Книга Вертикаль жизни. Книга 3. Ветер перемен - Семен Малков

— А говорили и писали, что Алтай относится к «красному поясу», — выразил удивление Наумов. — Вроде бы там больше сторонников коммунистов.

— Это так и есть. Люди там живут тяжело и не видят обещанного Ельциным процветания, — объяснил Полунин. — Но теперь готовы снова ему поверить.

— Но почему? Если считают его обманщиком, — непонимающе посмотрела на мужа Варя. — Сам говоришь, что живут там хуже, чем раньше.

— А президент сумел возродить надежду, что выполнит свои обещания, — ответил ей Михаил Григорьевич. — На что способны коммунисты, люди уже знают и, конечно же, хотят лучшего. Я тоже разделяю настроение земляков.

— Неужто ты снова ему поверишь? — неодобрительно покачал головой Артём Сергеевич. — Ведь у тебя из-за царящего в стране бардака сейчас без работы дочь и зять!

Дочка и зять Полунина поженились еще в институте и работали инженерами в оборонном конструкторском бюро. После сокращения военных заказов их лаборатория была ликвидирована, и никого из сотрудников не трудоустроили.

— Согласен, что в стране бардак, но постепенно все образуется, — убежденно сказал Михаил Григорьевич. — Кому нужно было столько инженеров? Поэтому мои сейчас без работы. Однако, как и другие, они найдут свое место в жизни. Наш народ предприимчив!

— Твоими устами да мед пить, — не согласился с ним Артём Сергеевич. — А как быть с теми, кто не найдет? Разве не видишь, сколько уже бомжей, нищих и как растет преступность?

— Большинство найдет. Дочка уже переучилась на бухгалтера, а зять намерен делать мебель, — бодро ответил Михаил Григорьевич. — Люди должны заниматься тем, что востребовано обществом. А для тех, кто не сможет, существует социальная защита.

— Но разве Ельцин даст ее людям? — усомнилась Варя. — По тому, что он делал до сих пор, этого не видно.

— И все-таки на это есть надежда, — упрямо заявил Полунин. — Никого больше не вижу, кто продолжил бы необходимые России реформы. Неужели вы хотите, чтобы в магазинах опустели полки? А это неизбежно случится, если к власти опять придут коммунисты.

— Поэтому ты готов оставить у власти того, кто отдал страну на разграбление шайке ловкачей, а народ довел до еще большей нищеты, — возмутился Наумов. — На Ельцине свет клином не сошелся! Сам же говоришь, что у вас на Алтае люди стали жить еще беднее, чем при советской власти.

— Это так, колхозы разваливаются, но на земле уже появились настоящие хозяева — фермеры, — стоял на своем Полунин. — Реформы хотя и медленно, но идут, и полно отечественных товаров, не уступающих импортным. А их делают те, кто стал владельцами своих предприятий. — И убежденно добавил: — Конечно, законный порядок необходим. Но пока идет передел собственности порядок навести невозможно. Тут никакие генералы не помогут, — с усмешкой взглянул он на Наумова. — Когда же все приберут к рукам, новоявленные богачи установят порядок не хуже, чем в других странах.

— Выходит, ты согласен, чтобы они ограбили остальной народ? — не сдавался Артём Сергеевич. — А я все же надеюсь, что среди политиков найдется человек с совестью, который осуществит нужные реформы более справедливо и даст по рукам распоясавшимся жуликам.

— Блажен, кто верует, — скептически усмехнулся Михаил Григорьевич. — Ты имеешь в виду Лебедя? Но и ему не справиться с алчущими поживиться таким огромным количеством бесхозного добра. Он лишь приведет за собой новую «голодную стаю». А большинство сподвижников Ельцина нажрались до отвала и могут уже думать о наведении порядка.

Его доводы не убедили Наумова.

— Хотя ты и прав, но это — позиция непротивления злу, и я с ней не согласен, — поморщившись, сказал он другу. — Нам пытаются внушить, что период «бандитского капитализма» неизбежен, а потом, дескать, наступит порядок. Приводят в пример Америку. Но есть лучшие примеры у нас в Европе. И честные политики, такие как генерал Лебедь, могут их использовать.

* * *

Но не только президент проявлял бешеную активность накануне выборов. Не отставал от него и основной соперник — лидер КПРФ Зюганов. Он разъезжал по стране, повсюду встречался со своими сторонниками и так же, как Ельцин, устраивал всенародные «шоу» с плясками, демонстрируя избирателям прекрасную физическую форму. На такую кампанию требовались огромные средства, но по всему было видно, что у коммунистов они есть, и это могло служить ответом на загадочный вопрос: куда исчезли деньги КПСС?

Проводя многолюдные митинги, Зюганов подвергал справедливой и беспощадной критике известные пороки правления Ельцина. Заверял избирателей в том, что победив, коммунисты вернут стране прежнее величие и дадут народу лучшую жизнь. Его обличительные речи достигали цели, и регулярные опросы общественного мнения показывали, что рейтинг лидера КПРФ намного выше, чем у действующего президента России. Это подтвердил и зашедший навестить Наумова Царев.

— Все! Слава Богу, правящей хунте приходит конец, — радостно заявил он с порога. — Скоро Ельцину и окружающим его жуликам придется ответить за свои преступления!

— Почему ты так в этом уверен? — выразил сомнение Наумов. — Предвыборная кампания только набирает обороты. Все еще может измениться. Ведь народ не желает возврата к «светлому прошлому», и все противники Зюганова запугивают избирателей реставрацией коммунистического режима.

— Бесполезное дело, — небрежно махнул рукой Царев. — Только лидер КПРФ имеет сейчас шансы победить Ельцина и избавить страну от власти его воровской хунты. И наш народ понимает это. Зюганов и его партия — это не прежние коммунисты. Они за частную собственность и не против рыночной экономики, но без «шоковой терапии». Поверь, хуже не будет!

— Выходит, ты «покраснел» и согласен, чтобы они снова пришли к власти? — упрекнул его Артём Сергеевич. — А кто обвинял их в том, что погубили Россию? Разве не ты утверждал, что это из-за них мы так отстали, а народ погряз в нищете.

— Россию погубили большевики и немецкий агент Ленин. А теперешние коммунисты — такие же, как в капстранах Запада. Ну как ты этого не понимаешь? — с досадой ответил Владимир Иванович. — В Швеции правят социалисты, и народ там живет припеваючи!

— Но наши коммунисты — прежние, — возразил Артём Сергеевич. — Они не умеют управлять по-новому. Свернут реформы, снова опустят «железный занавес» и устроят конфронтацию с Западом. Страшно даже подумать!

— А мне страшно подумать, что с нами будет, если эта хунта сохранит власть. Разве не видишь, к чему все идет? — гневно повысил голос Царев. — К геноциду русского народа!

— Ну и загнул, — поморщился Наумов. — С чего ты взял? Опять, что ли, раскрыл жидо-масонский заговор?

— Напрасно смеешься, — бросил на него сердитый взгляд Царев. — Разве это не заговор против русского народа, когда его грабят и доводят до такой нищеты, что он вырождается. Заметил, как быстро уменьшается его численность? Детей нечем кормить, и они становятся беспризорниками. Подрывают нравственность, и из-за этого распадаются браки. А брошенные на произвол судьбы миллионы русских в бывших советских республиках — это разве не предательство своего народа? В каком тяжком положении они очутились, притесняемые местными националистами? Все это — следствие заговора врагов России!