Книга Кинжал с красной лилией - Жюльетта Бенцони

— Иди вон туда, — махнула женщина рукой в сторону, противоположную той, в какую шла сама. И убежала без оглядки.

Лоренце тоже стало страшно, она сообразила, что в своей странной одежде, с лицом, наверняка испачканным кровью, и с распущенными волосами она похожа на ведьму, и вряд ли кто-то станет ей помогать. Теперь она думала об одном: где бы ей спрятаться? Тело у нее болело, в горле пересохло, она дрожала от ужаса в темном незнакомом городе, но продолжала идти, куда глаза глядят, сворачивая с одной улицы на другую и, возможно, блуждая по кругу, пока наконец темный каменный лабиринт не вывел ее к широкой ленте реки и необозримому небу над ней. Сена... Лучик надежды забрезжил перед Лоренцой — сейчас она поймет, где находится и куда ей идти. Ей показалось, что она узнала башни собора Парижской Богоматери, но тут позади нее раздался громкий мужской хохот, потом пьяные восклицания, несколько голосов затянули вразнобой застольную песню. Шум и гам приближался. Внезапно Лоренца расслышала:

— Гврю те, я ее видел! Счас поимеем! Лупи вперед!

Лоренца споткнулась о булыжник, упала, поднялась, саднило избитое тело, болела ушибленная нога... Крики ее преследователей были уже совсем рядом. И тогда, собрав последние силы, в порыве безнадежного отчаяния Лоренца побежала прямо к реке и, повинуясь своему страху, перекинула ноги через парапет, перекрестилась и прыгнула в воду.

Вода обожгла несчастную холодом, но он притупил боль, и после отчаянного бега Лоренце почудилось в прохладе Сены что-то дружественное. Сил у нее больше не было, плавать она не умела. Подумав, что смерть будет для нее наилучшим выходом, Лоренца покорилась судьбе и Сене, и река сомкнула над ней свои воды...

* * *

— Вы уверены, что это она?

— Нет никакого сомнения, мадам. Лицо, волосы...

— И вы говорите, что этой ночью ее обвенчали?

— В церкви Сен-Жермен-Л'Осеруа, а свадьбу праздновали в особняке де Сарранса.

— С трудом верится. Она должна быть сейчас в постели и исполнять сладострастные прихоти старого сатира. А она! Да вы только посмотрите, в каком она состоянии. Можно подумать, что ее хлестали кнутом!..

— Сейчас главное ее отогреть! Иначе она умрет, если уже не умерла!

— И вам тоже нужно согреться! Вы промокли насквозь.

— И счастлив, что подоспел вовремя! Хорошо, что заметил, как она прыгнула в реку...

Никогда еще Лоренце не было так холодно! Ее била неудержимая дрожь, и она догадалась, что осталась в живых, потом почувствовала, что ее освобождают от всего мокрого и заворачивают в жесткую, но теплую ткань. Она открыла глаза и увидела два склонившихся над ней лица. Одно красивое женское с блестящими украшениями в волосах, которые сверкали при пляшущем свете факела, другое — молодого человека, по его волосам стекала вода, и он, скорее всего, был ее спасителем. Лоренце показалось, что молодого человека она уже где-то видела... Но тут он принялся с удвоенным усердием ее растирать, и от невыносимой боли у Лоренцы покатились слезы.

— Осторожнее, — остановила молодого человека дама. — Вы же не лошадь соломой вытираете!

— Неужели я не понимаю! Но ей необходимо согреться, иначе...

— Самое лучшее было бы обогреть ее возле огня, но где его взять? Уж точно не у нее дома. Если таковы последствия брачной ночи, то...

— А почему бы не во флорентийском посольстве? Посол ее друг, и говорят, что у него великолепный врач.

— Поскольку мы не знаем, что именно произошло, мы можем ей навредить этим шагом...

— Ну, тогда к королеве. Она ее крестная мать.

— К толстой банкирше? Вы что, ее совсем не знаете? Или спите наяву, мой друг? В этой кубышке не найдется ни грана сострадания, она просто-напросто откажется ее принять. Нет, я думаю, что самый лучший выход для несчастной девушки — это отправиться ко мне. Там ей будет обеспечен необходимый уход, моя мама понимает во врачевании ничуть не меньше лекарей, но я попрошу вас, месье де Курси, сохранить ее местопребывание в тайне. Никто, до новых распоряжений, не должен знать, где бедняжка находится.

— Даю вам слово, мадам. Думаю, что это самое разумное решение. До тех пор, пока мы не будем знать, что произошло в особняке де Сарранса...

— Как только вы узнаете, что там произошло, будьте любезны приехать ко мне и все рассказать. Вы не можете себе представить, какое наслаждение мне доставит гнев короля, который он обрушит на маркиза, если маркиз в самом деле, как мы и предположили, довел свою юную супругу до такого состояния. До меня дошел слух, что, помогая де Саррансу жениться на сияющей золотом флорентийке, король собирался и сам погреться у этого огонька. Меня очень забавляет, что желанная птичка окажется у меня в клетке.

«Не сомневаюсь», — подумал про себя Тома, и, закутав как следует беглянку в покрывало, уложил ее в карету. Маркиза де Верней — Генриетта де Бальзак д'Антраг — не считалась при дворе в списке самых добрых и милосердных, особенно когда речь шла об отношении к молодым и хорошеньким девушкам. У любовницы короля, которая сумела прибрать его к рукам после смерти Габриэль д'Эстре, характер был деспотический, и с ее влиянием нельзя было не считаться, несмотря на возникший слух, что Генрих готов ее оставить. Сама маркиза де Верней никак не могла этому поверить, получив от короля столько подтверждений его слабости по отношению к ней, столько различных уступок и даже прощение двух заговоров, которые другим стоили бы головы, потому что они преследовали цель устранить короля и дофина ради восхождения на трон Гастона де Вернея, сына, подаренного маркизой Генриху. Благодаря рождению этого сына она надеялась стать королевой Франции. Притязания на королевский трон не казались маркизе преувеличенными, потому что Габриэль, предыдущая возлюбленная Генриха, непременно стала бы королевой, если бы смерть не унесла ее накануне венчания, а ведь народ ненавидел ее не меньше маркизы. Генриетта тоже чуть было не увенчала свою голову короной. Влюбленный Генрих подписал обещание жениться на ней, если она родит ему в ближайший год сына. К несчастью, шаровая молния, влетевшая в спальню будущей матери, вызвала преждевременные роды, и ребенок родился мертвым. Генрих, уже не раз пожалевший о своей опрометчивости, поспешил сочетаться законным браком с Марией де Медичи, но Генриетта сохранила подписанный им опасный документ...

Никто не мог поспорить с тем, что она внушила королю безумную страсть, хотя и по внешнему виду, и по характеру была полной противоположностью и Габриэль, и Марии. Брюнетка, в отличие от двух блондинок, она обладала живостью и пикантностью, была смешлива и искушена в любовных играх, но при этом отличалась придирчивостью, бессердечием, эгоизмом и готовностью всегда отпустить язвительную реплику.

Тома, как и все при дворе, знал особенности маркизы и счел подвигом с ее стороны то участие, которое она проявила к несчастной Лоренце, которую он вытащил на берег. Вокруг не было ни единой живой души, только мадам де Верней со своими слугами — она возвращалась с ночного празднества, устроенного той, кого вся Франция называла королева Марго...