Книга Обнаженная для тебя - Сильвия Дэй

— Господи, Ева. Я мечтал вылизать твою киску с первого дня, как тебя встретил.

Когда его бархатный язык коснулся моего набухшего клитора, я еще сильнее откинулась назад.

— Да! Да! Да! Заставь меня кончить!

Он так и сделал, попеременно то вылизывая, то посасывая мой клитор. Наконец я содрогнулась в оргазме, в то время как его язык, откликаясь на движения моего тела, проникал в него все глубже. Его стоны эхом отдавались в моей промежности, вызывая новые и новые волны оргазма. Из глаз у меня потекли слезы, а физическое наслаждение смыло все сдерживавшие барьеры.

Но Гидеон не остановился. Он облизывал трепещущий вход в мое тело кончиком языка и массировал мой пульсирующий клитор до тех пор, пока я не завелась снова. Теперь во мне оказались, совершая беспрерывные круговые и поступательные движения, два его пальца. Я судорожно забилась, а когда Гидеон принялся ритмично, равномерно посасывать мой клитор, кончила снова, издав хриплый, надсадный крик.

После чего он погрузил в меня уже три пальца, волнообразными движениями раздвигая мою половую щель.

— Нет. — Голова моя болталась из стороны в сторону, каждый дюйм тела горел огнем. — Больше не надо.

— Еще раз, — прохрипел он в ответ. — Еще раз — и я тебя трахну.

— Я не могу…

— Сможешь. — Он медленно обдул мою влажную плоть, возвращая чувствительность перенапряженным нервным окончаниям. — Я люблю смотреть, как ты кончаешь, Ева. Люблю слушать звуки, которые ты издаешь, видеть твои содрогания…

Он массировал чувствительную точку во мне до тех пор, пока на меня вновь не накатилась, пульсируя, очередная волна жаркого наслаждения, не менее сильная, чем два предшествовавших оргазма.

Потом, перестав ощущать на себе его горячее тело, я сквозь затуманивший мое сознание сладостный дурман услышала скрип выдвигаемого ящика, а затем звук рвущегося пакета. Гидеон вернулся: матрас прогнулся под его тяжестью, руки бесцеремонным рывком разложили меня на середине кровати. Он навалился на меня, придавив своим весом, прижал мои руки к бокам, словно захватывая в плен.

Мой взгляд был прикован к его разгладившемуся лицу. Его черты окаменели от вожделения, кожа туго натянулась на скулах. Глаза потемнели и расширились. И, посмотрев в их черные провалы, я поняла, что он наконец потерял самоконтроль. Я оценила, что ради меня он зашел так далеко и сделал все, чтобы ублажить меня и подготовить к предстоящей безумной скачке.

Руки мои судорожно вцепились в простыню в предвкушении того, что произойдет. Он был уверен, что уже подарил мне наслаждение, причем не один раз. Теперь пришло время ответить ему тем же.

— Трахни меня! — выкрикнула я, поощряя его безумным взглядом.

— Ева! — прорычал он в ответ мое имя и с размаху, с животной яростью, засадил в меня свой болт по самые яйца.

Я охнула. Его член был огромный и твердый как камень. И проник чертовски глубоко. Соитие произошло с невероятной силой. Эмоциональной. Ментальной. Никогда в жизни я еще не встречала такой полноты чувств и такой самоотдачи. Никто и никогда не овладевал мною с такой страстью.

Не скажу, чтобы я привыкла проявлять в сексе сдержанность, прошлый мой опыт указывал совсем на иное, однако господство Гидеона над моим телом подняло мое желание до невообразимого уровня. Никогда в жизни я не испытывала такого дикого вожделения, что казалось сущим безумием после всего того, что я уже пережила с ним до сих пор.

Я вцепилась в него, наслаждаясь возможностью ощущать его внутри, чувствовать, как он заполняет меня.

Его бедра снова и снова ударялись о мои, когда он резко входил в меня, словно говоря: «Чувствуешь меня? Я в тебе! Я обладаю тобой!»

Все его тело затвердело, мышцы груди и рук напряглись, когда он приподнялся. Стальная твердость его брюшного пресса свидетельствовала о том, что он войдет в меня снова. Еще более неистово.

Я закричала, а из его груди вырвался низкий, какой-то первобытный звук.

— Господи… Ты так прекрасна!

И он с новой силой стал пронзать меня своим членом, яростными толчками прибивая мое тело к постели. И каждый новый толчок отдавался во мне пульсирующей волной невероятного наслаждения.

«Вот так! — пронеслось в моей голове. — Вот так! Я хочу тебя именно так!»

Гидеон зарылся лицом мне в шею и, удерживая на месте, всаживал в меня свой член, при этом он хрипло шептал непристойности, тем самым доводя меня до неистовства.

— У меня никогда не было такого твердого и толстого… Как же я глубоко в тебе… Как хорошо проникает в тебя мой прибор.

Если я и думала, что уж этот-то раунд для него, то он все равно оставался со мной, был сосредоточен на мне, энергично вращал бедрами, чтобы наполнить мою плавящуюся под его напором сердцевину истинным наслаждением. Когда я издала слабый, беспомощный стон, его рот тут же нашел мой. В безумном неистовстве я впивалась ногтями в его качавшиеся бедра и подавалась всем тазом навстречу яростным толчкам его огромного члена. Мы оба обливались потом, соприкасаясь разгоряченными, влажными телами, открытые рты жадно глотали воздух. А когда во мне, словно надвигающаяся буря, стал вызревать оргазм, все мое тело напряглось и сжалось. Ругнувшись, Гидеон приподнял мои бедра навстречу его толчкам, чтобы головка члена вновь и вновь ударяла по болезненно жаждавшей этого точке.

— Кончи, Ева! — хрипло приказал он. — Кончи сейчас!

Накативший оргазм заставил меня, всхлипывая, выдавить его имя, ибо то, как он удерживал мое тело, усилило и без того невероятное ощущение. Содрогаясь в конвульсиях, Гидеон откинул назад голову.

— Ах, Ева!

Сжав меня так, что я не могла дышать, он кончил сам: его оргазм был долгим и мощным.

Понятия не имею, сколько времени мы лежали, приходя в себя, соприкасаясь телами, скользя губами по плечам и шеям, успокаиваясь и умиротворяясь. Все мое тело еще долго оставалось напряженным и продолжало пульсировать.

— Вау! — с трудом удалось произнести мне.

— Ты меня в гроб вгонишь, — пробормотал он, прижимаясь к моему лицу. — Похоже, мы собрались затрахать друг друга до смерти.

— Моя-то заслуга в чем? Я ничего не делала.

Он контролировал меня полностью, и как же это было неописуемо сексуально.

— Ты дышала. Этого достаточно.

Я рассмеялась и обняла его.

Гидеон приподнял голову, потерся кончиком носа о мой и сказал:

— Надо подкрепиться, а потом продолжим.

— Неужели ты в силах продолжать? — удивилась я.

— Хоть всю ночь, — заявил он, вильнув бедрами.

Я почувствовала, что член его остается почти твердым.

— Ты прямо как машина, — вырвалось у меня. — Или как бог.

— Это все ты.

Он отпустил меня, нежно поцеловав, затем снял презерватив, завернул во взятую с прикроватного столика салфетку и отправил в мусорную корзину.