Книга Убойная примета - Дарья Сергеевна Литвинова

к начальнику розыска.

Эдик Кошелев всегда был очень обстоятельным. Это качество граничило с занудством и мешало ему знакомиться с новыми людьми, находиться в компаниях, заводить друзей. В работе это очень часто вынуждало Эдика задерживаться много дольше положенного, выполнять то, что другие успевали в течение дня, на выходных. Но обстоятельность имела и обратную сторону – все, за что он ни брался, исполнялось на двести процентов. Но даже то, что об этой обстоятельности был в курсе весь уголовный розыск, Газиев глазам своим не поверил, когда Кошелев положил ему на стол два огромных тома и сказал:

– Это наработки по «серии». Я кое-что нашел.

– Эдик, что это? – Газиев потянул к себе первый том, пролистал и посмотрел на своего сотрудника еще раз. – Что ты нашел?

– Сейчас буду объяснять.

– Так… а это терпит?

Кошелев пожал плечами.

– «Серия» продолжается девять лет. Наверное, терпит.

– Давай через два часа? И если это «серия», наверное, ребят надо позвать? Или, – Газиев вспомнил периодические всплески идей о причастности к убийствам сотрудников, – ты только мне хочешь показать?

– Можно и с ребятами. Если сбивать не будут.

– Скажу, чтоб молчали. – Хоть начальник розыска и не допускал мысли, что под его подчинением работает убийца, но ему стало поспокойнее. – Тогда здесь же в 16:00, и к кабинету, скажи, чтобы пришли.

В 16:00 собрались все работавшие по «серии» оперативники, за исключением дежурившего Ковтуновского. Но от него и толку было не слишком много, поэтому его выезда на происшествие никто не заметил. Сотрудники расположились полукругом за самым большим столом и приготовились оценивать «сыщицкую работу» Эдика Кошелева.

А работу, помимо осмотров, схем, анализов, опросов и тому подобного, Кошелев проделал гигантскую.

Он запросил сведения о судимости на всех мужчин половозрелого возраста близлежащих населенных пунктов; отобрал всех, совершавших преступления против личности, и отдельно – всех, совершивших убийства, причинения тяжких телесных повреждений, а также преступления против половой свободы и неприкосновенности. Но и на этом Эдик не остановился. По всем личностям, осужденным за указанные преступления, он запросил копии приговоров.

Газиев с изумлением листал приговоры, полученные не только из местных судов, но и из Астраханской, Белгородской, Кировской областей, из Уфы, из ЯНАО, из Краснодарского края – конца этой географии не было. Отдельным блоком шли запросы во все города и веси о преступлениях за последние двадцать лет со схожей окраской и ответы на них, тоже с копиями принятых процессуальных решений. На каждого фигуранта – адресная справка, рапорт участкового того округа, куда преступник отправлялся после отбытия наказания. Как у оперативника хватало времени с учетом его текущей нагрузки, Газиев не понимал.

– И что я нашел в итоге, – заключил Кошелев. – Только девять человек совершили за последние годы преступления, схожие с нашей «серией», и вышли на свободу раньше, чем «серия» началась в нашем районе. В других регионах сходные «серии» либо отсутствуют, либо по ним уже отбывают наказание преступники. Из девяти человек трое скончались в период времени с 2000 по 2003 год, двое снова попали в места лишения свободы и отбывают наказания по сей день, один служит батюшкой в храме под Смоленском, места проживания не покидает и участковым характеризуется положительно…

– Шибануться, – не удержался Джалимов. – Если нас так обяжут по всем преступлениям работать, я пойду в оркестр. Эдик, никому больше эти талмуды не показывай.

– Батюшкой в храме? – Глаза Постовенцева становились все шире.

Кошелев спокойно продолжал:

– Из троих оставшихся: гражданин Сумский, преступления совершены в Тверской области, местонахождение с 2006 года неизвестно. Насиловал и душил женщин, поздно возвращавшихся с работы, по дороге с электричек, в лесном массиве. Трупы закапывал. После обнаружения четвертого трупа пойман, срок наказания – восемнадцать лет лишения свободы, вышел по УДО в 1999-м. Гражданин Бехтерев изнасиловал, облил бензином и поджег несовершеннолетнюю. Двенадцать лет лишения свободы, вышел в 1998-м, зарегистрирован в Борисовском районе, ПГТ Сухое, по месту регистрации не проживает, последний раз был задержан за хулиганку полгода назад в Цимлянске. Гражданин Жонов, в городе Зеленодольске Республики Татарстан изнасиловал, задушил двух женщин, облил трупы бензином, поджег. Освободился в 1998 году, отбыл по месту регистрации в Помары, но оттуда выехал в неизвестном направлении.

– Жонов!

– Козел с хутора! – одновременно с Джалимовым подскочил и Демьяненко.

Кошелев кивнул.

