Книга Чудовище должно умереть - Николас Блейк

У Найджела от удивления выпала изо рта сигарета: он поспешно наклонился и поднял ее. Блаунт вкрадчиво продолжал, как будто он не впервые слышал об этом визите.

— Это был просто частный визит?

— Да, я шел навестить старую миссис Рэттери.

— Надо же, — мягко сказал Блаунт, — я об этом не знал. Слуги — мы их допрашивали — ничего не сказали о вашем приходе в тот день.

Карфакс прямо смотрел ясным, немигающим, как у ящерицы, взглядом. Он сказал:

— Да, они не могли этого сказать. Я поднялся прямо наверх к миссис Рэттери — она попросила меня так сделать, когда назначала встречу.

— Встречу? Следовательно… гм… у вас было с ней нечто вроде деловой встречи?

— Да, — несколько более мрачно сказал Карфакс.

— Имело это какое-либо отношение к случаю, который я расследую?

— Нет. Хотя кто-то может подумать, что имело.

— Это я буду решать, мистер Карфакс. Вы сделаете гораздо лучше, если будете совершенно…

— О, я знаю, знаю, — нетерпеливо сказал Карфакс. — Проблема в том, что это затрагивает третьего человека. — Некоторое время он раздумывал, затем сказал: — Послушайте, надеюсь, это не пойдет дальше вас двоих, верно? Если вы поймете, что это не имеет никакого отношения к…

Найджел вступил в разговор:

— Не беспокойтесь, все равно обо всем этом написано в дневнике Феликса Лейна.

Он внимательно наблюдал за Карфаксом. Мужчина был полностью озадачен или искусно притворялся.

— Дневник Феликса Лейна? Но что он знает…

Игнорируя яростный взгляд Блаунта, Найджел продолжал:

— Лейн обратил внимание, что Рэттери… как бы это выразиться? Что он был поклонником вашей жены. — Найджел нарочно говорил несколько оскорбительно, надеясь разозлить и вывести из равновесия Карфакса. Однако тот оказался равнодушным к его уколам.

— Вижу, что у вас есть передо мной преимущество, — сказал он. — Хорошо. Я постараюсь не задержать вас. Я расскажу вам действительные факты и могу только надеяться, что вы не сделаете из них ошибочных выводов. Джордж Рэттери уже некоторое время делал авансы моей жене. Она была увлечена, заинтригована, польщена этим, как любая женщина; Джордж обладал своеобразной мужественной красотой. Возможно, она даже позволила себе некий невинный флирт с ним. Я не укорял ее: если человек боится доверять собственной жене, он вообще не имеет права жениться. Во всяком случае, такова моя точка зрения.

«Силы небесные! — подумал Найджел. — Или этот человек слепой, но прекраснодушный Дон Кихот, или он искуснейший лжец, которого я только встречал. Или можно допустить предположение, что Феликс намеренно приукрасил отношения между Рэттери и Роудой Карфакс в своем дневнике». Между тем Карфакс продолжал, вращая на пальце кольцо с печаткой, слегка прищурив глаза, словно его слепил свет:

