Книга Монах. Шанти - Евгений Щепетнов

– Ваше величество, все готово! – с поклоном доложил вернувшийся слуга.

Шанти вышла из комнаты и пошла по коридору, сопровождаемая эскортом гвардейцев. Их было четверо – двое сзади, двое спереди. Так-то Шанти в их защите не нуждалась, но надо же было показать свою значимость. Императору положена охрана, и нужно соблюдать правила, пусть даже и не все. Император без охраны – это все равно как голая женщина на базарной площади в полдень: странно и вызывает вопросы.

Идти было довольно далеко, минут пять – вначале длинным коридором дворца, потом по дворцовым дорожкам, мощенным ровной брусчаткой, чисто выметенной и отполированной тысячами ног. Встреченные дамы и кавалеры кланялись императору, женщины косили глазом, томно вздыхая, отчего их полушария, и так выпирающие из платьев, едва не вываливались наружу. Так дамы пытались привлечь внимание императора, до сих пор славящегося сексуальным аппетитом. Когда не мертвецки пьян, конечно.

К Шанти уже пытались подкатываться девицы, надеявшиеся стать фаворитками, – ведь если девица займет место подле императора, ее семья может получить преимущества перед другими семействами, а в идеале, если угодит его величеству, может стать императрицей, а это совсем другой уровень политики.

Только Шанти отказала всем девицам, как на нее навалилась волна томных, пахнущих благовониями молодых мужчин, принимающих, с их точки зрения, неотразимо соблазнительные позы. Когда драконица смотрела на это безобразие, ее разбирал смех и охватывала легкая грусть – жаль, что Андрей не видит, они бы вместе посмеялись над извращенцами.

Впрочем, скоро отпали и томные молодые люди, оставив окружение императора в полном недоумении – как наладить с ним прежние отношения? После покушения Антагон сильно изменился, и теперь придворные волей-неволей заняли выжидательную позицию, дожидаясь какого-то определенного посыла с его стороны.

Казнь исчадий напугала и озадачила окружение императора: если уж с такими влиятельными и страшными существами расправились так безжалостно и быстро, что же ожидать им? Не окажутся ли завтра на Стене Позора их головы?

Столица затаилась, потрясенная переменами и ожидающая еще худших перемен.

Сладкий запах цветов, горячий ветерок, вяло шевелящий листья экзотических деревьев, которых не было в лесах Славии. По словам управляющего, эти деревья были привезены откуда-то с Черного континента, прапрапрапрадедом императора.

Пышные цветы с мясистыми лепестками – Шанти чуть не вздрогнула, когда впервые увидела, что этот цветок сомкнулся и сожрал муху, неосторожно усевшуюся на сладкую лужицу нектара внутри венца. Это были насекомоядные цветы, что в общем-то хорошо – меньше будет мух. Хотя по здравом размышлении Шанти решила, что мух привлекает медовый запах этих самых цветов. Не пахли бы – не прилетали бы мухи. Все в этом мире взаимосвязано…

Плетущиеся цветы густо увивали беседку, однако позволяли любоваться окружающей красотой. Кусты были подстрижены в виде фигур животных и людей, большие деревья стройными рядами обступали аллеи, фонтанчики посреди лужаек пускали вверх радужные, сверкающие на солнце струи – прекрасное зрелище, достойное кисти художника. По словам того же управляющего, этому дворцу много тысяч лет, очень много тысяч. В этом дворце жили поколения императоров Славии, занимавшей некогда весь материк.

Стол был уставлен яствами, среди которых почетное место в центре занимало теплое, жаренное на углях мясо, исходящее розовым соком, – Шанти так и не смогла отказаться от привычки есть полусырое мясо. Все-таки драконья сущность давала себя знать. Хотя многие из людей тоже любили полупрожаренные сочные куски. Драконица по этому поводу сделала заключение: в этих людях сильна драконья кровь, их предки позже стали людьми, за столетия и тысячелетия накрепко забыв о своей «крылатой» судьбе.

При виде мяса Шанти отбросила все мысли, кроме мысли о еде, и, плюхнувшись в кресло, вцепилась руками в первый попавшийся здоровенный кусок. Сок тек у нее по подбородку, но она не обращала внимания – кого стесняться императору? В самом деле, глупо быть императором и оглядываться на то, что ты не соответствуешь каким-то там правилам поведения за столом! Император, он на то и император, чтобы устанавливать правила, а не тупо следовать чужим. По крайней мере так думала Шанти.

Утолив первый голод, драконица стала есть медленнее, а когда захотела попить, махнула рукой слуге, который маячил за порогом в пределах видимости, – Шанти терпеть не могла, когда кто-то стоял за плечом и ждал сигнала налить или подать. Слуги уже знали новые привычки своего монарха и старались не быть назойливыми. Сейчас Шанти обошлась бы без слуги, но хрустальный кувшин, наполненный соком, стоял далеко – с места не достать, а вставать не хотелось.

Слуга тут же появился в беседке, Шанти указала на кувшин, тот с готовностью схватил драгоценный старинный сосуд, изготовленный лет двести назад, и наполнил бокал розового хрусталя. Шанти протянула руку, взяла бокал, и… вдруг ее окатила волна страха, ожидания, нетерпения и снова страха – такого сильного, что «императора» будто обдали кипятком.

Драконица поразмыслила и поставила бокал на стол. Перевела взгляд на слугу – человек лет тридцати пяти, ничего необычного. Шанти старалась не обращать внимания на слуг, они все были на одно лицо, похожие, как патроны в патронташе гвардейца Балрона.

Управляющий подбирал слуг по какому-то определенному принципу – все не очень высокие, не толстые и с невероятно неприметными лицами, будто куклы, которых вырезали из одного куска дерева и забыли раскрасить. Незаметные механизмы огромной структуры, именуемой дворцом императора. Они все побаивались Антагона, но этот… этот превзошел всех по уровню своего страха. Почему?

При всей своей некоторой безалаберности Шанти не была глупа. Наоборот, она обладала очень острым умом, иногда, правда, направляющим ее совсем не в ту сторону, куда надо. Но это уже особенности драконьего мировоззрения, а еще – влияние воспитания. Или, скорее, отсутствие такового. Посиди-ка сто лет в темной пещере, ежеминутно ожидая гибели, пожалуй, одним сдвигом психики не обойдешься. Был такой сдвиг и у Шанти, почти исчезнувший после того, как она встретилась с Андреем и провела с ним долгое время. Сегодня этот самый сдвиг, который предполагал недоверие не только к людям, но и вообще ко всем живым существам на свете, помог драконице. Ее смутные подозрения мгновенно переросли в уверенность, и первое, что она сделала, приказала:

– Стоять! Ко мне, быстро!

Слуга осторожно, опасливо поглядывая на грозного «императора», подошел и склонился так, что было видно его лысую макушку. Шанти с неудовольствием посмотрела на плешь и представила, что у нее на голове вдруг исчезла чешуя. Ей стало противно, и она поморщилась, отложив пирожное, к которым пристрастилась, пока изображала императора. Аппетит был безнадежно испорчен.

– Пей! – Шанти указала на бокал с соком.

– Что… ваше величество… – залепетал слуга, не поднимая головы. – Что вы сказали?

– Пей. Сок. Быстро! – с расстановкой рявкнула Шанти, и стражники, стоявшие у беседки, насторожились, сделав несколько шагов по направлению к императору.