Книга Огонь, вода и бриллианты - Андрей Дышев

– Я не умею! Мы разобьемся! – закричал я. – У нас кончается топливо!

Командир приоткрыл глаза, посмотрел на меня и медленно перевел взгляд на приборную панель.

– С чего ты взял? – прошептал он.

– Я так думаю!

Он снова посмотрел на меня. Кажется, в его взгляде появилась некоторая осмысленность.

– Ты кто?

– Случайный прохожий!

– А где Рюмин?

– Его убили!

– Кто?

Он ничего не помнил.

– Я перенесу вас в кресло, – нежно и заботливо произнес я. – Хорошо? Вам не будет больно. И вы возьметесь за штурвал и тихонечко, без резких движений, посадите этот проклятый самолет. И вами сразу займутся врачи. А если не посадите – то могильщики…

Я решительно взял его под мышки. Командир закричал от боли и даже ударил меня коленом. Я отскочил от него и уже раскрыл рот, чтобы тоже заорать от злости и отчаяния, но командир вдруг отключился и припечатался лицом к полу.

Пришлось бежать за нашатырным спиртом. Я выскочил из-за ширмы и сразу рухнул на колени перед горкой лекарств. Откидывая ненужные пачки с таблетками и тюбики с мазями, я стал искать пузырек с нашатырем. Кажется, умные фармацевты придумали ему какое-то другое название, но я не помнил, какое именно, и потому мне приходилось нюхать все подряд. Вымазав нос в зеленке, а потом в йоде, я протянул руку, чтобы поднять с пола очередной пузырек, и вдруг совершенно отчетливо понял, что за то короткое время, пока я приводил в чувство командира, в салоне что-то изменилось. Изменилось принципиально.

Я медленно поднял голову и посмотрел на диван, потом на бар, потом на стол, и сердце замерло у меня в груди. Я вскочил на ноги. Не сумасшествие ли это? В салоне только два трупа! Третий, который сидел у бара, исчез!

Нехорошая мысль: вдруг его засосало потоком воздуха в дверной проем и он полетел вслед за Лисицей?

Но я тут же отмел эту мысль напрочь. Я видел его после того, как закрыл за Лисицей дверь. Так куда же он подевался?

Озираясь, я опустился на колени и заглянул под диван. Нет, в такой узкий просвет труп ни за что сам не закатится. И даже ногами его туда не затолкаешь… Что ж это с моей головой!

Кажется, я начал терять ощущение реальности. А это плохой признак. Надо умыть лицо холодной водой, затем привести командира в чувство и заставить его взяться за штурвал. Лимит времени, отпущенный нам с ним, истекает. Запас топлива не бесконечен.

Я выпрямился и тотчас уперся затылком в какой-то предмет. В первое мгновение я подумал, что это угол стола. Во второе мгновение я услышал за спиной голос:

– Не дергайся. Руки за голову… Поворачивайся медленно…

Сказать, что я сильно испугался, – значило покривить душой. В самолете, где мое одиночество разбавляли несколько трупов да полуживой командир, готовый в любую минуту отдать концы, твердый и спокойный голос прозвучал как гимн жизни. Мне не удалось повернуться медленно – слишком велико было желание убедиться, что это не звуковые галлюцинации.

Напротив меня стоял «пропавший» Амбал, нацелив мне в грудь «макаров». Его лицо было бледным. Узкий лоб покрывали длинные и ровные, как нотные ряды, морщины. Маленькие несимметричные уши, казалось, звонко напряглись. Рот его был искривлен от боли. Чуть ниже локтя темнело кровяное пятно.

– Вы живы? – не сдержал я искреннюю радость. Если бы не пистолет, направленный на меня, то я кинулся бы Амбалу на шею. – А я-то голову ломаю, куда еще один подевался…

– Сейчас я тебе еще кое-что поломаю, – не разделяя моей радости, пообещал Амбал. – Где баба?

– Какая баба?

Амбал не любил лишних слов. Видя, что я иду к ответу на вопрос не самым коротким путем, он демонстративно щелкнул предохранителем и направил пистолет мне прямо в глаз.

– Так вы про стюардессу? – сразу догадался я и ответил четко, коротко и по существу, как требуют в армии: – Выпрыгнула с парашютом десять минут назад!

– Слушай, ты, задница с пропеллером, откуда у нее парашют? – засомневался Амбал.

– В кухонном контейнере пронесла. Для меня самого это было полной неожиданностью, потому как…

– А чемодан? – оборвал он меня.

– Чемодан она прихватила с собой.

– Сейчас ты пойдешь за ней, – предсказал он мое будущее и махнул стволом. – Встань к двери!

– Зачем? – уточнил я, не понимая, чем заслужил такую агрессию.

Когда я увидел летящий в меня кулак, сжимающий рукоятку пистолета, то мысленно пожалел о своей излишней словоохотливости. Удар был настолько сильным, что мне показалось, будто взорвался самолет. Не удержавшись на ногах, я упал на ковер.

– Еще вопросы есть? – поинтересовался Амбал.

Покачиваясь, как пьяная овечка, я встал на четвереньки, пуская кровавые слюни.

– Тогда слушай меня и запоминай! – добавил он. – У тебя есть выбор. Либо мы летим к ней, либо ты совершаешь прыжок без парашюта.

Я промолчал, хотя внутренне очень удивился. Странный парень! Наверное, он забыл, в каком состоянии находится командир.

Меня качало из стороны в сторону, и все-таки я сумел встать на ноги.

– Ну? – напомнил о своем условии Амбал.

Теперь я думал о том, как бы ему обрисовать обстановку и при этом сохранить зубы.

– Считаю до трех… Раз… Два…

– Дело в том, – произнес я, вытирая губы ладонью, – что я понятия не имею, где она сейчас может быть…

Амбал сорвался с места и схватил меня за горло.

– Не советую принимать меня за идиота! – крикнул он, заталкивая меня в служебный отсек и окуная мою голову в раковину. – Я заподозрил, что у вас сговор. Неплохо сработали! Но имей в виду: ты чемодана не увидишь! Я тебя под лопасти засуну и фарш из тебя сделаю!

Мое лицо лежало в подносе с остатками командирского обеда. Горошина из салата «Оливье» норовила влезть мне в ноздрю. Я терпеливо ждал, когда Амбал устанет сжимать мою шею, и думал о том, остались ли еще на свете люди, желающие мне добра.

– Ну, так как? – спросил Амбал, позволив мне приподнять голову.

Я не знал, какой звук произнести, чтобы не получить за это наказания. Горилла с моим «макаровым» была твердо убеждена в том, что мы с Лисицей действовали по совместно разработанному плану, похищая его поганый чемодан. У меня голова шла кругом. Диспетчер думал обо мне одно, командир – другое, Амбал – третье, а правду знал только я. Но за нее меня вполне могли убить.

– Да я вообще не летчик! – быстро сказал я и втянул голову в плечи. Тяжелый кулак обрушился на мою несчастную голову, и я лбом размазал по подносу сливочное масло.

– Вот что, – прошипел Амбал, пытаясь засунуть ствол пистолета мне в ухо. – Ты меня не зли! Без чемодана мне все равно не жить и потому терять нечего! Вышибу мозги одним выстрелом!