— В последнее время ухаживания Джорджа стали слишком откровенными. Кстати, в прошлом году казалось, что он совсем потерял к ней интерес — тогда он ухаживал за свояченицей, во всяком случае, так говорили люди. — Губы Карфакса искривились в гримасе отвращения. — Извините за все эти слухи. Очевидно, в январе между ним и Леной Лаусон произошла какая-то ссора, и как раз после этого Джордж… э… удвоил внимание к моей жене. Я все еще не вмешивался. Если Роуда действительно предпочтет его мне — я имею в виду, на всю жизнь, — мне не было смысла устраивать сцены. К несчастью, в это дело вмешалась мать Джорджа. Именно об этом она и хотела переговорить со мной в субботу днем. Она откровенно обвиняла меня, что это я довел до того, что Роуда стала любовницей Джорджа, и спрашивала, что я намерен делать. Я сказал, что в настоящее время ничего не собираюсь предпринимать; но, если Роуда попросит у меня развода, разумеется, я его дам. Старая леди — она действительно очень неприятная старуха, боюсь, я ее никогда не переваривал — закатила мне жуткую сцену. Дала мне понять, что находит меня самодовольным рогоносцем, поносила Роуду, которая кокетничала с Джорджем — что я считаю преувеличением, ну и все в таком духе. Напоследок она чуть ли не приказала мне положить этому конец. Самым лучшим для обеих сторон будет, если Роуда вернется в семейный круг и все дело затихнет; со своей стороны она будет следить, чтобы в будущем Джордж вел себя пристойно. По существу, это был ультиматум, а я не люблю ультиматумов, особенно если они исходят от властной старой леди. Я повторил, на этот раз более твердо, что, если Джордж хочет соблазнить мою жену, это его дело и, если она и в самом деле захочет жить с ним, я соглашусь на развод. Миссис Рэттери стала распространяться о публичном скандале, о чести семьи и тому подобных вещах. Мне это надоело. И на середине фразы я просто покинул ее и ушел из их дома.

Карфакс все больше обращался к Найджелу, который сочувственно кивал. Блаунт почувствовал себя не у дел и несколько растерялся, что придало его голосу недоверчивую интонацию, когда он сказал:

— Очень интересная история, мистер Карфакс. Гм… Но вы должны признать, что ваше поведение было… несколько… э… нешаблонным.

— Да, пожалуй, — безразлично сказал Карфакс.

— Вы сказали, что вы сразу вышли из дома?

Блаунт, чьи глаза холодно поблескивали за стеклами пенсне, подчеркнул слово «сразу».

— Если вы хотите сказать, что по дороге я сделал крюк, чтобы подсыпать стрихнин в лекарство Рэттери, мой ответ будет отрицательным.

Блаунт тут же налетел на него:

— Как вы узнали, что он был отравлен таким образом?

Увы, Карфакс не дрогнул под его напором.

— Слухи, видите ли. Слуги все рассказывают друг другу, вы же знаете. Горничная Рэттери сказала моему повару, что полиция с ног сбилась в поисках пропавшей бутылочки из-под его тоника, так что я сложил два плюс два, вот и все. Для этого необязательно быть старшим инспектором полиции, — добавил он с явной язвительностью.

Блаунт торжественно и официально заявил:

— Нам придется проверить ваше заявление, мистер Карфакс.

— Возможно, вы сбережете свой труд, — возразил удивительный мистер Карфакс, — если я укажу вам на два факта. Не сомневаюсь, вы уже думали о них. Во-первых, даже если вы не совсем понимаете моего отношения к жене и к Рэттери, вы не можете думать, что я лгу на этот счет: старая миссис Рэттери подтвердит эту часть… гм… моего заявления. Во-вторых, вы можете подумать, что это просто прикрытие — подобное отношение, — чтобы скрыть истинные свои чувства, скрыть свое намерение положить конец этой истории между Джорджем и Роудой. Но прошу вас понять, что у меня не было необходимости предпринимать в отношении Джорджа такую жестокость, как убийство. Ведь это я финансирую гараж; и если бы я захотел задушить Джорджа, я просто мог бы ему сказать, чтобы он оставил Роуду в покое или я выкину его из компании. То есть деньги или любовь, вот так.

Таким образом, с безупречной точностью выведя из строя всю огневую батарею Блаунта, Карфакс откинулся на спинку стула, добродушно улыбаясь ему. Блаунт попытался контратаковать, но был смят все той же прямотой, спокойствием и логикой. Карфакс наслаждался собой. Единственным новым свидетельством, которое Блаунту удалось вытянуть, было то, что Карфакс, по-видимому, имел несокрушимое алиби насчет времени, когда он покинул дом Рэттери до момента убийства. Когда мужчины покинули гараж, Найджел сказал: