Книга Дракон Фануил - Дэниел Худ

— Никто больше не сможет вести никаких дел с мастером Танаквилем. Нельзя вести дела с человеком, которому в грудь всадили кинжал, Лонс.

Лонс только и смог, что ошеломленно выдохнуть:

— Как? Танаквиль убит?

Лайам напомнил себе, что перед ним — актер. Однако изумление Лонса казалось предельно искренним. Лайам был разочарован, но не очень-то удивлен. Хотя актер ему и не нравился, Лайаму все же казалось, что на убийство он не способен. Кессиас же тем временем продолжал гнуть свое:

— Да, он убит, и потому отныне все частные дела, которые вы с ним вели, становятся моими делами. Я повторяю вопрос: зачем вы обращались к нему?

Молодой человек, нервно облизывая губы, обвел взглядом лица окружающих: выжидающие — Лайама и Кессиаса, настороженное и предостерегающее — Роры.

— Мне нужна была его помощь… в одной небольшой любовной истории.

Рора одобрительно кивнула, а эдил громко захохотал:

— Любовное зелье?! Вы обратились к волшебнику ради несчастного любовного зелья? Да его вам даже моя бабушка сварит!

— Некая леди, — отозвался Лонс с плохо сдерживаемым гневом, — попросила меня о значительной услуге. Я не мог выполнить ее просьбу, опираясь лишь на свои силы, и потому обратился за помощью к чародею.

— Видно, она задала вам непростую задачу, — заметил эдил, подсекая рыбку.

— Клыки! Она хотела уничтожить Клыки. Или хотя бы обезвредить их на какое-то время. Клыки угрожали гибелью ее мужу, — заявил актер, невзирая на негодующие жесты сестры.

— Ничего себе поручение! — Эдил был искренне потрясен. — Надеюсь, леди того стоит.

— Стоит! — отозвался Лонс, бросив взгляд на Лайама. Тот кивком подтвердил его правоту и рискнул краем глаза взглянуть на Рору.

— И как же зовут эту леди? И кто ее муж?

— В данный момент это не имеет значения, — негромко произнес Лайам. Ответом ему были удивленные взгляды эдила и Лонса. — Я все объясню позднее. А сейчас давайте вернемся к нашим вопросам.

И он, повелительным жестом руки заставив эдила примолкнуть, обратился к актеру:

— Скажите, какую плату вы предложили мастеру Танаквилю? Услуги такого мага стоят недешево, и я знаю, что это задание потребовало от него огромных усилий.

— Я ничего не предлагал. Он назвал сумму, я согласился.

— И какова же была сумма?

— Десять тысяч золотом, — с легким оттенком гордости отозвался актер.

Рора задохнулась. Кессиас негромко присвистнул. Лайам же лишь задумчиво кивнул.

— И он поверил вам на слово, что вы сможете расплатиться?

— Полагаю, он знал, каково мое положение. Но он согласился заключить договор.

— Но десяти тысяч золотом у вас нет.

— Нет.

Лонс беспокойно задвигался. Очевидно, эти расспросы были ему не по вкусу.

— Следовательно, вы не могли ему заплатить. Но тем не менее он сотворил то, что вы ему заказали.

— Возможно, он понимал, что совершает благородное деяние — помогает истинной любви восторжествовать.

И снова в голосе молодого актера проскользнули нотки уязвленной гордости и презрения к тем, кто осмелился грубо вламываться в его внутренний мир. Лайам расхохотался.

— Скорее уж вы его одурачили каким-нибудь способом. Ну, например, нарядились в самый богатый костюм, какой только нашелся в гардеробе театра, и выдали себя за сына какого-нибудь богача!

Молодой человек побледнел, но ничего не ответил.

— А теперь он мертв, и вам никому не нужно платить, так?

— Я не убивал его! — приглушенно произнес Лонс, облизывая пересохшие губы.

— Конечно-конечно! — Лайам одарил его отработанной волчьей усмешкой. — Никто ничего такого и не предполагает. Возможность заполучить красивую женщину, избавиться от непосильного долга и избежать гнева могущественного чародея — это все никак не может толкнуть на убийство. Конечно же нет.

Волчья усмешка сделала свое дело. Молодой человек лишился дара речи и только и мог, что хватать воздух ртом.

— Думаю, эдил Кессиас, мы с вами выяснили все, что хотели, — произнес Лайам и приподнял бровь. Эдил внимательно посмотрел на него и кивнул.

— Благодарю вас, Лонс, за то, что вы согласились уделить нам немного времени. Думаю, сегодня мы больше не станем вас беспокоить.

И Лайам, еще раз одарив Лонса волчьей усмешкой — дабы закрепить успех, — подтолкнул эдила к двери и пропустил его вперед. Эдил вышел из зала, Лайам продолжал стоять, словно ожидая чего-то.

Рора опомнилась первой и яростно набросилась на Лайама:

— Да кто вы такой? Как вы смеете вмешиваться в личную жизнь моего брата?..

Лайам сменил волчью ухмылку на вежливую улыбку, но это не помешало ему решительно произнести:

— Кстати, госпожа Рора, любопытная деталь. Тарквин был убит не обычным ножом, а одним из тех, какими часто пользуются актеры. Одним из пары. Было бы любопытно проверить — возможно, именно такого ножа и недостает в реквизите театра? Вам не кажется?

Дружелюбно улыбнувшись, Лайам поклонился девушке, а затем повернулся к Лонсу.

— Держитесь подальше от леди Неквер, — тихо прошептал он. — Вы меня слышали? Держитесь от нее подальше!

— И не подумаю! — отозвался Лонс. Он явно прилагал все усилия, чтобы вернуть себе былое спокойствие, и явно в том не преуспевал. Руки его дрожали.

— Держитесь от нее подальше, — повторил Лайам. — Если мастер Неквер узнает…

— Неквер ее недостоин! — пылко воскликнул актер, словно обрадовавшись возможности перейти в наступление. — Он — не более чем заносчивый…

Рора предостерегающе шикнула, и Лонс умолк, но во взгляде его читались гнев и отчаяние.

— Просто держитесь от нее подальше, — произнес Лайам во внезапно воцарившейся тишине. Актер угрюмо кивнул. Лайаму хотелось на прощанье взглянуть на Рору, но он отказал себе в этом удовольствии и вышел на улицу, где его дожидался Кессиас.

9

Кессиас ждал его, прислонившись к стене театра и наблюдая за ватагой мальчишек, гоняющих кожаный мяч. Завидев Лайама, эдил отвлекся от этого приятного зрелища и со смешком произнес:

— У вас на лбу, Ренфорд, должно быть написано: «Не удивляйтесь: я могу выкинуть все что угодно». Написано большими буквами. Или нужно вышить это яркими нитями у вас на груди.

— Что вы имеете в виду?

Они зашагали по улице, оставив мальчишек позади и направившись, по молчаливому соглашению, в сторону респектабельного района. Кессиас принялся перечислять, загибая короткие толстые пальцы:

— Сперва вы совершенно не принимали актера в расчет и решили всем своим весом обрушиться на торговца. Во время разговора вы не обращали на актера никакого внимания и только и делали, что пялились на его красотку сестру. Затем вы внезапно снова переключились на актера и вцепились ему в глотку. Вы четко показали, что у него имелись и мотив преступления, и возможность его совершить, и выказали такую осведомленность в его делах, о которой я даже и не подозревал. Вы фактически доказали, что он — убийца. А потом — потом вы извинились перед ним и ушли! Вы почти что прямым текстом заявили: «Сударь, вы убийца!», а затем просто отпустили его! Да.