Книга Шизанутый 4 - Сергей Витальевич Карелин

навыкам древних.

— Настоящая. Отец говорил, что после Прихода наша семья владела поселением Голицыно. Но нам пришлось оттуда переехать. Там было слишком опасно, а я только родился. Папа хотел уберечь семью и покинул город. Хотя его дед был там губернатором и хотел передать управление отцу. Правда, уберечь нас так и не вышло. По пути в Москву на нас напали твари из Эпицентра. Мне тогда и года не было. Тогда их не так активно зачищали, и мутантов было намного больше. Всего пара элитников и даже хорошо вооружённый отряд может весь погибнуть. Мне повезло выжить. Королевские охотники подоспели в последний момент. И я пообещал умирающему отцу, что не опозорю наш род. Закончу Академию, вернусь в Голицыно, расправлюсь с Красным бароном, из-за которого мы уехали, и сам буду там править.

— Интересно… — задумался я.

— Что?

— Да так. Ты просто никогда не рассказывал об этом.

— Да как-то не было случая. И вспоминать… тяжело, — выдохнул Иван.

— Давай я вместо тебя выйду на дуэль. Так можно?

Голицын лишь грустно покачал головой.

— Я сам должен отстаивать честь семьи. И я это сделаю. Этот ублюдок ещё пожалеет, что бросил мне вызов.

— Ну ты и, правда, многому научился за пару недель. Кстати, тренировались сегодня? — спросил я.

— Да, как раз перед походом в столовку, — ответил Потёмкин. — Ваня неплохо овладел магией молнии и огня.

— Угу, только обжёг сам себя и чуть дерево не спалил, — буркнул Голицын.

— Ничего. Ты главное — атакуй первым, уверенно. Не дай ему опомниться. Не жалей маны. Вот, выпей зелье перед дуэлью. Хочешь, я тебя ещё поднатаскаю? И шмотки свои одолжу, — предложил я.

— Времени нет. Дуэль вот-вот начнётся. Все уже собрались.

Я, как только мог, пытался помочь парню. Дал ему свой магический комплект, правда, он из-за уровня не подошёл ему. Дал хорошие кольца, зелья, мази. Несколько советов, вспоминая свою дуэль с этим ублюдком. И хватило же совести вызвать гамму. То же мне, альфа нашёлся… И зачем я оставил их одних? Нужно было ночью идти в хранилище…

Мы провели нашего товарища на поляну, на заднем дворе Академии. Она ярко освещалась шарами света, повисшими в воздухе. Людей собралось очень много. Да и площадка была не такой, как на вступительных дуэлях. Места много, но никакой страховки, в виде связывающих комплектов доспехов, не было. Лишь защитное заклинание, ограждающее арену от зрителей, чтоб в них не прилетел случайный огненный шар или никто из них не пытался помочь или помешать кому-то из бойцов.

Норбеков со своей компанией уже ждали нас. Все радостно скалились и зыркали на нас со злобой и презрением.

Голицын же был спокоен и на удивление уверен в себе. Молодец, так держать.

Валерий — преподаватель защитных искусств и столкновения магии коротко объяснил правила. По сути, можно было пользоваться всем, что не запрещено законом. Даже яды использовать, хотя этим в основном ассасины только занимаются. Запрещалось только призывать питомцев, строить сооружения, привлекать других участников. Бой, как правило, насмерть. Но победитель мог пощадить своего врага, хотя после этого ему жизни нормальной не будет. Засмеют, затравят. Люди здесь жестокие и большинство полностью прогнившие внутри. Для них чужое горе — лучшее развлечение. А самоутверждаться за счёт чужой слабости — истинное наслаждение.

Норбеков не был исключением. Понимая своё превосходство, он всячески подшучивал над Голицыным даже перед самой дуэлью. Но как только прозвучал сигнал о начале поединка, Морат стал серьёзным и атаковал Ивана первым. Хотя тот тоже успел выстрелить парой заклинаний. Но у него не было никаких шансов.

Норбеков с двух рук просто залил Ивана огнём, а когда тот уже валялся без сил и практически без здоровья, стал избивать бедолагу ногами.

— Ну что, гаммач? Кто теперь говно? Кто из помойной ямы будет жрать? Знай своё место, ничтожество.

Я едва сдерживался, чтоб не вырваться на арену и не убить Норбекова собственными руками. А все остальные просто смотрели на происходящее. Даже преподаватель, которого я считал лучшим до этого момента, спокойно наблюдал за избиением беззащитного парня. Хотя нет. Всё же желваки играют. Злится. Но, похоже, сделать ничего не может.

