Книга "Млечный Путь, XXI век", 1 (42), 2023 - Владимир Анатольевич Моисеев

в прошлом году. Но это же газетная утка?

- И многие так думают? - удивился Алмазов.

- Практически все разумные люди!

- Прекрасно! Вот уж поистине, самый лучший способ сохранить тайну - быть откровенным. Человеческий разум - вот что позволяет нам не замечать очевидного! Даже не нужно хитрить, изворачиваться и обманывать! Говорите правду, и вам никто не поверит.

- Вы хотите сказать, что в публикациях желтой прессы есть частицы правды? И мы, в самом деле, столкнулись с инопланетной жизнью, странным образом оказавшейся на Земле? - пришла моя очередь удивляться.

- Я желтую прессу не читаю, но думаю, что многое в репортажах из Хармонта заслуживает внимания. У этих парней обычно плохо с творческим воображением, они не умеют придумывать правдоподобную ложь. Отбросьте явные глупости, без которых такие публикации не обходятся, и останутся факты, пусть искаженные, которые неплохо было бы изучить.

Алмазов продолжал отстраненно улыбаться. У меня сложилось впечатление, что меня глупо разыгрывают. Или проверяют на профпригодность. Значит, если начну поддакивать - прогонят с позором.

- Непонятно, зачем я вам понадобился? Придумывать правдоподобную ложь я не умею. Да и не желаю.

- Мне это известно. Профессиональных выдумщиков у нас достаточно. Но нужны люди, которые будут работать. Мне доложили, что вы однажды сказали, что ученый должен быть абсолютно честным, иначе он проходимец. Если за время трехмесячного испытательного срока вы докажите, что являетесь тем самым "настоящим честным ученым", для которого научная истина важнее карьеры, с вами будет заключен долгосрочный контракт.

- С врунами проще работать, - сказал я.

- Вы правы, но простота общения в Центре больше не ценится, нужны отчеты о реальных исследованиях, где были бы собраны понятные результаты, о которых можно будет доложить инвесторам, вкладывающим деньги в развитие Центра. Их красивыми рассказами не проведешь. Они правду ото лжи отличают мгновенно. Но такую работу сможет выполнить только настоящий ученый. Например, вы, Панов. А почему бы и нет? Я этого не исключаю.

Что ж, если от меня требуется честность - пожалуйста, это мне не трудно.

- Я ничего не знаю о том, чем вы здесь занимаетесь, поэтому сказать, что справлюсь с работой, не могу.

- Не с работой, а с заданием. Привыкайте к нашему жаргону. Мы говорим: "С заданием".

- В последний раз я выполнял задания в средней школе.

- В наших заданиях, в отличие от школьных, ответ заранее неизвестен. Более того, мы не знаем, есть ли он вообще.

- Еще раз. Я не знаю, какие задачи вы решаете.

- Это поправимо. Сейчас расскажу. Наша главная задача - изучать внеземную жизнь, любые проявления ее. И если повезет - разумную. Это станет настоящим венцом нашей деятельности.

- Но пока это только пустые разговоры.

- Не пустые, а теоретические. Вы должны понимать разницу. Важность теоретических разработок глупо отрицать.

- Но исследовать внеземную жизнь можно только в том случае, если в наших руках окажутся реальные экземпляры.

- Верно. Но запомните, Панов, рано или поздно это случится. И мы должны быть готовы к тому, что это произойдет прямо сейчас.

Кирилл Панов. Разумность объекта Ч

Прошло пять лет. Я ни разу не пожалел, что согласился работать в Центре. Мне было интересно. Еще бы, поиски органических веществ в космосе - тема крайне любопытная. Нельзя исключать, что в областях, где удается наблюдать следы органики, однажды можно будет обнаружить проявления жизни или даже внеземного разума. Теорию панспермии следовало подтвердить или опровергнуть. В любом случае это станет важным шагом в поисках космической жизни. Со многим удивительным мне пришлось столкнуться за это время. Центр - это потрясающий проект, реализованный наилучшим образом. Настоящее раздолье для научных исследований. Но самым поразительным было то, что Алмазов ни разу за пять лет не удосужился предложить мне конкретную работу. Можно подумать, что ему все равно, чем я занимаюсь в рабочее время. Странная позиция для руководителя такого крупного научного учреждения, смысл существования которого носит принципиально отвлеченный характер.

Более того, у меня создалось впечатление, что реальные исследования Алмазова вообще не интересует. Он следил только за тем, чтобы подробные отчеты о проделанной работе были готовы в указанные в плане сроки, а статьи сотрудников регулярно публиковались в ведомственных журналах. Давно работающие сотрудники лаборатории объяснили, что ничего странного в этом нет, поскольку Алмазов знакомится со всеми работами, выполняемыми в Центре, внимательно изучая отчеты и научные статьи, что позволяет ему точно оценивать творческий потенциал сотрудников. По заслуживающим доверия слухам, я был у Алмазова на хорошем счету. Осталось узнать, хорошо это или плохо.

Раз в год, обычно в мае, сотрудники принимали участие в составлении плана исследовательских работ на следующий год. Я поинтересовался у заведующего лаборатории, в штатном расписании которой числился, на какое финансирование можно рассчитывать. Особых надежд на исполнение всех моих запросов не было, но попробовать стоило. По крайней мере, это позволит установить, на какие траты заказчики готовы идти ради выполнения такого нерентабельного проекта, как поиски внеземных цивилизаций. Собственно, я хотел пошутить. Могло получиться забавно. Быть постоянно серьезным я не умел. Люди не любят постоянно серьезных деятелей. И это правильно. Нигде не написано, что наша Вселенная - исключительно скучное место, где не бывает чудес, приключений и забавных происшествий. Занятия физикой это опровергают. Да и само по себе возникновение жизни - это чудо из чудес, но жизнь существует. Каждый человек может в этом убедиться, если подойдет к зеркалу.

Заведующий обещал, что все до единой поступившие от сотрудников заявки будут обязательно рассмотрены и удовлетворены.

- А если для моего проекта потребуются огромные деньги? - удивился я.

- Средства будут выделены в необходимом объеме, - твердо объясняли финансисты. - Не сразу, конечно. Не исключено, что придется ждать пятьдесят лет. Но вы обязательно получите все до копейки.

- Это хорошая новость, - пошутил я.

Было бы глупо немедленно не проверить степень благодушия руководителей Центра. И я придумал отличную тему: "Проверка на разумность объекта Ч (человека)" - предполагалось использовать в качестве объекта исследования обычного человека и попытаться доказать его разумность - и стал терпеливо ждать, когда мне выделят запрашиваемое финансирование. Попросил много, потому что знал, чем больше требуешь на проект, тем почтительнее к нему относятся. Мало просить - себя не уважать.

На самом деле, если говорить серьезно, это была на самом деле важная и очень сложная задача. Необходимо, наконец, понять, что такое разум. В первую очередь,