Книга Иная Богемия - Юлия Макс

и представляла, – тихо проворчала Энн, но Карл услышал, и его усмешка стала более явной.

– Анета, зайдете со мной? Хочу кое с кем вас познакомить.

Она оглядела себя, расправила складки тонкого кашемира на коленях и сглотнула.

– На мне ваше пальто, а под ним ничего. Неподобающий вид для знакомства, не находите? Так что вынуждена отказаться.

– Тогда в другой раз, – дипломатично согласился Карл.

– Пальто сейчас не отдам. В другой раз, – в тон ему ответила Энн.

Карл открыл двери авто, но так и не вышел, словно ожидая от нее чего-то еще. И, кажется, Энн догадывалась, чего именно. Под взглядом кофейных глаз она потерла веки и подавила зевок.

– Я постараюсь приехать вечером, – сдалась Кинских, не слишком горя желанием уже сегодня снова превращаться и отнимать чью-то жизнь или посмертие, а может, видеть, как это делает кто-то другой.

– Вы нужны нам, Анета. И вы отлично справились.

Карл протянул ей руку, и она машинально подала свою. Взяв ее маленькую горячую кисть в свои прохладные пальцы, он запечатлел короткий поцелуй, а затем развернулся и зашагал к кованым воротам.

Глава 9

Mórtui vivos dócent.

Мертвые учат живых.

«Пражский трдельник»

«Новых вестей о пропавшей девушке из района Прага-9 до сих пор нет. Полиция привлекла дополнительные силы. Сейчас добровольцы обыскивают ближайшие парки и леса.

Жительница улицы Европейской засняла на мобильный, как утром вдоль ее дома крался огромный волк. Видео завирусилось и облетело все чешские и европейские СМИ. Наша газета обратилась к ученым Карлова университета за объяснением такого поведения волков.

«Я никогда не видел волков подобных размеров. Отдаленно похожие особи живут на Аляске и в Сибири и имеют другой окрас. Они в несколько раз меньше того зверя, которого мы увидели на видео. Стык весны и лета для них – время охоты. В лесах полно дичи, и никогда, повторяю, никогда волки не приходили в город. Это противоречит их инстинкту выживания», – заявил профессор Люблин.

Хотим предупредить владельцев собак, чтобы они не выгуливали питомцев в темное время суток в местности, прилегающей к лесопаркам, пока не появится точная информация о том, что волки ушли за черту города.

С беспокойством о вас, Эл Вода!»

Карл

Яна он застал, как всегда, сидящим в любимом кресле с книгой в руках. В воздухе библиотеки на свету парили частицы пыли, по-своему храня бумажные истории. Только сегодня Ян читал не увлеченно, а невидящим взглядом смотрел мимо раскрытых страниц. Покои Воганьки состояли из нескольких комнат, одной из которых был кабинет с библиотекой. Карл опустился во второе кресло рядом и, помолчав, сказал:

– У нее получилось. На рассвете графиня убила низшего. Обращен день или два назад.

Воганька, казалось, ожил и повернулся к Карлу:

– Их уже много. Больше, чем мы думали. Ночью мы закололи девятерых. Ни один из них не был упырем. Только новообращенные.

– Анета присоединится к нам следующей ночью. Думаю, пора выходить до заката и искать места их дневного сна. Предупредить нападения.

Ян несогласно покачал головой.

– Прага огромная, нас мало. Будет разумнее ловить их во время охоты.

Карл неприятно удивился тому, что Ян не понимает его плана, но ничего не ответил, лишь вопросительно вздернул бровь. Воганька тяжело вздохнул и захлопнул книгу:

– А хотя, этого мало. Нужно смириться с тем, что мы проиграли.

Люксембургский встретился взглядом с бывшим слугой. Нечто новое промелькнуло в выражении глаз Воганьки. Какая-то жестокость, которой раньше у него не было. Карл отвернулся, словно бы не слышал его слов, и, поднявшись с кресла, спокойно бросил:

– Приму душ.

– В ваших комнатах ждет мистер Рот. Никак не мог его выгнать.

– Славно, – устало усмехнулся Карл и направился к себе.

Вильгельм лежал на его кровати, заложив руки за голову, и с интересом изучал потолок. Люксембургский подавил желание схватить Рота за шиворот и выволочь из своих покоев.

– Ты становишься навязчивым.

– Слишком соскучился по тебе, вот и наверстываю.

Вильгельм нагло усмехался.

– Ты позаботился о том, чтобы у нашей дружбы еще было время, – ровным тоном поддел Карл.

– Я молодец, да?

Тело Карла напряглось, словно перед прыжком. Он оскалился, зашипел, теплый шоколадный цвет глаз сменился на алый.

– Посмотри на меня! Такой жизни ты для меня хотел, друг? – последнее слово он почти выплюнул Вильгельму в лицо. – Или ты сделал это из эгоизма? Это не мой мир! Не моя эпоха! Люди изменились. Я чувствую себя одновременно ископаемым и младенцем!

Лицо Вильгельма исказилось в муке, но почти сразу он надел маску аристократа. Мистер Рот медленно встал с кровати и шагнул к Карлу. Нет, Вильгельм скрыл не все эмоции, злость осталась. И это задело Карла еще сильнее.

– Я подарил тебе вечную жизнь, которой ты испугался, Карл! Быть упырем не равно быть чудовищем.

– А жажда крови? И это говорит мне тот, кто без разбора убивал путников в горном отеле?

Рот отвернулся, подошел к встроенному холодильному шкафу и зло распахнул его, показывая на забитые пакетами с кровью полки. Карл сглотнул слюну, вспомнив, что не ел со вчерашнего дня.

И снова слова, в которые верил Вильгельм, но не Карл:

– Да, мир изменился, но люди – нет. Они все так же жаждут славы, денег, любви. Они легко идут на поводу своих тайных желаний: будь то картошка фри или насилие над детьми. Убийцы, извращенцы, маньяки нашли поддержку себе подобных в интернете. Последние годы я в основном выпивал преступников и людей, имевших склонность ко всему вышеперечисленному. Я не оправдываюсь, просто хочу, чтобы ты понял. Люди – не меньшие чудовища, чем мы с тобой.

– Возможно, – не стал отрицать Карл. – Зачем ты тогда обратил меня?

Он произнес это быстро, чтобы Вильгельм не догадался, как важен для него ответ. И только прямо задав вопрос, не дававший ему покоя еще во времена правления, он понял, зачем: так Вильгельм защитил его.

В груди сдавило, и Карл, ссутулившись, потер солнечное сплетение. Мистер Рот молчал, засунув руки в карманы брюк. В глазах промелькнул ураган эмоций, которые Люксембургский не успел понять. Рот приблизился и положил ладони на плечи Карлу, заглядывая в глаза:

– Лучше идти во тьме вместе с другом, чем шагать одному при свете дня. У меня никогда не было никого ближе, чем ты. – Горечь в словах Вильгельма обжигала, но не приносила облегчения.

– Уйди, – негромко попросил Карл и, скинув его руки, пошел в ванную, на ходу стягивая одежду.

Стоя под бьющей в лицо струей воды, он непроизвольно хмурился.