Книга Отравление в шутку - Джон Диксон Карр

— Ей уже лучше, доктор, — сообщила миссис Херрис. — Вот график температур, можете поглядеть. Я дам ей опия и немного посплю.

Рид коротко кивнул, а мы с Сарджентом изобразили на лицах полное понимание происходящего. Миссис Куэйл размотала шнур из какого-то черного круглого аппарата и с трудом водрузила на нос очки в черной оправе. Взгляд у нее был мутный и испуганный. Она попыталась вскрикнуть, но лишь прохрипела:

— Миссис Херрис, миссис Херрис! Я не знаю этих людей. Что они делают в моей спальне?

— Разве вы ей ничего не сказали? — спросил медсестру Рид.

— Только о докторе Твиллсе, — отозвалась та, сосредоточенно взбивая подушку. — Вообще-то это не мое дело, но она все время справлялась о докторе Твиллсе, и я…

— Я вас узнала, — прохрипела женщина в постели. — Это же доктор Рид. Как я рада вас видеть! Как я вам рада! Вы слышали, что случилось с Уолтером? — В ее голосе появились плаксивые интонации, бесцветные глаза глядели жалобно. — Уолтер был моим другом. Он читал мне газету. Роман в частях. Вы его не читали, доктор? А кто эти остальные люди? Что они делают в моей комнате?

Она неловко пошевелилась, очки соскользнули с ее носа, и у нее сделался слепой и беспомощный вид. Хотя глаза ее по-прежнему по-птичьи следили за каждым нашим движением, они были тускло-безжизненными.

— Так-так, а теперь, мэм, успокойтесь, — сердито сказал Рид. — Вы ведь знаете, что Твиллса убили?

— Убили? Как убили?

— Его кто-то отравил.

Миссис Куэйл быстро закивала, отчего жесткие кудряшки разлетелись.

— Я ничего не вижу, — бормотала она. — Если мне дадут что-то такое, я выпью и не пойму, что мне дали. И всякий раз, когда я что-то ем или пью…

— Прошу прощения, мэм, — сказал Сарджент. — Не волнуйтесь. Я друг доктора Рида. Вы хотите сказать, что страдаете близорукостью? Вы не видите на расстоянии?

— Вас, например, я вижу, — обиженно сказала миссис Куэйл, словно в его словах заключалось какое-то оскорбление. Мы все стояли у изголовья ее кровати. Миссис Куэйл заморгала и стиснула кулаки.

— Я хотел бы знать, — не унимался, однако, окружной детектив, — видите ли вы дверь? Видите ли вы, кто входит в комнату?

— Я старая женщина. Я не молодая, как вы. Неужели вы…

— Обиделась, — тихо пробормотал Сарджент. Он повернулся к нам и показал на мраморный столик у двери: — Вот здесь Мэтт Куэйл, по его словам, поставил поднос с едой. Она же сидела в кресле у окна. Я надеялся, что, может, она не спала и что-то увидела… Мэм, — обратился он к ней, — а вы не помните, как вчера ели ужин?

Она закивала, но не в знак согласия. Просто голова непроизвольно тряслась. На ее лице появилось выражение испуга. Сарджент сделался очень обходительным. Реплика насчет того, что он молод, похоже, ему понравилась.

— Вы видели, как ваш сын Мэтт принес поднос?

— Я? Я вообще не заметила, кто его приносил. Я проснулась, когда Мери потрясла меня за плечо и сказала, что пора ужинать.

— А вы, значит, заснули?

Миссис Куэйл была явно смущена всеми этими вопросами. Кроме того, она, похоже, побаивалась Сарджента.

— Не знаю, я просто сидела… А почему это вас так интересует?.. Доктор, кто эти люди?

— Минуточку внимания, мэм, — продолжал Сарджент. — Вы никого не видели до того, как вас разбудила Мери?

Миссис Куэйл потеребила себя за верхнюю губу.

