Книга Ворон - Эдгар Аллан По

И душа под этой сенью

от постылого труда

Не воспрянет. Никогда.

Перевод 1988-2001

О. Мазонка 2003

дословный перевод

Однажды в полуночной тоске, пока я размышлял, слабый и уставший

Над каждым старинным и увлекательным томом забытых знаний

Пока я кивал почти дремав, внезапно раздалось постукивание

Как будто кто-то легонько стучал, стучал в дверь моей комнаты

"Это какой-то гость" я пробормотал "постукивает в дверь моей комнаты -

Только это и ничего больше"

О, отчетливо я помню это было в ненастном декабре

И каждый отдельный угасающий уголек создавал своего призрака на полу

Нетерпеливо я желал завтра – понапрасну я искал занять

Из моих книжек утешения печали – печали по потерянной Леноре

По необычной и жизнерадостной деве кого ангелы зовут Ленорой

Безымянной здесь и впредь

И шелковое печальное неясное шуршание каждой пурпурной занавеси

Встревожило меня – наполнило меня невозможным ужасом никогда не чувствуемым раньше

Так что теперь, что бы успокоить биение моего сердца, я стоял повторяя

"Это какой-то гость просящий войти в дверь моей комнаты

Какой-то поздний гость просящий войти в дверь моей комнаты

Так есть, и ничего больше"

Вскоре мой дух стал сильнее; не мешкая тогда дольше

"Сэр" сказал я "или Мадам, искренне вашего прощения я молю

Но дело в том что я дремал, и так тихо вы пришли и стучали

И так незаметно вы пришли и постукивали, постукивали в дверь моей комнаты

Что я невполне уверен что я слышал вас" тут я открыл широко дверь -

Темнота там, и ничего больше

Глубоко в эту темноту вглядываясь, долго я стоял там обдумывая, боясь,

Сомневаясь, представляя видения которые ни один смертный никогда не смел вообразить раньше

Но молчание было не нарушено, и тишина не подала ни знака

И единственное слово там сказанное было прошептанное слово "Ленора!"

Это я прошептал, и эхо пробормотало вослед слово "Ленора!" -

Всего лишь это, и ничего больше

Назад в комнату поворачиваясь, вся моя душа внутри меня горела,

Вскоре опять я услышал стук как-то громче чем прежде

"Точно" сказал я "точно это что-то в моей оконной раме:

Давай посмотрим, тогда, что в том месте есть, и эту загадку исследуем

Пусть мое сердце замрет на мгновение, и эту загадку исследуем

Это ветер, и ничего больше."

Тут я распахнул ставни, когда, с многочисленными взмахами и трепетанием

Вошел величавый ворон праведных дней древних;

Ни малейшего почтения не показал он; ни на минуту не остановился ни постоял он;

Но с манерой лорда или леди, вспорхнул над дверью моей комнаты

Вспорхнул на бюст Палласа прямо над дверью моей комнаты

Вспорхнул, и уселся, и ничего больше

Тогда эта чернющая птица отвлекла мои грустные думы к улыбке

Важной и суровой манерой выражения которую она показывала

"Хоть твой хохолок обрезан и обрит, ты" я сказал "воистину не трус,

Ужасно грозный и древний Ворон странствующий из Темного края

Скажи мне какое твое благородное имя в Темном загробном краю

Молвил Ворон "Никогда больше"

Сильно я подивился этому неуклюжему птаху услышав говор так отчетливо

Хотя его ответ мало значащий – мало сути содержал

Ибо мы не можем не согласиться что ни одно живое человеческое существо

Когда-либо еще не было осчастливлено видением птицы над дверью в свою комнату -

Птицы либо твари на вылепленном бюсте над дверью в свою комнату,

С таким именем как "Никогда больше"

Но Ворон, сидящий одиноко на умиротворенном бюсте, сказал только

Это одно слово, как будто свою душу в это одно слово он излил.

Ничего более затем он не произнес – ни перышка затем он не встрепенул

До тех пор пока я почти не больше чем пробормотал, "Другие приятели улетали раньше

Назавтра он покинет меня, также как мои Надежды улетали раньше."

Тогда птица сказала "Никогда больше"

Вздрогнув от тишины нарушенной ответом так к месту сказанным,

"Без сомнения" сказал я "то что он произносит это его только запас и багаж,

Набранный от какого-то несчастного хозяина кого немилосердная Беда

Преследовала быстро и преследовала еще быстрее пока его песни одну ношу не понесли

Пока панихиды его Надежды эту грустную ношу не понесли

Никогда – никогда больше."

Но Ворон все еще отвлекая мои грустные думы к улыбке,

Прямо я подкатил мягкое сидение пред птицей, и бюстом, и дверью,

Затем опускаясь на бархат, я принялся вязать

Видение за видением, думая что эта зловещая птица древняя -

Что эта грозная, неуклюжая, ужасная, мрачная и зловещая птица древняя

Имела ввиду каркая "Никогда больше"

Итак я сел вовлеченный в угадывание, но ни слога не выражая

Птаху чьи испепеляющие глаза теперь вожглись в недра моей груди;

Так и дальше я сидел гадая, моей головой в облегчении откинувшись

На подушечки бархатную отделку над чем лампы свет надсмехался,

Но к чьей бархатно-фиолетовая отделке с лампы светом насмехающимся,

Она не прижмется, о, никогда больше

Потом, мне чудилось, воздух стал плотнее, наполнился ароматом невидимого кадила