Книга Королевский стрелок - Сергей Соболев

– Пока не улавливаю смысла.

– Дело в том, что вчера около полудня сотрудниками Госнаркоконтроля был задержан мой сын Матвей…

– Где и при каких условиях?

– В наркопритоне… В Балашихинском районе! Ему уже предъявили обвинение по статье два-два-восемь… И еще по двум статьям!.. – На лице прокурора появилась гримаса, но он сумел быстро справиться с собой. – Я уверен, что мальчика или подставили, или вовлекли в какую-то грязную историю.

– Если вы уверены в невиновности вашего сына, так в чем же проблема? Почему он до сих пор не на свободе? При ваших-то связях, Александр Матвеевич?! Мне даже странно вас слушать. Тем более что и сестра, как вы говорите, работала на высоких должностях в Минюсте?!

– Поймите же… Все не так просто…

– Неужели вы думаете, что я, скромный начальник провинциального управления, имею хоть какое-то отношение к этому вашему несчастью?

Сказав это, Бекетов строго посмотрел на прокурора.

– Может, вы меня в чем-то подозреваете?

– Я этого не говорил.

– Но какие-то намеки в этом направлении делаете!

– Вы меня неправильно поняли… Я сам допустил несколько неосторожных высказываний.

– Может, вы думаете про себя, что это дело рук Бекетова? Говорите прямо!

– Нет, нет, – торопливо произнес Котов. – Я вас ни в чем не обвиняю! Просто я подумал… Я подумал, что у вас, возможно, есть знакомства, есть определенные возможности и связи…

– Хм… И что?

– И если вы сможете помочь мне в моей беде, то и я, соответственно, в долгу не останусь.

Бекетов вдруг остановился. Потом нагнулся, показав рукой на кучку насекомых, которые, облепив, тащили через дорожку какую-то щепку.

– Муравьи, – негромко произнес он. – Видите, как они дружно живут? И как сообща делают одно дело?

Прокурор, пытаясь понять его мысль, присел на корточки и тоже уставился на этих мурашей.

– Да, вижу. И что?

– А то, Александр Матвеевич, что бывают ситуации, когда надо действовать дружно, сообща!

– Хм… Кажется, я улавливаю… Вы про оперативника, который задержан по подозрению в двойном убийстве? Костин Алексей… Вы про него?

– Вы сами назвали эту фамилию.

– Сложный вопрос. Дело находится на контроле у первого заместителя Следственного комитета! Завтра должны приехать из Москвы трое командированных сотрудников Генпрокуратуры. У меня тут основательно связаны руки!

– Ну что ж, – Бекетов выпрямился. – Тогда я вряд ли смогу вам чем-то помочь.

– Постойте. Всегда можно найти какой-то выход!

– Так ищите. Кстати. Даже мне, начальнику управления, до сих пор не разрешено увидеться с Костиным!

– Ну вы же знаете… По закону мы не обязаны предоставлять вам такую возможность!

– Так и я, если по закону, не имею права просить у кого-либо за вашего отпрыска!

– Но…

– Вы, как опытный юрист и «законник», знаете это не хуже меня!

Котов судорожно вздохнул. Прокурор был весь мокрый, как скакун, которого умелый наездник, дабы обломать жеребячий гонор, гонял, держа на длинном поводу и щелкая плетью, по кругу в огражденном конном дворе. За тот неполный час, что длится их разговор, Котов, кажется, порядком сбросил в весе. Заодно и гонор свой поубавил, стал сговорчивей…

– Вы по-прежнему настаиваете на немедленной встрече с подследственным Костиным?

– Да, – Бекетов остро посмотрел на «загнанного» прокурорского. – И чем скорее такая встреча произойдет, тем больше шансов, что я смогу оперативно помочь вам в вашей беде. Подчеркиваю: фактор времени имеет значение!

– Я могу устроить свидание с гражданином Костиным. В одном из следственных кабинетов СИЗО. Правда, в присутствии следователя. Вас это устроит?

– Это уже кое-что. Устроит, но только как первый шаг. Сегодня же пробейте мне посещение СИЗО и встречу с Костиным!

– Уговорились. Не все зависит от меня, как я уже говорил… в плане закрытия этого дела. Но со своей стороны сделаю все, что только смогу.

– Начальник УФСИН[10], кажется, ваш добрый знакомый, Александр Матвеевич?

– Гм… Да, это так.

– Так вот, господин Котов. Когда мы закончим этот нелегкий разговор, вы первым делом отправляйтесь к нему. Условия содержания Костина должны быть максимально улучшены! Настолько, насколько то позволяют условия СИЗО! Если узнаю, что Костина продолжают прессовать…

– Я переговорю с руководителем оперативно-следственной бригады.

– С головы Костина не должен упасть и волосок! – жестко произнес Бекетов. – В противном случае я не смогу гарантировать гуманного обхождения с молодым человеком, задержанным по наркостатье! Да еще и по подозрению в педофилии! В местах предварительного заключения, а вы это знаете не хуже меня, насильников и педофилов страсть как не любят! А тут еще – небедный молодой человек из такой семьи…

Бекетов направился к поджидавшей его служебной машине. Котов, потеряв весь свой лоск, всю свою начальственную стать, семенил рядом.

– И еще об одном одолжении хочу вас попросить, Виктор Иванович!

– Просите, – не глядя на прокурорского, сказал Бекетов.

– Насколько я в курсе, а я вот полчаса назад только разговаривал с одним московским коллегой. В СМИ пока что о задержании моего сына ничего не сообщалось…

– Вы боитесь, что эта история может получить огласку?

– Мне бы этого очень не хотелось.

– Может получиться громкий скандал, не так ли?

– Э-э-э…

– Эта история может повлечь за собой и оргвыводы? К примеру, вам может быть предложено уйти в отставку? Я вас правильно понял?

– Попросите ваших коллег не предавать огласке факт задержания моего сына Матвея! А я в долгу не останусь.

– Судьба вашего сына в ваших руках, господин Котов, – сухо произнес Бекетов. – И ваше собственное будущее тоже.

Четыре стены – каменный мешок. Полки, заменяющие здесь нары, убраны вверх. Матрац, подушку и одеяло подследственному Костину так и не выдали. Вода только из-под крана – она течет тоненькой струйкой и пахнет хлоркой. От приема пищи подследственный Костин отказался трое суток назад.

Алексею по-прежнему не оставалось ничего другого, как мерить камеру шагами.

Четыре шага в сторону узкого зарешеченного окошка, прикрытого с внешней стороны деревянным «щитом».

Разворот.

Четыре шага в сторону двери.

Восемь квадратных метров. Вот и все его нынешнее жизненное пространство…