Книга Волчий огонь - Ана Сакру

прыжка нападающего волка, топор выпадает из руки, застряв в мягкой плоти живота, а затем барабанные перепонки звенят от протяжного болезненного скулежа. Вскакиваю на ноги, отбегаю от умирающего мужика, схватившегося за топор, торчащий из живота.

Мама…Сердце сейчас проломит ребра. Пячусь от волка, видя дикую ненависть в его потухающих глазах. Сжимаю двумя повлажневшими руками древко оставшегося топора. И улавливаю за спиной движение. Опять…

Резко оборачиваюсь. Еще один волк наступает. В образе человека, с кривым ножом в правой руке. Недобро скалится, поглядывая на умирающего скулящего соратника у моих ног.

– П-помогите! – мне кажется, что я ору, но звука нет. Только шевелятся пересохшие немеющие губы, – Пожалуйста…Кто-нибудь! Помогите…

Отступаю вбок. Мокрые ладони скользят по древку топора, бесполезно пытаясь перехватить оружие покрепче. Мужик огромный, весь в саже. Хищно улыбается, демонстрируя клыки.

– Бр-р-росай топор, девка, и пошли со мной, если жить хочешь, – рычит низким резким голосом.

Отрицательно мотаю головой, всхлипывая.

– Не хочешь? –он издевательски выгибает бровь будто искренне удивляется, а потом улыбается шире, – Ну…Как хочешь!

И он с рыком бросается на меня, выставив вперед поблескивающие лезвие ножа. Застываю в липком ужасе.

И вдруг весь мир будто застывает со мной. Волк словно зависает в прыжке, искры медленно летят мимо лица, оставляя в воздухе желтые дорожки. Мышцы наливаются силой, вспыхнувшей где-то внизу живота. В голове рождается уверенность, что я могу его одолеть. Звериная решимость.

Делаю шаг в сторону, уходя от траектории удара, задираю над головой топор. Мир оживает снова, волк по инерции пролетает мимо, и опускаю топор, всаживая его мужику в спину, четко туда, где заканчиваются ребра. Он странно выгибается. Дергаю древко, но сил вынуть уже нет. Отпрыгиваю подальше, потому что мужик резко разворачивается, полоснув ножом воздух у самого моего лица.

– С-сука! – хрипит волк, бешено вращая глазами, в уголке его перекошенного болью рта появляется кровь, – Да я тебя…

Не успевает договорить, потому что в этот момент ему в шею прилетает арбалетная стрела. Вместо слов мужик хрипит и оседает в траву. От неожиданности я вскрикиваю. И вскрикиваю еще громче, когда на мое плечо вдруг ложится чья-то ладонь. Оборачиваюсь и чуть не плачу от облегчения. Хар…

– Боже, это вы! – у меня чуть ли не слезы выступают.

– Я, – кивает Хар, склонив голову на бок и рассматривая меня. Потому кидает быстрый взгляд на валяющихся вокруг волков и снова вглядывается в мое лицо исподлобья.

– Да-а-а…– тянет задумчиво. И вдруг на его тонких губах расцветает хитрая улыбка, – А ты настоящая волчица, девочка, хоть и без зверя. Кровь, все-таки, великая сила…

– О чем вы говорите? – хмурюсь, – Я просто испугалась. Я…

– К общему дому давай, – перебивает меня, – Я прикрою.

Подталкивает в спину, чтобы убегала.

– Живо! Потом поговорим.

До общего дома почти не помню, как добегаю. Вижу плотное кольцо волков, защищающее его, и ноги тут же становятся ватными, потому что меня накрывает невероятный откат после случившегося. Чувствую себя слабой словно новорожденный котенок. Зубы стучат, дрожу. Зрение, слух обоняние – все органы чувств будто пеленой накрывает. От ощущения звериной силы, только что распиравшего меня, кажется, не остается и следа.

– Давай, сюда, – один из волков грубовато хватает меня за плечо и чуть ли не пинком загоняет в общий дом и громко захлопывает за мной дверь.

В первой же каменной комнате жмутся друг к другу девушки. Перепуганные, настороженные. Сидят тихо- тихо, прислушиваясь к шуму на улице и то и дело вытягивая шеи, будто смогут так что-то увидеть в узких высоких окнах.

– Динка! Ты вся в крови! – Рона подбегает ко мне первой. Обнимает крепко и быстро, чуть не переломав ребра, а потом торопливо начинает рассматривать.

– Это не моя, – бормочу заторможено. Я еще не отошла.

– Да? Хорошо, – кивает вертянка и тащит меня к шкурам, чтобы присела, – Воды хочешь?

– Да, давай, – киваю и кашляю. Стоит ей сказать про воду, как горло моментально дерет от привкуса гари.

– На, – Рона подает мне деревянную кружку, а сама присаживается рядом, – Хорошо, что добежала до нас. Я так переживала…Хотела сама к тебе смотаться, да меня волчары не пустили. Пацанёнка этого, Фрида, за тобой послала. Это он тебя привел?

– Я видела его, да, – уклончиво отвечаю, – Рон, что творится? Я проснулась, думала, просто пожар, на улицу выбежала, а тут куча волков чужих. На стаю напали? Из-за нас?

– Да. Из-за нас. Волки шепчутся, что это свой сдал, что столько девок поймали. Поговаривают, тот молодой, который себе девчонку оставить просил, да вождь не разрешил, помнишь? Это же она вчера ночью как раз и померла от того, что ей случайно в голову прилетело. Вот волчара и разобиделся. Пошел к степнякам, они тут близко, да еще и терки у них с багряными. Сказал, что тут баб много, а два отряда утром вышли из земель стаи, так что защитников будет поменьше, чем всегда. Вот степняки и явились ночью в надежде поживиться и нас увести. Устроили пожар на поляне, чтобы отвлечь, да и пещеры по левую руку подпалили. Поднялся переполох, им и на руку. Они уже почти дошли сюда, но заметили их все-таки. Сейчас выбивают. Там-то немного на самом деле пришло, волков двадцать, наши сказали. Еще сказали, чтобы мы тихо сидели, уже скоро всех перебьют.

– Ясно, – киваю, обнимая колени.

В голове крутится, что из этих двадцати двоих убила я. Внутри меня что меняется, зреет от этой мысли. Какая-то непоколебимая уверенность, что и еще бы могла…

За дверью раздается сильный шум, потом ругательства, рык, звуки короткой ожесточенной борьбы, которая заканчивается чьим-то характерным предсмертным хрипом. Одна из девушек от страха начинает громко плакать.

– Все нормально, не ссым, – в окно заглядывает один из наших охранников, весь перемазанный кровью, и скалится, улыбаясь и демонстрируя острые зубы.

Девчонка только плачет сильнее, раздражая. Бесит…

– Заткнись, – вдруг тихо рычу на нее, – Верь своим волкам.

От неожиданности вздрагивает не только она, но и все остальные девушки в пещере. Удивленно хлопают глазами, смотря на меня. Какие они "свои волки" написано на их изумленных лицах. Не желаю ничего объяснять. Устало прикрываю глаза. Вслушиваюсь в звуки снаружи и одновременно в себя. В душе странное происходит. От этих звуков боя за каменными стенами, от запаха крови и гари, щекочущих нос. А еще низ живота необычно тянет. И ритмично тикает, будто там пульсирует еще одно мое сердце. Или два.

Минут через пятнадцать звуки ожесточенной стычки стихают. Слышны лишь перекличка успокаивающихся волков, обходящих территорию, и постоянное шипение огня, который заливают водой.