— Извиняйся, говно! — потребовал Норбеков, поставив ногу на лицо парню. — Скажи, кто тут говно, я или ты⁈

— Ну всё, Норбеков. Ты победил. Пощадишь Голицына? — спросил Валерий, не выдержав такого издевательства.

— Конечно! Как только он признает, что он говно, как и вся его семья позорная! Ну что, признаёшь, Голицын?

— Пошёл на х… — буркнул тот.

Лицо Норбекова исказилось от злобной улыбки, и в лицо Голицына врезался огненный шар, прерывая жалобный крик парня. И вот на арене уже лежало обугленное тело моего соседа по комнате.

— Денис, тише, ёпта! Тише! — пытался успокоить меня Имба, но я просто кипел от злости. Ну… уберите же этот чёртов защитный барьер!

Тем временем Морат начал бахвалиться своей победой, и ему многие даже аплодировали. Хотя в основном это были ребята из его группы. Но вот победу Норбекова объявили официально, хотя я не понимаю, какая в этом была необходимость, защитный барьер исчез. К телу Голицына устремились целительницы, но только для того, чтобы подтвердить факт смерти. Ублюдка же окружили его друзья, стали поздравлять, обнимать, жать руку.

Я же шёл прямо к нему, распихивая всех на своём пути.

— О, Раскольников? Пришёл поплакаться за свою подружку? — оскалился Морат, заметив меня.

— Нет. Ты — мерзкий ублюдок! И я вызываю тебя на дуэль! — громко сказал я, после чего вокруг повисла тишина.

Глава 19

Значит война

Норбеков побледнел как полотно. Его друзья сразу притихли. А я уже был готов атаковать эту сволочь. Не слушая Имбу, который что-то там вопил по поводу того, чтобы я остановился и всё такое, вскинул руки… Однако мне помешали. Судя по всему, моё состояние правильно оценил лишь Жаров, который сразу выдвинулся ко мне, встав рядом. А вот Норбеков, слегка отшатнулся и побледнел. Судя по его забегавшему взгляду, понял — что-то не то.

— Денис, не надо, — положил мне руку на плечо преподаватель и я уже увидел, как рядом со мной появился такой же бледный и хмурый, как Норбеков, мой отряд. У Вересаевой на глазах слезы.

— Ты не можешь его сейчас вызывать, — тихо но твёрдо произнёс Жаров, обращаясь ко мне. — По правилам, между дуэлями перерыв неделя.

— Этот ублюдок моего друга убил. Я хочу отомстить, — злобно буркнул я.

— Подожди, Раскольников, пока я тебя не отправлю туда же, куда отправил этого, — презрительно заявил Норбеков, немного придя в себя.

А я вдруг успокоился. Ничего уже не изменишь. Голицын мёртв. Остаётся только убить эту сволочь. Что я и сделаю, пусть и через неделю!

— В следующее воскресенье на дуэли я тебя убью, — коротко сообщил вздрогнувшему и испуганно уставившемуся на меня Норбекову, после чего развернулся и ушёл вместе со своими друзьями.

Надо же! В спину этот козёл мне даже никакой издевательской фразы не бросил.

Возвращались мы молча. По пути к нам присоединилась такая же молчаливая Соня, сразу взяв меня под руку. Некоторое время я корил себя, что не вернулся, но потом, не без помощи Имбы, выступившим в роли такого своеобразного психотерапевта, понял, что зря себя виню. Я не нянька этим людям и не смогу всегда быть рядом. Но я могу помочь им стать сильнее, заодно свою группу выведу в лидеры. Это даст мне нужные привелегии. А заодно найду себе верных соратников. Они мне ещё пригодяться. Здесь вообще в одиночку не выжить. А уж если хочешь чего добиться, то нужно окружать себя не кем попало, а сильными и, главное, преданными людьми.

У меня в кубрике, где мы все собрались, пришлось уже успокаивать своих новых друзей. Хотя, здешний народ, судя по всему, уже привык к постоянной опасности. И гибель кого-то не вызывала таких эмоций, как три века назад. Огрубели люди. Но по всё ещё оставшемуся с моих времён обычаю, мы помянули погибшего друга.

— Ты уверен в дуэли? — осторожно поинтересовался у меня уже в конце вечера Потемкин.

— Уверен, — коротко ответил ему, — эта сволочь ответит за все.

— Блин, хороший парень был… Мы с ним неплохо