Книга Когда боги смеются - Александра Маринина

- А что будет завтра? - с любопытством спросила Настя.Папоров ей начинал нравиться, хотя беспрестанно шныряющие по лицу пальцы слегкараздражали ее.

- Завтра группа распадется. Или они все перессорятся,или Света выйдет замуж и муж запретит ей выступать, или Бек, тьфу-тьфу, несглазить бы, получит тяжелую травму и не сможет больше танцевать. Или имперестанет нравиться, как я веду дела, и они найдут себе другого директора. Илипросто успех пойдет на спад и закончится, и они поймут, что выступать в такомсоставе и с таким репертуаром больше нет смысла. Причин может быть множество.Результат один: я перестану быть их директором. Так что же мне прикажете, пойтии повеситься? Разумеется, я буду искать другую группу, которую смогу взять под своекрыло и начать раскручивать. Для того, чтобы группа или отдельный певец жилидолгой творческой жизнью, выступали по пятнадцать-двадцать лет, а то и больше,они должны обладать по-настоящему высоким классом. Таких - единицы. И директор,которому повезло начать работать с такими исполнителями, может при определенныхусловиях не беспокоиться за свое будущее.

- Значит, "Би-Би-Си" - не такая группа?

- Ну что вы, это типичная однодневка, рассчитанная наопределенный, довольно узкий круг носителей определенного вкуса. Сами ребятаэтого не понимают, но я-то понимаю. И поэтому понимаю, что если мне не повезет,как некоторым, и мне не посчастливится работать с настоящими талантливымиартистами, то периодически будет вставать вопрос о новой группе, которой я начинаюзаниматься. А поэтому что для меня важнее всего?

Он сделал паузу, выжидательно глядя на Настю, и пальцыбыстро-быстро застучали по подбородку.

- Я полагаю, для вас важнее всего - репутация, -осторожно сказала Настя, хотя совсем не была уверена в том, что еепредположение верно. Она ведь уже поняла, что логика у этих людей совсемдругая.

- Совершенно верно, - одобрительно кивнул Валерий. -Именно репутация. Тем более что актеры - люди жутко суеверные. Вы дажепредставить себе не можете, до какой степени. Предположим, я откажусь выполнятьваши указания, и изза этого, тьфу-тьфу, не сглазить бы, произойдет какое-нибудьнесчастье, пострадает кто-то из группы или, к примеру, наш визажист. Что обомне после всего этого будут говорить?

Он снова сделал паузу и забарабанил пальцами на этот раз поносу. Настя с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться, настолько потешнойпоказалась ей картинка. Неужели он сам себя со стороны не видит? Хотя глупыйвопрос, конечно, не видит.

- Да уж ничего хорошего не скажут, это точно, - сулыбкой сказала она. От вашей репутации мало что останется, если вообщеостанется.

- Правильно. - Пальцы Папорова на мгновение замерли,снова переместились на щеку и продолжили движение, но существенно медленнее. -Ни один исполнитель не захочет иметь со мной дело, а если такой камикадзе инайдется, то в группу невозможно будет привлечь ни толкового"саунда", ни хорошего стилиста, ни талантливого хореографа. С такимисполнителем никто не захочет работать, пока рядом с ним нахожусь я. Ипоскольку я надеюсь прожить еще много лет, то мне проще сегодня пожертвоватьденьгами, чем своим будущим. Поэтому, Анастасия Павловна, вы можете задаватьмне любые вопросы и ставить любые требования. Все будет выполнено в точности.

Возвращаясь домой, Настя мысленно перебирала все подробностиразговора с директором группы "Би-Би-Си" и все больше утверждалась вмысли о том. что Папоров на самом деле не так уж сильно отличается от СветланыМедведевой. Разумеется, он готов во всем пойти навстречу работникам милиции, онискренне не хочет, чтобы появились новые жертвы этого странного парня, безумновлюбленного в певицу, но только лишь потому, что беспокоится о себе самом, освоей репутации и о своем будущем. Ни разу в его словах не промелькнуло дажеподобие сочувствия к убитым, даже тень страха за тех, кто еще может погибнутьот руки психопата. Или она не права? Может быть, она просто не услышала всегоэтого?

* * *

Павел Плетнев долго крутился в постели, но уснуть так и несмог. Без кондиционера жить с закрытыми окнами невозможно, а в открытые окнатут же радостно вламываются комары и начинают устраивать банкет на живом теле,издавая при этом настырное зудение, которое в их понимании, вероятно, являетсяпраздничными тостами. "Зря я днем завалился спать, - с досадой думал он.Теперь еще часа два не усну. И читать боязно, свет включу - вообще от этихкровососов не ото бьюсь. Хоть бы Оля скорее пришла, за разговорами времябыстрее пролетит".

Когда он услышал звук открывающейся двери, была уже половинавторого.

- Леля! - громко крикнул Павел. - Не бойся шуметь, я несплю.

Через несколько секунд в его комнате появилась Ольга.

- Только свет не включай, эти гады налетят, - торопливопредупредил он.

- Ты почему не спишь? - испуганно спросила она. -Что-то случилось?

- Жара, комары и собственная дурость, - жалобно пронылон. - Пришел с работы пораньше и лег вздремнуть, теперь вот маюсь. Как твоесвидание?

- Сегодня на пять с плюсом.

По ее голосу Павел понял, что Ольга улыбается.

- И белье оказалось удачное?

- Ну так, - усмехнулась она, - научена горьким опытом.А ты как провел вечер?

- Если хочешь, расскажу, но это длинная история, хотя иужасно смешная. Ты устала?

- Не настолько, чтобы не послушать твою смешнуюисторию. И потом, завтра суббота, можно поспать подольше. Ты будешь лежарассказывать?

- Давай чайку попьем, - предложил Павел. - Я сейчасвстану.

Они уселись на кухне, предварительно плотно прикрыв дверь,чтобы налетевшие на свет комары не просочились в комнаты. Пока Ольга умываласьи переодевалась в свой невесомый халатик, Павел успел заварить чай и разлить почашкам.

- Ты представляешь, наш Светик предприняла на менясегодня решающую атаку, - весело сообщил Павел. - Это надо было слышать.

- Что значит - слышать? - переспросила Ольга. - Авидеть не надо было?

- Да там видеть-то было нечего, она сидела на диване, я- в кресле. Но ты бы слышала, что она несла!

Он с удовольствием и с подробностями пересказал Ольге всюсцену со Светланой, перемежая свой рассказ весьма ядовитыми комментариями.

- Я уже через пять минут понял, куда она клонит, и неотказал себе в удовольствии ее подразнить. Сделал вид, что поддаюсь на ее чары,и начал оттягивать момент. Ты представляешь, она на сто процентов уверена была,что я попался, что я вот прямо сейчас предложу ей стать моей дамой сердца,которую я возьму на частичное или полное содержание. А я делаю вид, чтодействительно хочу ей это предложить, но стесняюсь и робею. Это был такой цирк,Лелька!