спеша – но и не останавливались. В конторе было темно, как и сейчас. – Мейсон указал вперед. В помещениях фирмы «Хорниман, Бёрли и Крейн» было темно, как в могиле.

– Ага, – протянул Хейзелридж и оглядел пустынный двор. – И тут Коккерил вошел, а вы пошли дальше.

– Верно. Ох, нет, я забыл. Тут я увидел кота.

И Мейсон рассказал Хейзелриджу о коте Шансери и о пойманном голубе.

– Это было до того, как Коккерил вошел внутрь?

– Нет, – сказал Мейсон. – Пожалуй, потом. Как раз я собрался идти дальше.

– Значит, вы разглядели мертвого голубя и прочесали кусты, когда услышали крик Коккерила?

– Так точно.

– И как долго это могло продолжаться?

– Ну, не слишком долго.

– Две-три минуты?

– Ну, примерно. А зачем вам это, инспектор?

– Просто так. Для порядка, – ответил Хейзелридж. Взглянул на часы и снова сунул их в карман. Они показывали восемь часов семь минут.

IX

Вечером Хейзелридж долго не мог уснуть. Обычно он обладал профессиональной способностью выключать свой мозг: работу и все заботы оставлял позади, за письменным столом. Не делай этого, вряд ли когда-нибудь смог бы выспаться.

Но сегодня поток мыслей прорвал изоляцию. Начал он с констатации: убийца не мог предвидеть перебои с электричеством. И первый вывод Хейзелриджа – убийцей должен быть тот, чье позднее возвращение домой никого бы не удивило. Тот, кто живет один. Кто не ужинает дома. Но верен ли этот вывод? Что, если убийца приготовил надежное алиби, какое-то отличное оправдание своему опозданию, которым не пришлось воспользоваться? Неожиданный дар небес в виде перебоев с электричеством послужил вместо него.

Решив так, Хейзелридж перевернулся на другой бок и попытался уснуть.

Но где-то в мозгу, как песчинка в устрице, увязло твердое зернышко факта. О факте этом он узнал из разговора с женихом мисс Читтеринг Гербертом Хайменом. И факт этот был связан с чем-то, что Хейзелридж уже когда-то слышал, и ему казалось, что говорил это Боун.

Уличные фонари бросали тени на белый потолок. После полуночи они погаснут.

«Буду раздумывать об этом, пока не погаснут фонари, – сказал он себе. – Если до той поры не догадаюсь, брошу.»

Следующее, что он услышал – звонок будильника, призывавшего встречать новый день.

11. Вечер четверга

ОЦЕНКА КАПИТАЛА

Годы проходили, а он все сидел на одном месте, писал все те же бумаги и думал все об одном и том же, как бы в деревню.

И эта тоска у него мало-помалу вылилась в определенное желание, в мечту купить себе маленькую усадебку где-нибудь на берегу реки или озера.

Чехов. «Крыжовник»

I

– Вы уже слышали? – спросил Джон Коу.

– Нет, а что?

– Эрик уходит.

– Так значит вы.

– Нет, – покачал головой Джон. – Я тут не при чем. В этом вся прелесть. У меня совесть совершенно чиста. Но Эрик был настолько убежден, что я на него нажалуюсь-судит-то по себе – что пришел к выводу – будет достойнее и разумнее сделать первый шаг самому. Добился аудиенции у Билла Бёрли и как джентльмен подал в отставку.

– А что было дальше?

– Ну, дальше я знаю только от Чарли – вы же знаете, как слышно все на лестнице в подвал – так что не стоит принимать это за чистую монету. Но Билл Бёрли после этой истории с Читтеринг явно переживает очередной моральный кризис, а если прибавить ещё полицию и все прочее, он явно был не в лучшей форме. Когда к нему явился Эрик и сказал: «Я хочу уйти», Бёрли лишь кисло посмотрел на него и сказал: «Хорошо, когда?» Так что весь эффект полетел к черту.

Эрик, явно пытаясь выжать из него хоть искру интереса, заявил:

– И мне не нужно выходного пособия. Если не возражаете, я уйду с завтрашнего дня.

Но даже это не задело нашего героя. Он только запыхтел и буркнул: «Ну что же.»

– А, привет, Эрик. Мы как раз о тебе говорили.

– Я так и думал, – сказал Эрик Даксфорд. Он явно был в том неприятном расположении духа, когда человек ищет, на ком сорвать злость, и притом не знает точно, с кем бы поругаться. – Я слышал, вы во вторник вечером заходили ко мне в контору.

– Но я же не знал, что это ваша контора, – ответил Джон, рискованно откинувшись на стуле. – Судя по надписи на дверях я считал, что фирма принадлежит Смиту и Силвермену.

– Смит уже на пенсии, – сердито бросил Эрик. – А Генри Силвермен – мой компаньон. И чертовски хороший коммерсант.

– Так что адвокат там только вы один.

– Ну и что? – спросил Эрик. – Он разбирается в праве лучше, чем любые два заскорузлых жополиза из этой богадельни вместе взятые.

– Не сомневаюсь, – согласился Джон. – Наверняка он близко – я даже сказал бы непосредственно-знаком с некоторыми областями права, как например нарушение условий договора или такой прекрасный старомодный проступок, как сманивание служащих.

– Послушайте, вы… – начал Эрик. – Подумай я, что вы все рассказали Бёрли.

– Ведь вы чертовски хорошо знаете, что я этого не сделал, – холодно заметил Джон. – И если вам от этого станет легче, то знайте, что никогда и не собирался. Но раз вы сами решились на уход, которого давно заслуживали.

– Вы хам!

– Держите себя в руках, – оборвал его Джон, наклонив стул ещё больше. – Для драки вы слишком толсты и к тому же мы оба давно вышли из возраста, когда не мешает небольшая доза физического воздействия.

– Я не намерен руки пачкать, – заявил Эрик.

– Тот грохот, что вы слышали, – сказал Джон Боуну, – это у меня камень с души свалился.

– Но кое-что я вам скажу, – Эрик остановился в дверях. – Я чертовски рад, что уберусь отсюда. Мне тут осточертело. День за днем только: «Да, ваше превосходительство, никак нет, ваше превосходительство, не окажет ли мне лорд честь позволив почистить его ботинки?» Вы не адвокаты, вы лакеи. Как же я рад, что окажусь в конторе, где занимаются нормальной работой! Она совсем не столь престижна, как ваша, но там хоть человек сам себе хозяин.