Книга Женщина, которая легла в кровать на год - Сью Таунсенд

Ева начала всхлипывать.

Брайан взял жену за руку и попытался ободрить:

— Ева, дорогая, я даже не предполагал ничего подобного. Почему ты сразу не рассказала? Да мне вовсе не нужен был этот четвертый айфон, он с самого Рождества так и лежит в тумбочке.

Но Ева была безутешна.

— Умоляй кассиршу попробовать еще раз. Та попробует, но бурча себе под нос. Заподозри, что она сквернословит, а это против правил гипермаркета. Скажи ей об этом, изготовься писать жалобу, но мозг откажется подбирать формулировки, а потому оставь все как есть. Аппарат примет карту, и ты от облегчения расплачешься. Потом поезжай домой с индейкой и гаджетами, пристегнув покупки ремнем к пассажирскому сиденью. Отупев от хлопот и недосыпа, распакуй индейку и оставь на кухонном столе. Вытащи из подвала стремянку, распутай гирлянды, начни развешивать согласно продуманному плану, но в конце концов просто прицепи куда попало. Лампочки перегорят, отправляйся на поиски запасных. Попроси домашних помочь наряжать елку. Брайан и дети будут шокированы печалью в глазах индейки и наперебой станут утверждать, что из-за потрясения неспособны пошевелиться, и поклянутся больше никогда не притрагиваться ни к какому мясу. Вычеркни из рождественского меню окорок и рульку. Ступай на кухню, обнаружь там соседскую кошку, мусолящую голову индейки, в глазах которой плещется скорбь всего мира. Впервые в жизни не стукни нахальную кошку деревянной ложкой, а выпроводи на улицу вместе с птичьей головой. На столе окажутся семнадцать пакетов с продуктами. Откуси кусочек морковки, плесни в рюмку виски, отщипни немного тартинки, выложи на блюдо закуски и отнеси к камину в гостиной. Неужели мне придется всем этим заниматься, даже когда детям будет по тридцать пять?

— Ева, вижу, что ты устала. Остальное я смогу найти в интернете… Наверное, там выложено рождественское приложение от Делии…

— Нет, дай-ка мне закончить организацию Рождества. Итак, приготовь полный английский завтрак. Съешь тост, запивая газировкой. Разверни подарки. Собери оберточную бумагу, сложи и выброси в мусорное ведро. Позвони родственникам и поблагодари за подарки. Переоденься из халата в кардиган с пайетками и кружевную юбку. Когда Брайан назовет этот наряд «прикидом бандерши», переоденься в джинсы.

— Ева, но та кружевная юбка едва прикрывала твою задницу! — возмутился Брайан.

— Приготовь рождественский обед и, чуть не падая, накрой на стол. За едой много пей, попроси мужа помочь с посудой, но он пообещает помочь попозже. Дети куда-то уйдут, приготовь чай, сэндвичи с индейкой, бисквиты и пирог. Дети вернутся, отвергнут традиционные рождественские развлечения и займутся с Брайаном заумными математическими играми. Потом откажутся смотреть праздничную программу по телевизору, взамен все трое уткнутся в записи лекции по топологии из Массачусетского технологического института. Опустоши полкоробки конфет. Подай ужин. Напейся до ступора. Мучаясь тошнотой от конфет и водки, иди спать. Вот такое у меня было Рождество в прошлом году. Возможно, тебе на пользу узнать про мой опыт, — закончила рассказ Ева. — И, Брайан… Я. Больше. Никогда. Ни за что. Не буду. Заниматься. Рождеством.

Глава 32

К вечеру сочельника снег так и не утих. Еве нравился снегопад — на улице такая красота, да и в метель привычные хлопоты невольно замирают и можно насладиться учиненным стихией хаосом. Ева сидела у окна, высматривая Стэнли Кроссли, который передал через Брайана, что желает с ней поговорить. Ева боялась этой встречи. Чтобы отвлечься, она сосредоточила внимание на оконном карнизе, куда опускались снежинки, образуя ровный белый слой.

Ева вспомнила, как однажды выгнала десятилетних близнецов в метель, когда те ожесточенно ссорились, игнорируя ее требование немедленно прекратить. Выставленные на улицу дети стучали в окно гостиной и умоляли впустить их обратно в дом, а Ева притворялась, будто читает «Вог». Вернувшийся с работы Брайан обнаружил под дверью дрожащих сына и дочь в одной лишь школьной форме, без пальто, в то время как их мать сидела у пылающего камина и листала журнал.

— Наши дети могли попасть в лапы социальной службы! Ты же знаешь, сколько соцработников живет по соседству!

И верно — на прилегающих улицах парковалось чрезвычайно много «фольксвагенов-жуков» последней модели.

Вспомнив о том случае, Ева рассмеялась.

Двойняшки жались друг к дружке, чтобы согреться, пока Брайан не впустил их в дом. Ева объяснила мужу, что это испытание было призвано сплотить ссорящихся детей. Брайан как раз недавно вернулся из корпоративной поездки в Брекон-Биконс, устроенной ради сплочения команды, где его заставили поймать, освежевать, приготовить и съесть кролика, так что он поверил жене.

Наконец Ева заметила бредущего к дому Стэнли. Старик помешкал у калитки. Снег покрывал его с головы до ног, от фетровой шляпы до черных ботинок. Ева отодвинулась от окна, прислушиваясь к тому, как гость топчется на крыльце. В дверь позвонили, и Ева откинулась на подушки, готовясь к неизбежному. Она потребовала от Брайана, чтобы во время визита мистера Кроссли вездесущей Поппи в доме не было.

— Единственный гарантированный способ — если я сам куда-нибудь с ней поеду, — сказал муж. — Мне будет чертовски неловко, но, если настаиваешь, придется так и поступить.

Хотя Стэнли и выпустили из участка, не предъявив никакого обвинения, Ева не хотела, чтобы старик столкнулся с оболгавшей его Поппи. Вдруг паршивка повторит свою выходку. И тогда придется вдаваться в объяснения, что мания преследования — лишь одна из целого клубка проблем, гнездящихся в голове Поппи. Ипохондрия, лживость, истерики, воровство…

Неужели Стэнли явился, чтобы обременить ее рассказом о том, как чуть не погиб в горящем «спитфайре»? Будет ли он всхлипывать, вспоминая, как обгорело и обуглилось его лицо? Попытается ли описать свои муки?

Именно этих натуралистических подробностей Ева особенно боялась.

Брианна проводила ветерана наверх. Она потеряла дар речи от смущения и страха. «Жуткое лицо, — думала она. — Бедный мистер Кроссли. На его месте я бы носила какую-нибудь маску». Она хотела сказать старику, что вовсе не дружит с Поппи, что ненавидит наглую врушку, не желает находиться с ней в одном доме и не понимает, почему родители до сих пор не выгнали мерзавку. Но, как обычно, не смогла вымолвить ни слова. Поднявшись на второй этаж, Брианна крикнула:

— Мама! Пришел мистер Кроссли.

Стэнли переступил порог белоснежной комнаты, единственным ярким предметом в которой оказался желтый расшитый стул с оранжево-красным пятном на сиденье. Пятно напомнило гостю предрассветное небо. Мистер Кроссли слегка поклонился и протянул хозяйке руку. Ева взяла ее и подержала чуть дольше положенного.

— Ваше пальто и шляпу, сэр? — попросила Брианна.

Когда Стэнли выпутался из пальто и протянул Брианне шляпу, Ева в сиянии люстры увидела его изрезанный шрамами череп, схожий с рельефной картой.

— Присаживайтесь, мистер Кроссли.