Книга Дочь Белого Волка - Андрей Белянин

— Где труп? — шёпотом спросил я, с величайшим трудом удерживаясь, чтобы не заорать матом.

— В стенке, — так же тихо призналась моя честная дочь. — Она как впечаталась, так её и не выковыривали…

— Детка, пойдём со мной, расчешем гриву Ребекке, — белым северным лисом влез Эд, разворачивая племянницу за плечи. — Твоему папе надо пару минут побыть одному, побиться в истерике, съесть мухомор, чтоб забыться, объявить кому-нибудь войну, хотя бы пнуть в зад твоего Десигуаля. Кстати, ты ведь взяла его с собой?

— Конечно, Десик тут тусуется по углам, ищет туалетную бумагу. Нет, он её не ест, он разматывает и играет, как котёнок. Хотя потом, бывает, и ест…

Хельга переключилась на другую тему и позволила себя увести, а меня попыталась вывести из столбняка новая подружка моей дочери. Дана была одета в неновое красное платье со шнуровкой на груди и прорезными рукавами. Понятно, что женская гардеробная у нас в замке невелика, но девчонки пока что-то находят.

— Милый, ты в порядке?

— Вопрос риторический? — не хуже Хельги угадал я.

— Понимаю. Твоя дочь ни в чём не виновата. Нам надоело сидеть дома, и мы решили навестить тебя. Пришли, переоделись, Метью прыгал за нами, как кузнечик на костылях. Только намеревались поздороваться с Седриком, как из башни выбегает эта психованная бабулька, орёт дурным голосом: «Хельгочка, как же я соскучилась! Чмоки-чмоки-и!» — и бросается на неё, раскатав губы…

— Хельга её просто слегка отстранила?

— Да! Именно! Ну, может быть, не так уж чтобы «слегка». — Дана виновато наморщила носик и кивнула. — Я бы вообще убила дуру! А так… теперь у тебя есть оригинальное настенное украшение. Хотя, возможно, с «украшением» я чуть-чуть переборщила, но в целом смотрится как-то креативно, авангардненько…

— Где? — опять перебарывая желание завопить, спросил я.

— В коридоре, — откровенно зевнула дампир, беря меня под локоть. — Мы столкнулись с реактивной пенсионеркой во дворе, но снесло её во внутренние покои, метров двести пролетела, только пятки сверкнули. Кстати, а вон её обувь стоит!

— Мм… — Ненавижу себя, когда не нахожу даже неприличных слов, чтобы выразить ту ярость (отчаяние, беспомощность, гнев, панику, предвкушение потери сознания и т. д.), а всё изнутри просто разрывает на части и провоцирует жизненную необходимость отораться-а-а!!!

Стараясь не обращать внимания на завешенные зеркала и скорбные лица челяди, с трудом прячущей счастливые улыбки, я шёл, стиснув кулаки и зубы, а кусающая губу дампир удерживала меня от всяческих неблагоразумностей.

— Лорд Белхорст, горе-то какое-э…

— Да, Агата.

— Горе-то какое, какое-то горе… — Приплясывающая в ритме фламенко, кухарка заигрывающе толкнула нас широким бедром и шаловливо исчезла на кухне.

— Мой лорд, все полны скорби, все сочувствуют вам и, как могут, оплакивают благородную леди Мелиссу…

— Как оплакивают? — на ходу уточнил я.

— Как могут, — упоённо подпрыгивая на костылях, подтвердил мой тощий паж. — Воины плачут в обнимку с пивом, кухарка готовит праздничн… поминальный ужин, Седрик пляшет с горя, говорит, что таковы похоронные обычаи сарацинов. Можно мне пойти высказать свои искренние соболезнования миледи Хельге?

Я понял, что сейчас он снова рискует повторным переломом уже заживающей ноги, и позволил Дане увести меня подальше. Хотя она потом утверждала, будто бы я упирался изо всех сил, изъявляя явные поползновения придушить ни в чём не повинного юношу. Надеюсь, она привирает, но гарантий у меня нет…

Место, где произошло трагическое попадание леди Мелиссы в стенку, было предусмотрительно закрыто двумя ширмами. Рядом молился один из наших новых наёмников, бывший монах святой инквизиции. Он торопливо поклонился нам и осенил себя крестным знамением.

— Мертва? — тихо спросил я, кивая за ширму.

— Сам святой Дунстан не вынес бы такого удара, — так же тихо вздохнул монах. — Она ушла в штукатурку на добрых три пальца!

— Может, её там и зашпаклевать? — нервно обернулся я за советом к моей спутнице.

И она, и бывший монах сразу же закивали. Ладно, есть вещи, которые надо делать самому, в конце концов, я хозяин замка и мне нести ответственность за всё здесь произошедшее. Я решительно отодвинул ширму и замер…

— Милый, тебе не кажется, что она чисто интуитивно приняла позу древнеегипетского барельефа? — Моей щеки нежно коснулось дыхание Даны. — Зато теперь мы точно знаем, что старушка была немногим моложе пирамиды Хеопса!

Год назад оштукатуренная стена несла изображение леди Мелиссы в полный рост, почти прямо, рука вниз, рука вверх, согнуты в локте, плечи развёрнуты на зрителя, шея вытянута, гордый профиль устремлён взглядом вдаль в поиске царства мёртвых.

— Крови не видно, — зачем-то отметил я.

— Своей у неё нет, твою ещё не пила, — пояснила опытная в таких делах дампир. — Кстати, Хельга милостиво пригласила меня сюда на охоту. Я не удержалась и поделилась с ней проблемами нехватки вампиров…

— Да-да, у нас за Гранями этого добра хоть ложкой ешь! Тебе не кажется, что она шевелится?

— Мне? Нет. То есть ты не против, если я немного поохочусь в твоих угодьях? А если каким-то чудом вампиров здесь больше одного, мне можно будет захватить парочку домой, угостить подруг?

— Она точно шевелится! Смотри, моргнула! — не слушая, вздрогнул я.

— Это посмертные судороги. Тело уже выпадает из стены, вот тебе и кажется…

— Мне не кажется. Она жива!

— Хочешь, я её добью? — решила сделать мне приятное Дана, но я уже кинулся выковыривать охотничьим кинжалом криво улыбающуюся мне «покойницу».

Да, мать её, драная росомаха из зоомагазина, мёртвой эта старушка доставит нам ещё больше хлопот! Проще спасти и выходить, а уж потом спровадить…

— Убрать траур! Освободить большой стол в обеденном зале! Принести горячую воду, бинты, муку и известь! — орал я, неся на вытянутых руках по уши довольную леди Мелиссу, даму с железными костями и непрошибаемым оптимизмом. — Да, и сэра Эда ко мне! Определённые дела лучше делать в четыре мужских руки.

Известие о том, что наша гостья жива, вмиг облетело замок, повергнув всех в уже нешуточный траур. На меня косились так, что я невольно чувствовал себя предателем и обламывателем кайфа. Ну разумеется, не им же потом разбираться с объединённым войском соседних баронов, у которых я: а) угрохал любимую бабушку; б) не отдал замуж свою же дочь; с) не раздал им свои земли и не ушёл каяться в монастырь. Последнее было бы просто чудом, сравнимым по значимости с воскресением Лазаря! Не дождётесь, гады…

— Сир, так она жива?!!

— Седрик, не травите ему душу, видите, человек и так на грани истерики. Ещё чуть-чуть, и разревётся…

— Па, а её не надо в больницу? А кто у вас тут врач? А давай я помогу её нести? А давай я вас обоих понесу, па?!!