– У меня есть глубокое убеждение, – так же спокойно продолжил маленький оперативник, – что нам необходимо получить постановление на обыск в домах Жонова и Бехтерева. Последний, предположительно, до настоящего времени проживает у своей любовницы в Цимлянске, адрес имеется.

– Эдик, – покачал головой Газиев. – Ты, конечно, настоящий детектив. Но обысков нам на основании одних приговоров не дадут.

– Не терпящий отлагательств давай проведем, – влез Демьяненко. – Потом узаконим.

– А если не найдем ничего?

– Тут не одни приговоры, – возразил Кошелев. – У любовницы Бехтерева есть бежевый автомобиль. А Жонов дружит с Олегом Фирко, который всем подряд дает кататься на своих бежевых «Жигулях». У Жонова и у Бехтерева частные дома, в которых легко спрятать канистры с бензином, это не в квартире их держать.

– Да нет, Эдик, это не основания.

– А если алиби нет?

– Ты и алиби проверял?!

– Проверил, – нехотя сказал Кошелев, – но они условные – «дома сидел, гулял, бухал». Подтвердить или никто не может, или подтверждает любовница. Да и не помнят они уже, столько лет прошло.

– А этот, третий? Сумский? Его списываем?

– На него я ориентировки разослал. Но эти двое прямо под рукой.

– Жонов, – теперь уже с сомнением проговорил Демьяненко. – Слишком нагло он ведет себя. На осмотры лезет.

– На осмотры он как раз не лез, это ты его потянул.

– Но рядом-то крутился.

– Да там весь хутор рядом крутился. Леш, – Газиев внимательно проглядывал листы приговора Егора Жонова, – надо что-то придумать. А здесь что… «обнаруженный в ходе обыска паспорт потерпевшей»… – Он поднял голову, посмотрел на оперативников: – Украл и спрятал паспорт! Наши тоже все без документов.

Кошелев с надеждой смотрел на начальника розыска.

– Ну?

– Эдик. – Газиев смотрел в материалы, думал. – Я сейчас со всем этим поеду в комитет. Будем просить обыски. Но мало, мало оснований… Еще бы хоть что-то.

– Просите сразу «не терпящих», – убедительно повторил Демьяненко. – Разберемся.

Постановления на обыск в жилище, как и следовало ожидать, по основаниям «есть у нас чуйка» оперативникам не дали, но на «в случаях, не терпящих отлагательств» неожиданно согласился Желин, от которого как раз содействия ждали меньше всего. Газиев был уверен, что дотошный и соблюдающий каждую запятую следователь не станет лезть в дом к даже не свидетелям, не имея на то оснований. Но Желин невозмутимо сообщил, что, если есть хоть какая-то зацепка, надо ехать, а с судом уже потом разберемся, и, если что, он лично принесет официальные извинения.

Обрадованные сотрудники запланировали выезд на следующее же раннее утро, а начать решили с Цимлянска.

– Уже сразу отбить и, если что, тащить в отдел, а нет – на обратной дороге тогда ко второму, – рассудил Демьяненко. – Все равно возвращаться. Как раз и Жонов с работы к тому времени придет.

– А где он работает?

– Не помню, но он вечно после 18:00 дома.

На обыск отправились вчетвером – Джалимов, Демьяненко, Постовенцев и Желин, который сразу же заснул на заднем сиденье и спал до въезда в город. Машина у Джалимова была хорошая – ехала плавно.

– Рус, а откуда у тебя такая тачка? – проснувшись от того, что авто заехало на заправку, поинтересовался следователь. – Ты же второй год в органах.

– Это мне на пятом курсе родители подарили. На окончание.

– Что ж ты с такими родителями в нашем райотделе?

Джалимов пожал плечами.

– Не все равно, где начинать?

– Да в большом городе, наверное, повеселее.

– И в большой город успею.

– Ты давай, здесь сначала успей. – Демьяненко не любил разговоров о переводах оперативников. – Планы строишь… В городе таких машин много, а у нас на районе – только твоя!

– И то верно…

Дом любовницы Бехтерева находился в центре города, но в частном секторе. Прилепленные друг к другу разноцветные стены, сзади – участки, уходящие вдаль. Когда машина с сотрудниками подъехала к табличке с номером 291, было 7:00 – не рано, но и не поздно.

Вышли из авто, потянулись на прохладном утреннем воздухе. Демьяненко постучал. За калиткой послышались шлепающие торопливые шаги, замок-щеколда отъехал вправо, в проем высунулась голова женщины лет сорока, с одной бигуди на челке, в халате, накинутом на джинсы и топик.

– Ой, – удивилась женщина. – Вам кого?

– Филина Олеся Семеновна?

– Ну, я. Я думала, газеты так рано. Так вам кого? Вы кто?

– Старший оперуполномоченный Демьяненко. – Оперативник развернул