Книга Невеста маркиза - Лесли Лафой

– Постой!

Симона оглянулась.

Не поднимая взгляда, Дрейтон спросил:

– Ты слышала про мачеху лорда Локвуда?

Ну, раз он уже осведомлен, значит, Тристан все ему выложил.

– Да, а что?

– Когда ты узнала?

– Еще до того, как мы уехали из сада этой ночью. Еще вопросы?

Никто ей не ответил, и Симона, закрыв за собой дверь, пошла к себе в спальню, ошеломленная таким поворотом событий. Ее не станут насильно выдавать за Тристана. Ее не отправляют в изгнание. Все будут делать вид, что этой скандальной связи просто не было. Боже, неужели мир встал с ног на голову?

Не раздеваясь, она упала на кровать, заложила руки за голову и стала разглядывать лепное алебастровое украшение на потолке. Интересно, что обо всем этом думает Тристан? Наверное, испытывает глубокое облегчение от того, что ему удалось избежать насильственного похода к алтарю. Тем не менее остается еще проблема с Люсиндой, которая, собственно, и стала начальным моментом для всего, что произошло ночью. То, что им не нужно жениться…

Симона вздохнула и закрыла глаза. Придется утром поговорить обо всем с Тристаном, – разумеется, после того, как он попросит прощения за свое гадкое расположение духа, и решить, как им быть дальше. Если, конечно, он уже не плывет обратно в Америку, вознося благодарность своей счастливой звезде.

Глава 11

Тристан прошел обратно тем же путем, каким его вели внутрь, и, выйдя на заднее крыльцо, обнаружил, что конь терпеливо дожидается его, а Сирил Хейвуд расхаживает по дорожке у крыльца.

– Хейвуд, – произнес Тристан, когда тот остановился прямо перед ним. – Почему меня не удивило то, что вы меня здесь дожидаетесь?

– Временами вы бываете чрезмерно спокойным и рассудительным.

«Судя по всему, сам Хейвуд этим недостатком не страдает», – додумал Тристан.

– Вы мне не нравитесь, Локвуд. Ну что ж, сказано честно и прямо.

– Вряд ли, мистер Хейвуд, вы со мной не знакомы. Скорее вам не нравится мой интерес к Симоне.

– Она еще очень юная.

– В некоторых отношениях, – согласился Тристан. – А в других она мудрее, чем нам обоим удастся стать когда-нибудь в будущем.

Хейвуд долго смотрел на Тристана, прищурив глаза, а потом резко заявил:

– Она не шлюха.

Так, по его мнению, Тристан считает ее шлюхой? Гнев вспыхнул в нем и пожаром пробежал по жилам.

– Я до крови изобью любого, – медленно произнес Тристан, – кто позволит себе предположить подобное.

– Только попробуй ее обидеть – и сам будешь избит до крови.

Это ему обещает мужчина с одной здоровой рукой? Напомнив себе, что, хотя вступить в драку по этому поводу весьма приятно, все же это было бы нечестно, Тристан пожал плечами.

– Я все понял, мистер Хейвуд.

Хейвуд, не двигаясь, смотрел, как Тристан садится в седло, и вдруг, протянув руку, схватил коня под уздцы.

– Симона мне как дочь! – гневно проговорил он. – Она мне дороже собственной жизни. Вы можете сказать о ней то же самое?

Тристан судорожно вздохнул и стиснул зубы:

– Вы имеете в виду собой заслонить ее от любой опасности? Да, могу.

Хейвуд сузил глаза и, когда конь Тристана подался вперед, отпустил поводья. Потом, не говоря ни слова, он круто повернулся, поднялся по ступеням и ушел в дом.

Тристан протяжно выдохнул и рассеянно покачал головой, вспоминая о том, какой чудесной была эта ночь до тех пор, пока они с Симоной не уехали со склада. Если бы только они остались там, решив отбросить к дьяволу все попытки придерживаться условностей! Если бы, если бы… Если бы не Люсинда, ему не пришлось бы стать благороднейшим из подонков.

Зарычав с досады, он тряхнул головой, развернул коня и пустил его в галоп. Когда садовая ограда осталась у него за спиной, он быстро поехал к дому, надеясь там достичь забвения с помощью бренди.

Небо уже начало розоветь, когда Тристан вышел из конюшни и стремительно взбежал по ступеням, ведущим в его городской особняк.

Едва он сунул руку в карман за ключом, как дверь открылась, и он перешагнул порог, недоуменно вспоминая, велел ли дворецкому, чтобы его дожидались.

Сбросив плащ и вручая его лакею, Тристан недовольно спросил:

– Поттер, есть какая-то причина, которая заставила тебя бодрствовать в такую рань?

– Лорд Ноуланд ждет вас в кабинете, ваша светлость. Ноуланд?

Тристан извлек из кармашка часы. Без четверти шесть. Странно.

Убирая часы, он спросил:

– Что здесь делает Ноуланд? Не считая того, что ждет меня, я имею в виду.

– Он не сказал, сэр.

Ну конечно, не сказал: аристократы не дают объяснений слугам, а слуги не задают вопросов.

Тристан быстро прошел по коридору к своему кабинету и обнаружил там гостя, который уютно устроился в мягком кресле у весело пылающего камина.

– Ноуланд, – окликнул он его, отметив пустую рюмку, стоящую на столике рядом с креслом. – Что заставило тебя выйти из дома так рано?

– Сейчас не рано, а поздно, – уточнил Ноуланд, прикрывая рот тыльной стороной руки. – Я еще не ложился в постель.

Похоже, он собирается что-то рассказывать…

– А бренди еще осталось?

– Немного.

Проходя к буфету, Тристан спросил:

– Ты собираешься поведать мне, почему оказался здесь в такой час, или хочешь, чтобы мы поиграли в игру «задай правильный вопрос»?

– Сегодня вечером я допоздна работал над докладом, который хотел представить моему начальнику утром, – принялся объяснять Ноуланд, пока Тристан наливал себе бренди. – После полуночи я ушел из кабинета и направился домой, по дороге углядев, что ты и леди Симона Тернбридж улизнули, чтобы, как я полагаю, устроить тайную встречу на складе.

Тристан неодобрительно покачал головой.

– Так ты следил за нами?

– Говоря точнее, я следил за леди Таунсенд, которая следила за вами.

Люсинда? Тристан замер.

– Этого только не хватало! – пробормотал он.

– Я так и понял, что ты не заметил ее присутствия. Ну конечно, не заметил. Ему и в голову не приходило, что такое возможно. Глупость и слепота. Непростительная небрежность.

Тристан поднес рюмку к губам и сделал глоток.

– Как долго она там оставалась?

– Не слишком долго, – заверил его Ноуланд. – Как только ты поручил своего коня сторожу, ее карета поехала дальше.