Книга Ловелас и скромница - Элизабет Бикон

— Меня предупреждали, что с вами трудно разговаривать, но я не думал, что настолько, — с горечью сказал мистер Ходж.

— Я достаточно повидал наш справедливый мир, чтобы стать таким. Но, как я понимаю, вы пришли не затем, чтобы обмениваться со мной циничными замечаниями?

— Я пришел сюда, потому что не знаю, куда еще пойти.

— Хорошо, прошу вас, продолжайте.

— Вы уверены, что хотите это слышать?

— Иначе я не вышел бы к вам. А раз уж вы говорите, что пришли сюда, потому что вам больше некуда было идти, может быть, мы все-таки поговорим о деле?

— Да. Ваш друг Шоу… У него столько врагов, что они забили бы весь Ньюгейт, но один из них ненавидит его сильнее, чем все остальные, вместе взятые.

— Об этом я догадывался. Его имя?

— Не знаю, поверите ли вы мне. На Боу-стрит мне не верят, смеются надо мной и выталкивают взашей, — возмущенно признался Чарли, и пока что Хью ему поверил.

— Но у меня более гибкий ум, — подбодрил он.

— Что ж, он вам пригодится, — пробормотал Чарли и тяжело вздохнул. — Это лорд Белдастоу приказал схватить вашего друга, и он точно успеет его убить, если мы не поторопимся. Я слышал, он говорил об этом парню, которого нанял в грумы. И раз уж он так сильно ненавидит вашего мистера Шоу, то он не шутит.

В памяти Хью сразу всплыли некоторые факты, которые теперь приобрели связь и смысл. Он решил поступить так, как привык делать в забытом прошлом, — хорошенько оценить сведения, прежде чем их использовать.

— Почему я должен вам верить? А если он сын вашего хозяина, то почему вы его выдаете?

— Потому что мой хозяин не такой, как его сын, — лаконично ответил Чарли, и если его презрение к Белдастоу было притворным, то он был лучшим из всех лондонских актеров.

— Что же он за человек, если смог отказаться от старшего сына ради этого ничтожного карлика? — провокационно заметил Хью.

— Он об этом горько жалеет, — сказал Чарли.

— Как трогательно! — усмехнулся Хью и продолжал сверлить Чарли своими холодными, настороженными глазами.

— Сэр Хью, по приказу маркиза я тщательно изучил все это дело. Мы оба думаем, что причина случившегося с мистером Шоу и его подругой лежит в прошлом. Его светлость был молод и наивен, поэтому поверил своему отцу, который обещал обеспечить девушку. Только я думаю, не заплатил ли он более тяжкую цену за то, что его обманули.

— О, думаю, мой друг не согласится с этим итогом, — ледяным тоном произнес Хью, и под его ироничным взглядом Чарли низко опустил голову.

— Да, не могу сказать, что я его виню. Его светлость однажды спас мне жизнь, так что я считаю себя обязанным ему. Он велел мне следить за своим наследником уже полгода назад. Уже это доказывает, что теперь он поумнел.

— В таком случае остается пожалеть, что вы пришли в этот дом только после того, как пропали Бен Шоу и совершенно невинная девушка, которую он охраняет.

— Проклятый коротышка оказался хитрее, чем я думал, сэр Хью. Каждый раз, когда я готов был его схватить, он прекращал одно дело, а потом затевал новое где-нибудь в другом месте. Его люди натворили слишком много грязных дел, чтобы признаться, кто за ними стоит. Пока вы не поймали Стичфорда, я уже стал опасаться, что так и не смогу притащить лорда Белдастоу на виселицу.

— Почему же Белдастоу захватил Бена Шоу, а не просто его убил?

— Потому что он ненавидит его пуще ада. Он хочет его хорошенько помучить перед смертью, — угрюмо сказал Чарли.

Хью содрогнулся и помрачнел еще больше.

— А где же находится твой хозяин, пока происходит это безобразие? — недоверчиво спросил он.

— В Париже, пытается заглянуть в записи Бонапарта.

— Зачем?

— Чтобы стереть грязные следы лорда Белдастоу, пока кто-нибудь не обнаружил их там, где им не следовало быть.

— То есть он шпионил в пользу Франции? Да если б он был моим сыном, я бы донес на него, а не стал бы спасать!

— В самом деле, сэр Хью?

— Не важно, как бы я поступил. Важно сообразить, как вырвать моих друзей живыми из клешней этого преступного негодяя.

— Это верно, сэр Хью. Мне кажется, я знаю, где он их держит, только не могу придумать, как мне вызволить их оттуда.

— Тогда предоставь это дело мне, — сказал сэр Хью Кентон своему новому союзнику, и они направились в кабинет лорда Карнвуда, чтобы составить план действий.

* * *

— Бен? — Шарлотта очнулась от замечательного сна в восхитительной уверенности, что хотя бы часть ее сна соответствовала действительности. — Что случилось? — спросила она сонно, ощутив под своей щекой его напряженные мышцы.

— Тише, я прислушиваюсь!

Наконец она все вспомнила и тоже насторожила слух, чтобы услышать что-нибудь, кроме его ровного сердцебиения.

— Я ничего не слышала, — через некоторое время прошептала она.

— Потому что ты спала! — упрекнул он ее и слегка отодвинулся, чтобы не отвлекаться.

Ну, это уж слишком, сердито подумала она и села в кровати.

— Извини, что я позволила себе заснуть.

— С удовольствием, а теперь помолчи.

— О! И почему я думала, что люблю тебя?

— Понятия не имею! Шарлотта, вспомни, где мы находимся и, что нам грозит!

Хотя после бурной любовной сцены она пребывала в изумительно радостном настроении, сердитое молчание Бена и воспоминание о неистовой злобе Белдастоу заставили ее прислушаться к тому, что происходит за стенами их тюрьмы. Если их действительно держат в подвале городского дома лорда Пемберли, значит, в его доме царит полный беспорядок. Даже сюда время от времени доносились приглушенные звуки.

— Если это крысы, то они подозрительно активные, — пошутила она, но Бен не ответил.

Неожиданно он показался ей ужасно отдалившимся, и она подумала, поймет ли она его когда-нибудь, узнает ли по-настоящему. Если их врагу удастся добиться своего, тогда у них не будет возможности узнать друг друга лучше, и вдруг Шарлотта пожалела, что была такой скрытной. Нужно было давно рассказать Бену о своей жизни на корабле, о своих замечательных родителях. Но сейчас уже было поздно, и она хотела только одного — узнать, насколько любящим и благородным был он по отношению к женщине, рядом с которой мог умереть.

— Откуда мне знать? — пробормотал он.

— О чем? — спросила она, прислушиваясь к отдаленному шуму.

— Помощь ли это, или Белдастоу возвращается, чтобы позлорадствовать надо мной.

— Да, узнать трудно. Но думаю, если лорд Белдастоу действительно использует в качестве подземной тюрьмы дом своего отца, то в его интересах вести себя тихо, а не устраивать такой шум.