Книга Эти бессмертные - Вадим Проскурин

Когда он вернется. Хортон не мог сказать иначе, но в глубине души он совсем не был уверен, что вернется от герцога. Но других вариантов не было, сейчас нарушить приказ сюзерена — прямой путь к досрочному перерождению, причем не только для себя, но и для своих близких, для своих любимых — для Людвига и Бригитты. Хортон не мог этого допустить.

— Я вернусь, — повторил Хортон. — Я обязательно вернусь, верь мне. И когда я вернусь, я спрошу с тебя три вещи. Во-первых, ты должен внимательно следить за событиями в Фанарейской волости. Людвиг — хороший боец и управитель, но он недостаточно опытен, ему может потребоваться твоя помощь. Зачистка, особенно тотальная, — дело непростое, могут быть осложнения, сам знаешь какие. Я хочу, чтобы каждый третий день ты направлял гонца к Людвигу и реагировал на поступающие сообщения своевременно и адекватно. Все необходимые распоряжения отдаст Флетчер, он же будет сообщать тебе новости, переданные гонцом. Я полагаю, в этих новостях не будет ничего важного, но если твое вмешательство потребуется, ты не должен бездействовать. Это понятно?

— Понятно, мой повелитель.

— Второе. Ты должен ознакомиться с демоном и быть готовым засвидетельствовать, что это действительно демон, призванный из-за пределов вселенной, что он обладает многими необычными талантами, но не обладает магической силой. Возможно, тебе придется свидетельствовать перед лицом герцога.

— Я сделаю это, мой повелитель.

— И последнее. В моем замке живет девица по имени Бригитта, я хочу сделать ее родоначальницей новой породы. Что бы ни случилось, она не должна пострадать. Ты должен следить за ней и оберегать ее от неприятностей, за это я спрошу с тебя со всей строгостью. Даже если я не смогу сделать это лично, с тебя спросит мой представитель. Понятно?

— Не совсем, мой повелитель. Вы допускаете, что…

— Я допускаю все, — резко сказал лорд Хортон. — Когда ты станешь графом, ты тоже поймешь, что в мире нет нереализуемых возможностей. Пути судьбы неисповедимы и причудливы, истинно мудр не тот, кто полагает, будто постиг их целиком и полностью, но тот, кто готов к каждому повороту судьбы, каким бы маловероятным этот поворот ни казался. Я готов встретить конец пути, я всегда готов к этому, а в эти дни — особенно. Запомни эти мои слова и поразмышляй над ними на досуге.

— Хорошо, повелитель, — склонил голову Трей.

— Я сказал все, что хотел. Если ты хочешь что-то спросить, спрашивай.

— У меня нет вопросов, — сказал Трей.

— Тогда отдыхай. Горничная покажет тебе твою комнату. Флетчер, проводи его.

9

За завтраком Бригитту ждал сюрприз — во главе стола сидел барон Трей. Лорд Хортон покинул замок, направляясь со срочным визитом к своему сюзерену, герцогу Хину. Это был очень срочный вызов, граф вышел в путь на рассвете, даже не дождавшись общего завтрака.

Барон Трей был невысок ростом и коренаст, его волосы были черными, лицо — широким, а взгляд — жестким. Он не ответил на приветствие Бригитты, он как будто вообще не заметил ее, и лишь когда она села за стол, он поднял глаза и спросил:

— Ты кто?

— Бригитта, мать незачатого, — ответила Бригитта и пододвинула к себе тарелку.

— Интересно, — сказал лорд Трей. — Повелитель говорил о тебе, но он не говорил, что ты будешь есть за одним столом со мной.

— Я всегда ела за одним столом с лордом Хортоном, — сказала Бригитта, — с того самого дня, когда он выбрал меня в родоначальницы. Если ваше высокоблагородие решит иначе, я, конечно, покину стол вашего высокоблагородия и буду завтракать с другими рабами, но я не уверена, что повелитель одобрит это решение.

— Твой повелитель — я, — жестко заявил барон. — И так будет до тех пор, пока не вернется лорд Хортон. Я повелеваю тебе остаться, твоя красота будет услаждать мое зрение, когда я ем.

Произнося эти слова, он смотрел на Бригитту, и она сразу поняла, что, не будь она матерью незачатого, пришлось бы ей услаждать барону не только зрение, но и осязание. А этого ей не хотелось, барон слишком груб, чтобы близостью с ним можно было наслаждаться. Павел и то симпатичнее, хоть он и не человек, а демон.

— Слушаю и повинуюсь, — произнесла Бригитта, склонив голову, и приступила к еде.

— Я вижу на столе третью тарелку, — сказал барон. — Лорд Хортон делил свою трапезу с кем-то еще, кроме тебя?

— Да, ваше высокоблагородие, — ответила Бригитта.

— Называй меня «повелитель», — перебил ее барон.

Бригитта едва-едва сдержала гримасу отвращения. Этот воитель явно не читал философские книги, в которых написано, что показное высокомерие демонстрирует лишь ничтожность субъекта. Истинно великий человек не нуждается в знаках почтения, истинному повелителю оказывают почет не по приказу, а по внутреннему убеждению. А если тебе кажется, что почтительность окружающих недостаточна, лишь последний дурак станет упрекать их, мудрец будет упрекать лишь самого себя. Лорд Хортон никогда не требовал называть его повелителем, но Бригитта и в мыслях не держала называть его как-то иначе. Потому что он — истинный повелитель.

— Да, повелитель, — сказала Бригитта, стараясь, чтобы ее голос звучал почтительно. — Лорд Хортон делил трапезу с демоном по имени Павел.

— Удивительно, — сказал барон. — Никогда бы не подумал, что наш повелитель настолько пренебрегает правилами приличия. Демон — он же раб, правильно?

— Правильно.

— Ты забыла добавить «повелитель».

— Правильно, повелитель.

— Так лучше. Не забывай о почтительности, тогда мне не придется тебя наказывать.

— Конечно, повелитель.

Некоторое время они ели в молчании, затем барон спросил:

— Скажи мне, Бригитта, что умеет делать этот демон?

— Демон отлично играет на лютне, повелитель, — ответила Бригитта. — Он невероятно хорошо играет, я никогда не слышала ничего подобного. И еще Флетчер говорил, что демон очень хорошо умеет складывать, вычитать, умножать и делить. А Людвиг говорил…

— Не Людвиг, а сэр Людвиг, — перебил ее барон. — Следи за своим языком, рабыня, еще одна ошибка — и я накажу тебя. Лорд Хортон приказал оберегать тебя от неприятностей, и я вижу, что самая большая твоя неприятность — твой неосторожный язык. Не каждый повелитель так же милостив к рабам, как лорд Хортон, не забывай об этом. Иначе остаток твоей жизни будет недолгим и неприятным.

В этот момент в обеденный зал вошел Павел. Он замер на пороге, настороженно вглядываясь в барона, затем пожал плечами, подошел к столу и сел.

— Приятного аппетита, — сказал он, взял ложку и стал накладывать кашу из чугунка в свою тарелку.

— Кто это? — спросил барон, обращаясь к Бригитте. — Это и есть тот самый раб-демон?

Павел взглянул на барона с неприязнью, переходящей в брезгливость.