Книга Черный мерин - Андрей Кивинов

– А гарантии? Что это не пойдет выше?.. Мы-то тут договоримся, а Сафронов, а остальные?..

– А выше некуда,– улыбнувшись, заверил Егорка,– выше нас только Господь. Если, он, конечно, есть… А начальство – это мои проблемы. Не переживай: объяснюсь. Протоколы обыска, так и быть, верну тебе. Ну что, по рукам?..

– Ну, если так… Да ради Бога! Забирайте!

– Джип в гараже?

– Да, на ходу… Его, правда, тут увести пытались. Гараж ломануть хотели, пришлось в другой переставить.

– Это когда твои бойцы стрельбу затеяли?..

– Вы уже знаете?!

– Мы еще много чего знаем!..– загадочно ухмыльнулся Егорка.– Прицепить бы этим стрелкам по паре лет за незаконное применение оружия… Но раз уж обещали вашу компанию не трогать, пускай живут. Ты им сам мозги вправишь.

– Обязательно… А разве это незаконно? Меня же грабили!

– А что, твой остров – секретный военный объект?.. Пусть Бога в твоей церкви молят, что промазали. Иначе даже мы не смогли бы отмазать.

Не знаю, как Егор, я бы точно не смог…

– А собаку утопи,– добавляю я.

– Ладно, без вопросов,– без тени иронии соглашается авторитет.

– Артем Григорьевич шутит,– вступается за Тайсона Егор Михайлович,– просто посади на цепь… Так, сейчас едем к тебе. Осматриваем джип и составляем протокол выемки. Потом перегоняем хозяину. Если у него претензий не будет, закрываем вопрос.

– Так чего вам париться? Я команду дам, сами подгоним, куда скажете. Могу по «железке» отправить. Где хозяин живет?..

– Далековато. В Питере.

– Да никаких проблем! Через неделю доставим. В лучшем виде. Целым и невредимым.

Егорка переглядывается со мной. С одной стороны, мне не терпится вновь оказаться за родным рулем, с другой – по железной дороге действительно удобнее. И на бензин тратиться не надо. Я соглашаюсь на второй вариант.

– Хорошо, давай по «железке». Только ключи и документы нам оставь, чтоб по дороге тачка из вагона не уехала.

– Как скажете. Правда, у меня ключей один комплект.

– Почему?

– В салоне сказали, что при растаможке потерялся. Поэтому и машина со скидкой.

– Доверчивый ты человек, Данила Сергеич! Нельзя же так!.. Влететь можно.

– Хочется людям верить… Так и мучаюсь всю жизнь.

Егорка облачается в ветровку, захлопывает папочку.

– Это останется у нас. На всякий случай. Будешь борзеть, вернемся. Великомученик… Машину отправишь сегодня и ни днем позже.

Возвращает авторитету мобильник и барсетку. Потом набирает номер на моей «раскладушке».

– Алло! Виктор Степанович? Вы еще в офисе?… Понял. Короче, на остров ехать не надо, мы сами прокатимся. Да, да, я потом объясню не по телефону. Протоколы изъятия пока не регистрируйте, заштампуем, если будут проблемы. Но, надеюсь, не будет. Отбой.

Выходим в предбанник. Народу прибавилось.

«Делайте ваши ставки – посадят, не посадят… Делайте, ваши ставки, господа, делайте ставки…»

Хозяин бросает на присутствующих злобный взгляд, присутствующие виновато склоняют головы, словно на плаху.

«Помилуй нас, сирых и неразумных, батюшка! Не уберегли тебя от супостатов-ворогов, не предупредили, не доложили об окаянных вовремя…»

«Не будет вам пощады – все завтра же в шахту полетите!..»

Омоновцы встречают нас на пороге отдела. Егор коротко ставит командиру очередную задачу – съездить на остров и изъять ворованный джип.

– Пообедать бы…

– На обратном пути.

– Господа, так давайте в «Данилушку» завернем,– от чистого сердца предлагает Даниил Сергеевич, несколько часов назад грозивший снять с омоновцев маски вместе с кожей.– Перекусите, а потом и поедем. Угощаю.

Я не волшебник, я только учусь, но генеральная прокуратура помогает нам творить настоящие чудеса.

– Добро…– вроде бы с неохотой соглашается Егорка,– Но только по-быстрому. Командир, захватите с собой двух понятых.

– Никто не пойдет.

– Предложите денег. Данила Сергеич оплатит.

Командир подбежал к толпе митингующих и пошептался с двумя крайними мужичками. После небольшого торга те побросали на землю плакаты со словом «Свобода!» и направились к автобусу.

Егорка подтолкнул Демидова к его «лексусу». Народ загудел, в нас полетели пустые консервные банки и комья земли. Швыряться продуктами питания, как то: яйца и помидоры, никто не собирался. Роскошь.

– Данила Сергеич, держись!… Убирайтесь в Москву, прокурорские шавки! Демократию не задушишь!

Хозяин сложил руки замком и изобразил гагаринскую улыбку. Некоторые женщины всплакнули, а мужчины, взявшись за руки, перегородили выезд со стоянки. Камера на плече оператора замигала огоньком записи. Любовь народа грозила перерасти в массовые беспорядки.

Впрочем, когда «лексус» решительно направил колеса в толпу, цепь разорвалась, и мы без проблем выехали с милицейского двора. Я исполнял роль водителя, рядом на всякий случай расположился командир, а сзади Егорка и Демидов. Охранников последнего, тоже на всякий случай, оставили в автобусе.

Наиболее ретивый защитник демократии вдогонку заехал по заднему стеклу булдыганом, перепутав «лексус» с автозаком.

– Требуха баранья,– обиженно прошептал бывший мясник.

Обед в «Данилушке» прошел на высоком организационном уровне. Заказано было много, но бдительные омоновцы масок так и не сняли, поэтому принимали пищу с определенными неудобствами. Они, наверное, их и дома не снимают. И в удостоверениях тоже в масках. За стол пришлось пригласить и понятых, иначе они могли отказаться выполнять гражданский долг. Понятые уселись за моей спиной, и, наворачивая судака в кляре, делились нехитрыми житейскими радостями.

– Ты прикинь, Санек – полоса пошла! Вчера ботинки нашел, сегодня кормят на халяву…

– Какие ботинки?

– Да вот! Почти новье! Какой-то идиот на помойку выкинул! А в них еще ходить и ходить!..

Я повернулся. На понятом были мои несчастные шузы, пострадавшие в борьбе за Конституцию.

Мы с Егоркой тоже не остались голодными и съели ложечку за папу, маму и генпрокуратуру. Мой друг заказал «картошку по-ходорковски», но, поскольку такого блюда пока не было, пришлось давиться лангетами.

«Папа» Демидов присесть с нами за столик не посмел, выполняя обязанности распорядителя. Покидая заведение, мы порекомендовали его переименовать, например, в «Устинушку». Или «Чайку». Хозяину идея понравилась.

До острова домчались за двадцать минут. Жаль, без мигалки. Мост встретил нас поднятым шлагбаумом, охранники улыбками, а Тайсон – вилянием обрубка. Не исключено, это были те самые орлы, которые по мне стреляли. А теперь лыбятся, сволочи…