Книга Однажды в Древней Греции - Валентин Леженда

невесту. Дочь выжившего из ума вещего старца Нерея. Мы думали с Посейдоном поначалу её попросту похитить, но затем, посовещавшись, решили, что будет проще элементарно уговорить Нерея отдать свою дочь замуж за Колебателя земли. Но ситуация осложняется тем, что жених… как бы это правильней выразиться… пребывает в данный момент в совершенно не товарном состоянии.

Бедолага полностью облез, пошёл багровыми пятнами, кожа свисает клочьями, волосы кое-где совсем вылезли… К тому же давеча Асклепий вживил ему жабры. В общем, в таком виде жениться можно только на какой-нибудь подслеповатой сорокалетней дурнушке. Но подслеповатая сорокалетняя дурнушка в чертогах светлого Олимпа… нет-нет я даже не хочу думать об этом...

- Так что же я должен сделать? – всё недоумевал Фидиппид, искренне сочувствуя приболевшему богу Посейдону.

- Ты отправишься к этому Нерею и попробуешь его уболтать, а чтобы он был сговорчивее, я выдам тебе свою фотографию тридцатилетней давности. Я там на ней такой красавчик! Третий курс межпланетного университета! Скажешь, что это, мол, и есть Посейдон, ну в смысле будущий жених… Лучше Амфитрите не видеть своего мужа вплоть до начала самого бракосочетания…

- Но…

- Никаких «но»! Вот бери мой портрет и мигом вниз на остров Наксос, где и проживает убогий старец вместе со своей прекрасной дочуркой…

Фидиппид бережно принял из рук Громовержца цветное изображение в деревянной рамке потрясающего качества. На выполненной с невероятной реалистичностью картинке жизнерадостно улыбался широкоплечий длинноволосый молодой человек с аккуратной русой бородкой.

- Да-да не удивляйся, это и в самом деле я… - немного смутился владыка Олимпа. – Трудно поверить, но это так. Возраст и постоянные заботы здорово утомляют, но внутри мы всё равно остаёмся всё теми же юными, наивными идеалистами.

Кстати, ровно через неделю после сделанной фотографии меня отчислили за драку с деканом. М-да… славное было времечко… Мы с ним заспорили по поводу одного весьма дискуссионного и очень важного исторического вопроса. Речь там, кажется, шла о павлиньих перьях на шлемах персидских наёмных убийц.

Ну знаешь, есть такая хитрая штука, диалектика. Достижение истины путём решительного противоборства двух взаимоисключающих мнений. Вот мы и сразились с ним прямо в разгар лекции. Пришлось потом перевестись на другую планету в новый вуз… Впрочем, вижу по твоей кислой физиономии, что тебе уже не терпится навестить старика Нерея… Что ж, не стану мешать осуществить этот без сомнения благородный во всех смыслах душевный порыв…

***

Спустившись на остров Наксос, Фидиппид не теряя времени направился к виднеющейся на берегу деревянной хижине, рядом с которой сушились на солнце многочисленные рыболовные сети.

Деликатно постучав в дверь, проеденную во многих местах жучками-короедами, марафонец принялся ждать. Дверь открылась довольно быстро и каково же было удивление бегуна, когда на пороге он увидел своего недавнего знакомого.

- О, благороднейший из всех греческих юношей! – радостно воскликнул безымянный философ, именующий себя Безфилом, сжимая в правой руке чадящий факел. – Ваше глуповатое лицо мне определённо знакомо.

- Эй, кто там ещё пришёл в такую-то рань? – из-за спины старика появилась точная его копия, вот только с меньшим количеством седых волос на плешивой голове.

- Я, вещий старец Нерей! – представился гостю отец Амфитриты отодвигая локтём в сторону блаженно улыбающегося Безфила. – Вы ко мне?

- Собственно, да!

- Сейчас я выйду, поговорим, так сказать, на свежем воздухе… Кстати, Безфил, сколько раз можно тебе говорить, чтобы ты не заходил со своим факелом в мой дом. Оставляй его лучше на улице, иначе случится беда, подожжешь мне тут всё к сатировой матери и лишусь я последнего, что нажил за долгие годы…

- А если вдруг дождь пойдёт? – зловредно скривился безымянный философ. – И мой факел погаснет?

- И что с того?

- О, это будет ужаснейшая катастрофа титанических масштабов, ужасней которой ещё не было во всей многострадальной Греции…

Нерей мрачно посмотрел на подслеповато щурящегося на солнце собрата и, сокрушённо покачав головой, отошёл в сторону вместе с Фидиппидом.

- Мой далёкий родственник по материнской линии! – грустно кивнул в сторону психа отец Амфитриты, многозначительно крутя пальцем у виска. – Последние десять лет находится в полной интеллектуальной прострации, однако это не мешает ему регулярно просить у меня деньги на свои безумные бесконечные странствия в поисках честных людей.

- И вы ему даёте?

- А куда я денусь из рыбацкой лодки? Всё-таки родич, не кто-нибудь, родная кровь… Кроме того дать ему деньги это отличный способ избавиться от его докучливого присутствия на ближайшие год-полтора…

- А почему конкретно вас называют вещим?

- Да так, по привычке, - небрежно отмахнулся Нерей. – Предсказал пару раз дождь из лягушек, так меня сразу же записали в провидцы. Прячусь вот теперь на этом самом острове от многочисленных кретинов, желающих узнать своё будущие. На большой земле никакого житья мне от них не стало… Так вы по какому, собственно, делу ко мне явились? И, главное, как? Что-то не вижу я стоящего на якоре корабля…

- А я спустился прямо с неба!

- ЧТО?!!

- Со светлого Олимпа!

- Даже так?

- Я у них кто-то вроде наёмного гонца-посланца…

- А как же божественный вестник Гермес? Не со всеми делами, стало быть, справляется?

- Вы то откуда о нём знаете?

- Полна слухами земля греческая…

- Нет, Гермес для особо важных дел задействован и работает он сугубо между всемогущими богами, а я своеобразный тонкий мостик перекинутый от небожителей к простыми смертными…

- А сам-то, небось, тоже бог?

- Нет, что вы. Я такой же простой смертный, как и вы!

- Грек, стало быть?

- Двухсот процентный!

- Ну и что же ты от меня хотел?

- Сосватать вашу дочь Амфитриту! – честно ответил Фидиппид, думая о том, что Зевс малость ошибся, посчитав старца Нерея полностью выжившим из ума.

По всей видимости Громовержец спутал его с совершенно невменяемым безымянным родственником.

- Гм… - вещий старец задумчиво взялся за подбородок, пристально разглядывая марафонца. – Может быть я бы, конечно, и согласился, но ведь у тебя такая сложная профессия… Дома, небось, хорошо если раз в году бываешь и то лишь на самые важные семейные праздники