Книга Сын леса - Тимофей Иванов

быстро, но неумолимо, таковы и те, кто идёт её Лестницей. Земельники чаще всего отличаются непоколебимым спокойствием и порой таким же упрямством. Если они в чём-то искренне убеждены, то фиг ты их куда сдвинешь, будут держаться за свою точку зрения до последнего. А вот огневикам с темпераментом не повезло, они склонный к вспыльчивости и в них часто слишком ярко горят эмоции. Монах говорил, что солидная часть свитков по Лестницы Огня, которые имеются в монастыре, как раз повествует о способах их контроля. Пламенные маги конечно не психопаты, по крайней мере такие среди них встречаются довольно редко, такому вообще тяжело высоко подняться. Но всё таки эти ребята более склонны к импульсивным, необдуманным решениям, а так же к тому, что в некоторой степени можно назвать боевым безумием. Представитель храма Небесного Водопада говорил, что бывали случаи, когда они в сражениях натурально выжигали сами себя, упустив самоконтроль. Не в плане превращения в кучки пепла, а в смысле травмирования своей энергосистемы. Ужасная участь для мага в этом мире, доколдоваться до того, что надорвёшься и перестанешь быть волшебником. И она ясно мне говорит, что мне самоконтролем тоже неплохо бы заниматься. Пока позывы бежать без остановки и на максимальной скорости не слишком сильны и скорее просто мешают сосредоточенности, но на более высоких ступенях всё может измениться не в лучшую сторону.

А я по всем признакам уже стою на пороге того, чтобы стать восьмёркой. С некоторых пор каждый мой забег превращался в попытку медитировать в движении, всё лучше и тоньше поминая воздушный план. И пожалуй всё более сродняясь с самой концепцией ветра, изменчивого явления, сама суть которого — вечное движение. Должен заметить, что изначально я совершил ошибку, пытаясь прорваться на новую ступень через рациональность и твёрдое понимание процессов. Но магия ветра — это не физика с её стабильными законами и константами. Главное в ней то, что констант и стабильности в принципе не существует, каждый раз всё проходит по иному и иначе, здесь нет экспериментов, которые давали бы строго один и тот же результат при одинаковых вводных, как не может быть двух абсолютно одинаковых молний и не может быть ветра, что принесёт тебе те же молекулы воздуха, что и в прошлые разы. Да, при определённых, повторяющихся условиях, необходимых для того, чтобы начиналась гроза, она будет начинаться. Но каждый удар молнии и раскат грома будет уникальным, они не повторят тот порядок, который был в прошлую грозу.

— Что ищешь ты, ветер, в просторах небесных?

Куда ты спешишь от пределов земных?

Что знаешь ты, ветер, об огненных песнях

Танцующих молний, скользя среди них…

Что видишь ты, ветер, летя над волнами?

О чем ты поешь, поднимая их ввысь?

Что думаешь, ветер, паря над горами,

Свистя в серых скалах. Ко мне прикоснись — продекламировал я земную песню, перейдя на шаг у границы охотничьих угодий, к которым бежал. Хотя я более менее стал осознавать концепцию перехода на новую ступень умом, сердцем, на уровне нутра и эмоций я её пока что в должной мере не принял, а потому оставался семёркой. Но только пока.

Сюда же я прибыл к делянке «Робинзонов» и издал приветственный вой. Не прошло и пары минут, как из-за деревьев показался волк, которого я бесхитростно нарёк Вольфом. Стая этого вожака солидно уступала нам и возрастом и силой, жила южнее, а потому отлично подходила для того, чтобы заключить с ними договор. Это с кем-то равным фиг заключишь сделку, чтобы дать людям острожить рыбу на мелководье, даже если таковое есть на их территории, а вот с молодняком разговор другой. Во-первых волки поостереглись проявлять ко мне агрессию, потому что я был солидно сильнее, во-вторых их весьма заинтересовала перспектива получить оленью тушу из мест, где охочусь я, а в третьих их не интересовала рыба, в отличии от тех же медведей или гидр они сами не умели её ловить. Правда за добычу пришлось поругаться с Серым, который не одобрял разбазаривание продовольственных ресурсов, к тому же масла в огонь подлила Рыжая. Бабы есть бабы и они могут виртуозно выедать мозг ревностью. Умела бы говорить, патетично бы причитала о том, что я завел себе другую стаю, но мне и мыслеобразов хватило.

— Здорово, дружище — поприветствовал я волка и голосом, и телепатией — Хороша ли охота, как мои подопечные?

Волк слегка рыкнул и сообщил, что с охотой у них всё прилично, а рыбаки сидят на том же месте. Леопард с противоположного берега за ними иногда наблюдает, но нападать, перейдя водную преграду, не спешит, что логично. Лезть на чужую землю и плохой тон, а я пообещал оторвать кошаку голову, если он моих людей с добычей перепутает. Волки же заключённым договором вполне довольны, тем более что десятая часть улова перепадает им. Не бог весть какая прибавка для пяти растущих организмов, но и то неплохо. Хотя лысые двуногие конечно странные, а главное немые.

— Ну уж какие есть — хмыкнул я и двинулся вперёд в сопровождении зверя. В принципе у меня было право прохода и так, но я всё таки предпочитал проявлять вежливость, информируя Вольфа и его стаю о своём появлении и не шастая в одиночку по чужой земле.

Настроение же у меня с каждым шагом ползло вверх, потому что я отчётливо ощущал изменения в одном из людей, к которым приближался. Договор с волками был заключён в начале осени и он быстро дал результаты, Эфрим за месяц таки шагнул на пятую ступень, к которой был уже близок, а потом был утащен мной обратно в Речнолеску. Причём очень ругался, потому что руководить строителями ему ни черта не нравилось, а в силе он расти хотел. У бывшего полусотника было развито чувство долга, так что конфликта между нами не было, он понимал свою необходимость в выросшем городке, а так же то, что его подчинённым тоже стоит расти над собой, а значит ротация необходима. Но высказывать вслух раздражение ему это не мешало. Сейчас же я отчётливо чувствовал, что в силах резко прибавил Грэнт, которого я поприветствовал, взмахнув