— Нет, но одна из девочек до этого заходила. Я слышала ее шаги. Я позвала, но она не ответила. Мне тогда стало вдруг страшно…

Сарджент невольно щелкнул пальцами. Наклонив вперед свою седеющую голову, он спросил, стараясь говорить ровным тоном:

— Так-так, мэм. Вот это-то нас и интересует. Как вы догадались, что это одна из девочек?

— А разве это был кто-то другой? — удивленно спросила миссис Куэйл, снова кивая вверх-вниз. — Не знаю… Мне так показалось. Слух у меня хороший. Походка была не такая тяжелая, как у Мэтта или мистера Куэйла. Шаги были легкие, быстрые… — Пытаясь сосредоточиться, она наморщила лоб. — Я была очень сонная, конечно, могла и ошибиться. В комнате было темно… Я видела плохо… Но я отчетливо слышала: кто-то вошел. Я спросила: «Кто это?» — но ответа не получила. И мне вдруг стало страшно. Сама не знаю почему. Но такое случается. Теперь, когда я плохо вижу, мне иногда начинает казаться, что кто-то набросится на меня из темноты или подложит яд в еду… Но такое происходит, лишь когда я бываю одна. А потом я об этом забываю.

После такой долгой речи она задышала с присвистом. Потом виновато улыбнулась.

— Глупости! — фыркнул Рид. — Почему это у вас такие страхи?

— Не знаю. Но просто иногда вот накатывает. Честное слово…

— Прошу прошения, доктор, — тихо заговорила медсестра. — Возможно, все дело в ее физическом состоянии. Доктор Твиллс говорил об этом. Ее неврит… Меланхолия, страхи… Я пыталась растолковать ей, что бояться нечего, но она меня и слушать не желает.

— Миссис Куэйл, — продолжал окружной детектив, — что вы сделали, когда услышали, что кто-то к вам вошел?

— А? — Миссис Куэйл смотрела на изножье кровати, мыслями она была где-то далеко, но затем попыталась сосредоточиться. — Да ничего я не сделала. Я так плохо себя чувствовала, мне было нехорошо. Я просто закуталась в одеяло, мне стало хорошо, тепло, захотелось спать. У меня за окнами в ящиках росла герань… Если они хотели сделать мне что-то плохое, я… мне было все равно. Я так устала.

Она поежилась. Лицо ее посерело, в глазах появилось то странное выражение, которое бывает у лежачих больных: кажется, они видят сквозь стены и следят за передвижениями призраков.

— Я скоро умру, — спокойно, без эмоций, кивая, словно подтверждая это, сообщила миссис Куэйл. — Я это знаю. Недавно мне приснилось, что…

— Чушь! — перебил ее доктор Рид. — Вы не умрете. Да будет вам известно, что кто-то пытался отравить вас, но вы не умерли, затем кто-то попытался отравить судью, но и здесь у него вышла осечка.

Возникла пауза. Лицо миссис Куэйл стало покрываться причудливыми морщинами-складками. Взгляд сделался бессмысленным. Она водила рукой по стеганому одеялу, словно пытаясь понять, где находится. Голос ее звучал как-то призрачно.

— Кто-то пытался отравить его? Вы уверены? — Она задыхалась, умоляюще глядя на Рида. — Это правда? Да-да, я это тоже видела во сне. Мне приснилось, что он умер, а Том, мой маленький Том, стоял у гроба. Но ведь он жив, да? С ним все в порядке? — Она повысила голос, отчаянно глядя по сторонам. — Сестра, вы это знали? Знали и ничего мне не сказали?! Мне вообще никто ничего не говорит. Они оставляют меня совсем одну. Я сижу, качаюсь в кресле и страдаю душой. Я видела его так отчетливо! — продолжала миссис Куэйл странным, напряженным, доносившимся откуда-то издалека голосом. — А потом он оказался у изголовья моей кровати. Стоял и улыбался мне. Мой маленький Том, мой маленький… Ради него я и живу…